Стараясь ступать шаг в шаг за Тураевым, она пробралась между припаркованными во дворе автомобилями и забралась в щель между задней стеной гаража и бетонным забором. Остановилась, когда майор сжал её локоть, давая понять, что диспозиция занята.

Отсюда и впрямь великолепно просматриваться двор, и «Понтиак» у подъезда Рита видела, не напрягая глаз. Пока лимузин просто стоял у самых ступеней, но из него никто не выходил — скорее всего, стороны в последний раз уточняли условия встречи. Минут через пять на шестом этаже погас свет сразу в двух окнах, и Рита решила — это и есть та самая квартира.

— Приготовься, сейчас начнётся, — одними губами предупредил Тураев.

Рита почувствовала, как напряглось его тело, услышала прерывистое, возбуждённое дыхание. Она поняла, что майор сам очень хотел бы ринуться вместе с бойцами к «Понтиаку», и успокаивающе погладила его по руке.

Из стеклянных дверей подъезда вышла рослая девица в джинсах и короткой кожаной куртке, а следом за ней внушительных размеров детина нёс маленький белый свёрток. Ещё один охранник сопровождал парочку, и вся компания напоминала счастливое семейство, покидающее роддом; разве что в руках у женщины не было цветов.

Наблюдая за ними, Рита подумала о молодой матери Анне Тереховой — интересно, смотрит ли она сейчас в окно, думает ли о дочери, с которой так просто рассталась? Да нет, скорее всего, её интересуют деньги, которые Дарья Дмитриева вот-вот должна принести со двора в объёмистом конверте. О том, что этот волнующий момент ей пережить не суждено, Аня пока не и взяла у охранника ребёнка. И как подозревает.

Дверца «Понтиака» открылась. Дарья заглянула внутрь, потом обернулась. Как только в её руках оказался длинный голубой конверт с мечеными купюрами, во двор с двух сторон въехали жёлтые старенькие автобусы, из которых на ходу уже выпрыгивали рослые бойцы в камуфляжной форме и в масках-чулках с прорезями для глаз и рта. Рита, несмотря на то, что наблюдала подобные сцены не единожды, сжалась в комочек и зажмурилась. Тураев, напротив, следил за происходящим с видом заядлого охотника или игрока на скачках.

От неожиданности охранники даже не предприняли попытки оказать сопротивление и покорно рухнули в снег, повинуясь приказу командира группы захвата. Они расставили ноги и застыли, смирившись со своей незавидной участью. Дарья, судя по всему, впавшая в шок, застыла с конвертом в руках, как статуя, и уставилась на один из автобусов со шторками на окнах. Наверное, решила, что придётся на нём ехать в изолятор. Супруги Мейнеке, улыбаясь, как актёры на поклоне, вышли из «Понтиака», и Конрад высоко поднял новорождённую девочку, которая, проснувшись, разревелась на весь двор, а затем передал её жене.

Охранников между тем обыскали, нашли пистолет Макарова и электрошокер, а также нож типа финки и баллончик со слезоточивым газом. Покусывая губы, Рита наблюдала за всей этой киношной суетой и сожалела, что операцию, долго и тщательно подготавливаемую их отделом и лично Артуром Тураевым, завершают совсем другие люди, которых, кажется, уже снимает телекамера. В вечерних новостях прославят без сомнения достойных, но все же не главных героев разворачивающейся драмы.

Со Смольной улицы завернула «Волга» полковника Петруничева, а за ней, сделав лихой вираж, влетела машина «скорой помощи». Все остановились у подъезда, и Александр Георгиевич, в форме и при параде, выбрался в снежную лужу, куда встал сверкающими ботинками.

— Мишаня, ты посуше место не мог выбрать? — ласково, но ехидно спросил он у шофёра, и такой тон начальника не предвещал ничего доброго. Впрочем, шофёр мог надеяться на снисхождение по случаю удачно завершившейся операции. — Итак, нужно немедленно подняться в квартиру, забрать роженицу и вместе с ребёнком отвезти в роддом — это первое…

Петруничев моментально взял бразды правления в свои руки, и все присутствующие беспрекословно подчинились высокому чину с Петровки.

— Остальным придётся проехать с нами и прояснить кое-какие вопросы. Благодарю вас, господа! — повернулся Петруничев к австрийцам. — Вы оказали неоценимую услугу и нам, и этой девочке, которую хотели удочерить. Надеюсь, что ваша мечта сбудется…

Артур, не дожидаясь приказа полковника, проводил взглядом вошедших в подъезд омоновцев и медиков, разочарованно вздохнул и направился через двор к Александру Георгиевичу. Тот вполголоса распоряжался относительно задержанных, и потому никак не ожидал увидеть здесь Тураева. Похоже, последнего не интересовало, как поступит с ним начальник, уличив в неисполнении приказа. Он хотел побыстрее познакомиться с Дарьей Дмитриевой и спросить её о Милене.

— Здравия желаю, товарищ полковник! — Тураев мельком улыбнулся, осмотрев смущённые физиономии только что поднятых с мокрого песка амбалов. — Думаю, что заминок более не предвидится…

— Да, всё прошло по высшему разряду.

Петруничев решил отложить нотацию на потом — он не желал в присутствии сотрудников других подразделений унижать муровцев; но и спускать наплевательское отношение подчинённых к собственным приказам тоже не собирался.

— Вот, говорят, Анна Терехова одна там. Ключ изъяли, пробуют дверь отпереть. Конрад, Ханнелоре, вам тоже придётся проехать с нами…

— О-о, да, да! — снова дежурно заулыбались Мейнеке, которым на самом деле было очень грустно.

Потратив уйму времени и денег на Анну Терехову и её будущего ребёнка, а также на оформление фальшивых документов, свидетельствующих о том, что девочку родила фрау Ханнелоре, супруги остались с носом, да ещё угодили в пренеприятную полицейскую историю. Но ничего другого, кроме как демонстрировать полнейшую лояльность к властям, им не оставалось, и австрийцы достойно держали марку.

Омоновцы, основательно разогретые ожиданием операции, теперь никак не могли успокоиться. Они прохаживались вокруг автобусов, курили и громко хохотали то ли над анекдотами, то ли над занимательными историями, рассказываемыми вполголоса.

Окна нужной квартиры засветились вновь — значит, туда удалось проникнуть без приключений. Через десять-пятнадцать минут Анну с девочкой отвезут в клинику, и можно будет заняться задержанными, а конкретно — Дарьей Дмитриевой.

— Конечно, и Марго наша здесь, — проворчал полковник, увидев рядом с собой капитана Деркач, которая зябко куталась в куртку и кусала синие от холода губы. — Цирк вам тут, что ли, ребята? Ладно, раз пришли — помогайте. Артур, тебя, как я понимаю, интересует Даша?

— Разрешите поговорить с задержанной, — попросил Артур. — Это много времени не займёт.

Дмитриева испуганно посмотрела на него, ожидая ещё чего-то более страшного, чем недавний захват с поличным. Ребёнок так и надрывался на руках несостоявшихся родителей, а врачи пока были в квартире — наверное, Анне потребовалась экстренная помощь.

Рита с интересом изучала представительную австрийскую пару — мужчину лет пятидесяти в очках с золотой оправой, в длинном кашемировом пальто болотного цвета, из-под которого торчали белый ворот сорочки и яркий шёлковый галстук, и его жену — элегантную блондинку, десятью годами моложе мужа, нервно теребившую большие пуговицы на жакете.