Впрочем, нет. Стать его любовницей она не могла. В их распоряжении была только эта ночь. Даже не ночь, в лучшем случае еще несколько часов.

Брэнд несколько раз вспоминал о том, что должен уйти, но тут же говорил себе: «Вот полежу с ней еще немного, а потом уйду».

– Брэнд, уже светает. Тебе пора уходить.

Он вздрогнул – и проснулся. С трудом разлепив веки, осмотрелся. Все еще одурманенный сном, Брэнд не сразу сообразил, где находится. Он редко оставался в постели любовниц на всю ночь. Над ним склонилась Шарлотта, она толкнула его в плечо. И Брэнд тотчас же все вспомнил. Да, конечно, он заснул в ее постели...

Теперь на ней снова была сорочка, и в призрачном сером свете, сочившемся в окна, он видел округлости ее груди. Почувствовав возбуждение, он протянул к ней руку, но Шарлотта его оттолкнула:

– Вставай. Побыстрее.

– Но неужели нельзя еще немного...

Она отрицательно покачала головой:

– Брэнд, это слишком рискованно. Тебя не должны застать. Скоро здесь появится горничная.

Он улыбнулся и пробормотал:

– Всего лишь пять минут.

Приподнявшись, Брэнд обнял Шарлотту за талию и усадил к себе на колени. Затем приподнял подол ее сорочки, чтобы она могла сесть на него верхом.

К счастью, ее сопротивление длилось недолго. Улыбнувшись, она склонилась над ним и, прижавшись губами к его щеке, прошептала:

– Но мы действительно не должны это делать.

Брэнд тоже улыбнулся:

– Возможно. – Он запустил руки ей под сорочку и принялся ласкать ее груди. – Но мы здесь одни, и нам это нравится.

– Ох, Брэнд, ты ненасытен.

– Ты тоже, Шер.

А потом им обоим стало не до разговоров. В какой-то момент Шарлотта вдруг застонала и шевельнула бедрами, позволяя ему проникнуть в ее влажное тепло. Слившись воедино, они вновь вознеслись к вершинам блаженства. Вскрикнув, Шарлотта крепко прижалась к Брэнду и затихла. Он тут же обнял ее и уткнулся лицом в ее благоухающие волосы.

«О Господи, – думал он, – Шарлотта – удивительная женщина». Брэнд вдруг понял, что одной ночи ему будет мало. Вероятно, ему не хватит и дюжины ночей. Наверное, ему следует сделать ее своей любовницей. Купить дом, где они смогут встречаться и где их никто не обнаружит. Но им придется дорого заплатить за это, если, не дай Бог, их разоблачат. И все же они могли бы хотя бы время от времени встречаться тайком. У них все получится, если они будут соблюдать осторожность.

Увы, именно осторожности им сейчас явно не хватало.

Шарлотта высвободилась из его объятий и, поднявшись с постели, медленно прошлась по комнате. Потом повернулась к нему и с грустной улыбкой проговорила:

– Тебе действительно пора идти.

– Да, пора, – согласился Брэнд с явной неохотой.

Он встал и собрал свою одежду, разбросанную по комнате. Одеваясь, Брэнд украдкой наблюдал за Шарлоттой, она подбирала шпильки, и все ее движения были необыкновенно грациозны. При этом она совершенно его не замечала – словно забыла о его присутствии.

Или пыталась забыть.

Брэнд надел рубашку и заправил ее в брюки. Затем подошел к Шарлотте, закалывавшей перед зеркалом волосы. Обхватив ее за талию, он прикоснулся губами к ее плечу.

Она тотчас же высвободилась из его объятий:

– Ты не забыл, что уходишь?

Брэнд хмыкнул:

– Хорошо, дорогая. Я только хотел поцеловать тебя на прощание до следующей встречи. – Сделав паузу, он дрогнувшим голосом добавил: – Должен признаться, что мне не терпится заняться делами и все подготовить.

– Подготовить? Что именно? – Она взглянула на него с удивлением.

Он улыбнулся и провел ладонью по ее шее.

– Неужели не понимаешь? Я найду место, где мы сможем встречаться. По вполне очевидным причинам нам придется продолжать нашу связь в другом месте.

Она вздрогнула. Затем медленно к нему повернулась:

– Нам нечего продолжать, Брэнд. Все закончилось. Это была единственная наша ночь. Я так хочу.

Он ей не поверил. Не имея опыта, она не могла знать, что разбуженные ими страсти будет трудно усмирить.

– Шер, дорогая, – он ласково погладил ее по щеке, – для тебя все это внове, поэтому прошу: не принимай поспешных решений. Тебя влечет ко мне ничуть не меньше, чем меня к тебе. Если тебе нужно время подумать...

– Мне не нужно ни о чем думать. – Шарлотта нахмурилась и отошла от него. – Я счастлива, что у нас с тобой была эта ночь. Но она уже в прошлом.

– В прошлом? Нет, ты ошибаешься. – Он сделал паузу, собираясь с мыслями. Шарлотта избегала его взгляда, хотя никогда этого не делала, если была искренней. – Если тебя волнуют Розочки, то не думай на эту тему. Им ничего не нужно знать. К тому же их не касается ни то, что мы делали, ни то, что собираемся делать.

– Они наши бабушки, и они обо всем узнают, если мы продолжим связь. Я не хочу этого. И не могу пойти на это. Все.

Ее твердость поразила Брэнда. Было очевидно, что Шарлотта не лукавила. Она действительно решила покончить с этим – сейчас и бесповоротно. Он смотрел на нее, не веря собственным глазам. Она казалась совершенно спокойной, в то время как его обуревали чувства, над которыми он был не властен.

В первую очередь – злость. Ведь прежде именно он, Брэнд, являлся инициатором разрыва – так всегда бывало.

Да, он уязвлен, потому что она с такой легкостью от него отказывалась. Неужели она ничего к нему не испытывает? Неужели в самом деле думает, что сможет забыть эту чудесную ночь?

Чтобы не поддаться соблазну к ней прикоснуться, Брэнд скрестил на груди руки и постарался сосредоточиться.

И он вдруг понял, что с ней происходило. Пристально взглянув на нее, Брэнд проговорил:

– Уверяю тебя, сейчас все повторяется. Помнишь ту ночь в экипаже, когда я тебя поцеловал? Ты желала меня, но была... как айсберг. Вот и сейчас происходит то же самое.

Шарлотта энергично покачала головой:

– Брэнд, я не могу принимать серьезные решения, основываясь лишь на низменных желаниях. Что, если я забеременею? Неужели ты хочешь произвести на свет еще одну Эми?

«Возможно, мы уже в этом преуспели», – промелькнуло у Брэнда. Немного помедлив, он пробормотал:

– Беременности можно избежать. Есть способы... К сожалению, я так увлекся, что забыл об этом, но впредь буду осмотрительнее.

– Нет, – отрезала она. – У нас нет общего будущего. Я больше не собираюсь подвергать себя риску. Мы оба знаем, что ты не можешь на мне жениться.

Брэнд не стал это оспаривать. Он действительно не хотел вести жизнь женатого человека. Не собирался превращаться в комнатную собачку. Узы брака предназначались для других мужчин. Предсказуемых... и достойных уважения.