В это время в Тель-Авиве Шимон Перес, которого уже предупредили о том, что возможна утечка информации о ядерных разработках Израиля, собрал главных редакторов ведущих газет и как бы невзначай, не для записи, попросил не использовать для своих публикаций о Димоне материалы зарубежной прессы. Информация о беседе Переса и главредов разными путями дошла до шефа Sunday Times Эндрю Нила, и после двух недель тщательного исследования его газета признала информацию Вануну полностью достоверной. Публикация была назначена на конец сентября восемьдесят шестого. Морди в ожидании своего звездного часа бродил по Лондону, разглядывая витрины магазинов.

Молчаливый тридцатидвухлетний парень с тяжелыми чертами лица – Морди считал, что не нравится женщинам. Он стоял возле большого магазина на Лейчестер Сквер, когда обнаружил, что на него робко поглядывает миловидная блондинка. Первым заговорил Мордехай. «Вы, кажется, туристка?» – спросил он. И оказалось, что девушка – из Америки, а в Лондон приехала, чтобы стать косметологом. Через несколько минут Вануну знал, что новую знакомую зовут Синди, что у нее сестра в Европе, кажется, в Риме, и что она из небогатой семьи американских евреев. «Морди и Синди – это неплохое сочетание», – пробормотал беглец, а девушка засмеялась, но по-доброму, а не с сарказмом, как до этого обычно насмехались женщины над одиноким техником. Мордехаю, может быть, впервые показалось, что он нравится женщине. Да еще такой привлекательной. Вне всяких сомнений, Синди отличалась от других особей противоположного пола. Целую неделю молодые люди встречались в кафе и клубах, и день за днем Вануну все больше и больше хотел, чтобы она осталась с ним подольше. Но несмотря на то что Морди явно нравился ей – так думал сам Вануну, – Синди почему-то избегала близости. У нее были готовы триста тридцать три убедительные причины, чтобы отказать Мордехаю в возможности остаться с ней наедине.

Двадцать восьмого сентября в Sunday Times появилось сообщение о переносе даты публикации материала о ядерном объекте. И в тот же день конкурирующий с газетой еженедельник Sunday Mirror напечатал фотографию Вануну, а также информацию о ядерном объекте в Димоне. Все это было подано как фальшивка и, очевидно, преследовало цель унизить и упредить конкурента. Группа агентов решила, что ждать больше нет смысла.

Запись на моей кассете. Яаков Кедми:

«Тут бы сказать: «Мы ничего не знаем, берите, это фальшивка», но мы совершили лишние движения, отреагировав на это, и только тогда они были опубликованы, а сначала газета не хотела их брать. Они не верили, что такое может быть. Ни один нормальный человек не мог поверить в то, что это настоящие фотографии».

Пожалуй, единственными людьми в Англии, которых не нужно было убеждать в том, что это фотосессия главной военной тайны Израиля, была группа агентов. То, что бывший руководитель «Натив» называет «лишними движениями», коллеги из «Моссад» считают одной из самых успешных зарубежных операций.

Синди, наконец, решилась. Она снова заговорила о своей сестре в Риме и сказала, что тридцатого сентября та уезжает. Квартира в Вечном городе будет пустовать. «Едем в Рим», – загорелся Мордехай и помчался покупать билеты. Возможно, Вануну догадывался о том, что неспроста встретил Синди, но, кажется, уже не мог остановиться. Ради возможности побыть с ней наедине он был готов рискнуть всем. Тридцатого сентября чудная пара, Синди и Морди, вылетела в Рим. И исчезла. А произошло с ними следующее. В аэропорту влюбленные взяли такси и помчались на квартиру к сестре Синди. Как только они переступили дверь квартиры, Синди тут же превратилась в агента разведки Шерил Бен Тов, а Мордехай Вануну получил мощный удар по голове, после которого не скоро очнулся.

