Дерк цокнул зубом, оценивая обстановку, и предложил:

— Может, к парадному входу?

— И как ты подобное представляешь? — переводя дух и приготавливаясь к очередному подвигу, вздохнул Некр. — Сейчас развернемся и уедем? Это… знаешь ли, демонстративно, если не оскорбительно.

— Плевать, — огрызнулся тот, и Некр не стал сдерживать самодовольной улыбки. Кажется, его бывший ученик начал ревновать к ученику нынешнему. Прелестно! Особенно учитывая тот факт, что некроманты обычно не испытывают подобных чувств как таковых. Вообще. Собственническое отношение к кому-либо — бывает, а вот ревность —нет. Самый простой путь оттолкнуть от себя некроманта — попытаться уязвить, показать, будто его общество не столь и важно, предпочесть кого-то другого. У людей все иначе. Глупые, они полагают, будто небрежением способны удержать, вызвать интерес. — Меня гораздо больше волнует твое самочувствие, нежели чувства недалеких рыцарей.

И это было приятно слышать. Очень. Слова породили теплую ветряную волну, невесомой лаской скользнувшую по щеке.

«Надо же, страсти какие, — отметил Некр. — И ведь с Жекой таких проблем не возникает, наоборот, Дерк взял его под крыло».

— А меня волнует, — все же сказал он. — Потому, будь добр, припаркуйся так, чтобы я оказался с другой стороны автомобиля от него. И, заклинаю, не вмешивайся. Мне сейчас не хватает только вас разнимать или любоваться на бой «змея и птицы».

Дерк пробормотал под нос несколько ругательств на старофранцузском, но спорить не стал. Некр вздохнул поглубже, насыщая кислородом кровь и размышляя, как бы не самоубиться на ближайшую неделю.

У Романа в полумраке холодной сталью горели глаза — красиво и жутко, а на пальцах левой руки висели маленькие шаровые молнии. Вряд ли он намеревался ударить, но его внутреннее состояние находило выход, меняя внешность. Теперь либо Некру удастся сбить ему настрой праведного гнева, либо они вновь разругаются лет на триста, а этого не хотелось бы. Совсем. Ситуацию следовало ломать, причем нестандартно: удивлять, расшевеливать, устроить водевиль, если придется.

— Хорошо, ума хватило не торчать таким красавцем на улице, — проворчал Дерк.

— Ты только что предлагал отправиться к парадной, — напомнил Некр. — Как думаешь, скоро бы он добрался туда?

Конечно, вокруг ночь, но от случайности никто не застрахован, особенно в эпоху мобильных телефонов и тотальной слежки понатыканных по всему городу камер.

«Цифровой концлагерь», — недавно слышанная скабрезность всплыла в памяти. Существуют люди, вечно все опошляющие. Вещи и явления, способные улучшить им же самим жизнь, — в первую очередь. Некр жил во времена, когда ночью по отвратительно освещенным грязным городам шлялись или пьяные, кому уже моря были даже не по колено, а по щиколотку, или самоубийцы. Правление монарха с наступлением темноты заканчивалось, и на престол садился очередной выгрызший себе право командовать шакальей стаей глава воров, убийц и насильников, а те любого запоздавшего прохожего считали своей законной добычей. А теперь по сути те же обыватели, которых резали по подворотням века назад, воют про клетки и несвободы, опасаясь подглядывания некоего «большого брата». Да кому они, в конце концов, сдались со своими местечковыми интересами пожирнее поесть и поменьше поработать?!

На систему видеонаблюдения Некр сильно рассчитывал. Камера — не человек, ей глаза не отвести. Подобное разве лишь с наблюдателями можно проделать и то не со всеми и не тогда, когда ищут конкретно отводящего. Возможно, выйдет засечь библиотекаря.

Роман ждал его, едва не приплясывая от нетерпения. Вид при этом имел придурковатый, но решительный — истинно рыцарский — Некр аж восхитился. Он не злился, скорее, его подобная реакция ученика радовала: она была внове, яркой и обещала много интересного в будущем. Однако именно такое отношение к чужому желанию ограничить его свободу Некра и настораживало. Романа не стоило винить: в Ордене существовали свои порядки и очень жесткая иерархия. Но тем было и важнее объяснить, что здесь — в Гильдии — нельзя никого спасать и держать насильно и, тем более, упрекать за ошибки и неосторожность, когда прошел по канату над пропастью. И… в конце концов, к Рубежу Некр не приближался и не собирался уходить в небытие, в отличие от Романа недавно!

Из автомобиля он вынесся чуть ли не раньше, нежели тот затормозил, а затем сильно постарался, чтобы между ним и Романом маячил немаленький и широкий капот «Волги».

— Это так ты решил отомстить?! — воскликнул рыцарь, и с кончиков его пальцев на асфальт посыпались электрические разряды — красиво — как искры во время сварки.

По стенам парковки заплясали световые пятна и тени, из которых не все были тем, чем казались.

— Отомстить? — фыркнул Некр, выгибая бровь в наигранном изумлении. — Тебе? Делать мне больше нечего?! — плед он, прежде, чем вылезти, сложил и оставил на сидении «Волги», о чем теперь отчаянно жалел. Вокруг по-прежнему стояло лето и холодно не было, но у него зуб на зуб не попадал.

Роман сделал попытку машину обогнуть, но Некр был начеку. Дерк, благоразумно оставшийся за рулем, гнусно ухмылялся, явно любуясь происходящим, но вправлять мозги еще и ему было выше всяческих сил.

— Стоп-стоп-стоп! — после очередного круга около «Волги», выкрикнул Некр, выставив вперед раскрытые ладони, и изрядно запыхавшись. — Сразу скажу, что бить себя не позволю. Особенно по голове — она слишком ценная.

— И дорога тебе как память о ней же самой?

— Точно!

— Клоун! — Роман в сердцах сплюнул и мгновенно успокоился, словно переключил невидимый тумблер своего настроения. Сияние из глаз убралось, небесный огонь, расходуемый понапрасну, — тоже. Попятившись, он отошел к квадратной колонне, поддерживающей крышу, и облокотился на нее, скрестив руки на груди.

К счастью. Бегать и откалывать акробатические номера Некру было сильно в тягость.

— Вот и ладненько, — опершись руками о капот, устало проговорил он. В кончиках пальцев кололо, как при обморожении, в висках шумела кровь и, вроде бы, свет принялся подозрительно тухнуть. Хлопнув дверцей, из салона вылез Дерк, направился к нему, но Некр качнул головой, останавливая; тотчас встряхнулся и принялся раздавать распоряжения, не позволяя себе расклеиться окончательно. — Людвиг, мне нужна вся информация на этого Дмитрия. Как можно скорее. Мы знаем и его имя, и подноготную, так почему за ним еще не следят хотя бы людские камеры и не разыскивает полиция?! Пока тоже людская, но необходимо привлечь метаморфов. Мне кажется, мы достаточно услуг оказали им после