Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Юния Филатова: Конечно.
Хвала Богу, через пару секунд все фото со мной исчезают. Проверив несколько раз, вздыхаю с облегчением.
Но…
Когда вскидываю взгляд на Агу, обнаруживаю совершенно нетипичную ситуацию – лицо сестры залито слезами.
– Я от тебя такого не ожидала… – бормочет она, дрожа губами. – Вся такая… Идеальная… – икая, прерывается. Чтобы через мгновение с широко открытыми глазами выпалить: – И вдруг ТАКОЕ!
– Ничего ТАКОГО мы не делали! – защищаюсь в отчаянии. И сама себе не верю. – Не делали! Не целовались… Ничего!
– Я не верю тебе!
– Агусь… – тяну я.
Но она слетает с моей кровати и убегает, громко хлопнув дверью.
Сразу после этого меня накрывает самыми кошмарными эмоциями. Падая на подушки, чувствую себя так, словно бы умираю.
Толку от того, что мое сердце остается целым, когда кроет на кусочки душу?
Ян Нечаев: Почему ты не отвечаешь, Ю? Хах. Хоть пошли меня. Только давай без игнора. Выйдешь?
Это сообщение отзывается во мне неоднозначно. Мне дико больно и вместе с тем так головокружительно хорошо, что впору окончательно сойти с ума.
Юния Филатова: Не могу. Извини.
Как мне хочется удалить это написанное! Сильнее всего на свете это желание сейчас. Но я закусываю губы до крови и сдерживаюсь.
Ян Нечаев: Понял. Не вопрос.
Дурь! Какая же дурь то, что меня так расстраивает его ответ!
Юния Филатова: Спокойной ночи, Ян!
Он присылает мне подмигивающий смайл. И на этом все.
Надеюсь, сможет уснуть. А вот меня определенно ждет бессонная ночь.
Стараюсь не плакать. Заставляю себя мыслить трезво.
Как мне выпутаться из этой паутины боли?
Даже если предположить, что смогу полностью прекратить общение с Яном… Боже… Это ведь не облегчит мне жизнь. Проще терпеть поцелуи Свята не станет. Они будут вызывать отторжение и дальше. С каждым разом больше и больше. Да, я люблю его и не хочу ранить, но все мое естество против повторяющихся экзекуций. Сколько я еще выдержу? Кажется, что нисколько! Что-то важное уже разлетелось вдребезги.
Надо сказать ему, что больше мы не должны целоваться… Не можем быть вместе, как парень и девушка… Никогда не поженимся, потому как физическая близость с ним, Боже мой, совершенно точно уничтожит меня полностью!
Но как такое преподнести???
Когда понимаешь, что мама, папа, бабушка, сам Свят… Всех заденет мой эгоизм.
Страшно просто до ужаса. И вместе с тем впервые за долгое время я чувствую какое-никакое умиротворение из-за правильно принятого решения.
Разорвать отношения со Святиком – единственный выход.
У меня есть три недели, чтобы настроиться на разговор. Я обязательно придумаю, как сообщить эту информацию, чтобы не сильно ранить каждого.
А пока… Мне нужен мой реактивный Ян Нечаев, чтобы отвлечься от всех тягостных мыслей, иначе я до утра себя сожру.
Юния Филатова: Ян…
Отправляю только это сообщение, когда замечаю, что на часах уже перевалило за полночь.
Черт… Будить его звонком я не осмеливаюсь. За прошлый раз стыдно.
И потом… Задыхаясь, резко сажусь, когда в голову ударяет мысль, что он снова может быть не один.
Благо не успевают разгуляться мои нервы, как прилетает ответ.
Ян Нечаев: Куда за тобой подъехать?
И знаете… В этот момент я позволяю себе заплакать. Потому что этим сообщением сказано все. Оно характеризует не только отношение Яна ко мне. Но и самого Нечаева, как мужчину.
Я в восторге от него. Я покорена им. Я его люблю!
Юния Филатова: Я выйду к футбольной площадке.
Ян Нечаев: Ок. Минут через десять буду.
Одухотворяющий шквал эмоций подбивает меня соскочить с кровати и быстро заметаться в сборах по комнате. Раньше я бы тысячу раз задумалась, что делаю. Но сейчас никаких шатаний в моем сознании нет.
Чтобы не шуметь в прихожей, одеваюсь в комнате полностью. Хорошо, что в шкафу хранятся новые зимние курточка и ботинки. Для них еще рановато. Но пусть лучше мне будет жарко, чем я стану рисковать, копаясь на выходе из квартиры.
И вроде крадусь, как мышка, но, едва удается открыть главную дверь, позади раздаются шаги.
От страха все внутри замирает.
– Ничего плохого, говоришь, не делаешь? – расстреливает сестра шумным шепотом прямо мне в спину.
– Я все решила… – сообщаю, не оборачиваясь. – Не осуждай меня. Я поговорю со Святом, как только он вернется. Прикроешь?
Следует долгая пауза, в которой я слышу, что Агуся дышит так же тяжело, как и я.
– Иди, – выталкивает она, наконец.
И я сбегаю.
Выскакивая на улицу, не замечаю мелкой измороси. На всех парах несусь к футбольной площадке.
А когда вижу Яна… Издаю какой-то странный звук одуряющей радости. Он со смехом ловит меня и, подхватывая на руки, заставляет обвить себя ногами.
– Трижды, – хрипит, глядя мне в глаза.
– Что «трижды»?
– Столько раз останавливалось мое сердце, пока я думал, что ты не придешь.
Жду, что рассмеется, как обычно, смазав все впечатление. Но Ян сохраняет серьезность. Напряженно вглядываясь в мои глаза в свете уличных фонарей, отрывисто дышит.
– Ян… – шепчу, прижимая к его щеке ладонь. – Если будет зависеть только от меня, я всегда приду к тебе.
Он выразительно сглатывает, давая понять, как много это признание для него значит. Тяжело вздыхает. И тянется, чтобы прижаться губами к уголку моего рта.
Вздрагиваем, пораженные одной силой тока. Не нарушая границ, задерживаем этот контакт.
Но что может быть интимнее?
Сейчас мне кажется, что ничего. Мы уже друг в друге. Полностью.
И мне так страшно. Так восхитительно хорошо. Так изумительно прекрасно.
36
Это не просто сокращение от твоего имени.
– Привет, – выдаю, как только Ю замечает меня.
И если кто-то, здороваясь, интонирует до восклицательных знаков, то после моей сиплой растяжки впору ставить сердечко. Не думал, что когда-либо скачусь до подобного. Однако сейчас, должен признать, вся эта романтическая ебалда не то чтобы перестала вызывать тошноту… Меня, блядь, прет от нее.
Выдергиваю из заднего кармана чупс и протягиваю его Юнии с долбанутой, немного смущенной, но определенно поплывшей ухмылкой. После ночи расстояние между нами всегда увеличивается. Но мне по кайфу снова и снова его преодолевать.
– Привет, Ян... – нежно выдыхает она.
Робко улыбаясь, забирает конфету.
Залипаю на ямочках у Ю на щеках. И на всех этих веснушках, которые для меня лично такой