Запись на португальской кассете. Мордехай Вануну:

«В моем сознании время остановилось, и я вспоминаю о том, что случилось, много-много раз. Sunday Times перенесла время моей публикации. И мне посоветовали, что лучшим решением в данной ситуации будет отъезд из Лондона. Я решил не возвращаться до тех пор, пока моя история не будет опубликована. В этом убедила меня Синди. «Моссад» следил за мной в Лондоне, и я был уверен, что, если я уберусь из Лондона, они не смогут меня найти. Но все дело в том, что женщина, которая привезла меня из Лондона в Рим, сдала меня агентам «Моссад» в Вечном городе. Как только я вошел в дом, где мы должны были остановиться, они скрутили меня, надели наручники и вкололи наркотик. Вот так, под действием наркотика, они бросили меня в машину и привезли на яхту, стоявшую на заброшенном пляже. Яхту купили израильские спецназовцы. На борту были английский, французский и израильский агенты «Моссад». Мы плыли семь дней, пока не пришвартовались в Израиле. И прямо с пристани меня отправили в тюрьму в Ашкелоне, где я был полностью изолирован».

В Лондоне хватились Морди. Из Англии он неожиданно уехал вместе с подругой, а в Италии никто не мог найти ни его, ни подруги. В газете Sunday Times решили, что это наилучшее доказательство правдивости сведений об израильском реакторе. Статья вышла пятого октября восемьдесят шестого (кстати, в этот день катер с похищенным «ренегатом» и его девушкой-приманкой все еще был в море). Она называлась «Откровение: секреты израильского ядерного арсенала». В иллюстрированной статье убедительно доказывалось, что Израиль в состоянии производить около четырех килограммов плутония ежегодно и что к моменту публикации ядерный арсенал ближневосточной державы составлял, возможно, от ста до двухсот единиц. Таким образом, это превращало страну с населением, сравнимым с количеством жителей Парижа, в шестую ядерную державу мира.

Запись на португальской кассете. Мордехай Вануну:

«Маленькое государство – пять миллионов евреев – имело двести атомных, водородных и нейтронных бомб. Если бы какая-нибудь страна последовала примеру Израиля, пошла его путем, ситуация обернулась бы катастрофой. И то, что я рассказал миру, было сделано для того, чтобы привлечь внимание к тому, что происходит в Израиле. И, я думаю, мир проснулся и остановил Израиль, и остановил многих и многих, кто хотел следовать путем Израиля».

Долгое время после публикации фотографий о Вануну ничего не было известно. Суд состоялся лишь двадцать четвертого марта 1988 года. Бывшего техника Димоны обвинили в предательстве, шпионаже и разглашении государственных секретов. Через три дня суд вынес приговор – восемнадцать лет тюремного заключения. А еще через несколько месяцев Италия официально прекратила расследование случая похищения человека на ее территории. Вануну запрещалось общаться с внешним миром, получать какую-либо информацию, использовать средства связи и телевизор. Он мог говорить только с охраной, приносившей ему пищу и менявшей постель. Правда, он мог писать, но тюремная цензура запретила выносить рукописи на свободу. В девяносто седьмом году, когда режим послабили, Морди перевели в общую камеру. Но и тут продолжали действовать некоторые ограничения. К примеру, ему было запрещено общаться с заключенными-палестинцами. Тем не менее, Мордехай узнал, что за одиннадцать лет в его жизни произошли некоторые изменения. Он стал героем нескольких книг и телепрограмм, а также лауреатом множества премий, одну из которых, Right Livelihood Award, называют «альтернативной Нобелевской премией». Произошли изменения и в жизни его коварной возлюбленной «Синди». Вскоре после операции Шерил Бен Тов вышла замуж, уехала в США и поселилась с мужем во Флориде. В конце девяносто седьмого ее нашел один американский телеканал и договорился с ней об интервью. Но, приехав к ней в дом, журналисты обнаружили, что Шерил исчезла вместе со своим мужем. Вануну же оставалось еще семь лет провести в тюрьме. Морди до сих пор убежден, что его пытались сломить, заставить отказаться от мыслей о том, что Израиль несет в себе какую-то угрозу. Возможно, перенапряжение и стало причиной чувства преследования, от которого он не может избавиться и по сей день.