— Ну-ну, это тоже странно. Да все хорошо, Денис в финал вышел, который в понедельник будет, ну еще Янус и Колобкова, гимнастка. У футболистов третье место. Вот и все.

Прозвенел звонок, и Юля вернулась на свое место, как и Женя. День пошел своим чередом. Но все равно меня преследовали раздраженное бормотание Леонова и непонятное поведение Ветрова. Если с первым все было ясно, то со вторым… Ну а чего я, собственно, ожидал? Того, что он подойдет и скажет: «Слушай, извини, что поцеловал тебя в тот раз. Забудь»? Нет, такого я слышать явно не хочу. Пусть уж извиняется как-нибудь по-другому. Может, он тоже не знает, как это лучше сделать, вот и мается?

Эх, если бы он приблизился, то я бы прочел его мысли — мой дар набирает обороты после полнолуния. Но ведь он меня избегает. Или я его? Неожиданно осознал, что просто не могу подойти к Дэну, меня словно кипятком окатывает.

Когда пары закончились, я выдохнул с облегчением. Наверное, нужно еще некоторое время, и все забудется. Я очень надеюсь на это. А пока можно подождать…

— Чего ты весь день такой хмурый? — после занятий мы с Леоновым вместе вышли из универа, и я осторожно решил начать с ним разговор.

— Я? Да нет, ничего, — Женя пожал плечами.

— Говорят, что Лера будет отчисляться. Не знаешь, правда или нет?

— Откуда мне знать? Век бы его не видеть, — Леонов брезгливо поморщился. — Чего это ты меня спрашиваешь?

— Ну, вы разве не встречаетесь…

— Нет! И больше не спрашивай меня про… этого пидора… нее. Знаешь, ты тоже с ней лучше не общайся. Иначе он и к тебе липнуть будет.

— С чего это вдруг? Лера классная девушка и…

— Да она не девушка, а просто… По ней дурка плачет! — Леонов просто вспыхнул как спичка. — Больная она, лечиться надо. Всех их лечить надо.

— Такое не лечат! — не выдержал я.

— Тогда запереть где-нибудь и поджечь!

Я не заметил, как окружающие приостанавливались и с любопытством смотрели на нас.

— Да это ты ненормальный, — бросил я. — Нельзя так говорить человеку. Даже если ты не согласен с его образом жизни.

— Они уже не люди! — выкрикнул Леонов и тут же с удивлением посмотрел на меня, не понимая, почему наш разговор перешел в такое русло.

— Ты же не подозреваешь даже, почему он стал таким. — Я, похоже, тоже забылся.

— Так ты знаешь?! — пораженно воскликнул Женя, и я понял, что допустил оплошность. Ну и к черту.

— Представь себе! И меня это нисколько не волнует.

— Да ты в своем уме?! Он же псих! Гомосек голимый! Еще и транс!

— И что с того? Разве это что-то означает? Мне он нравится как человек, он добрый, с ним интересно общаться. А его предпочтения меня вообще не касаются. Да, мне очень жаль, что ты обманулся в своих ожиданиях, и я тебя понимаю. Но ведь нельзя же относиться к человеку как к куску говна из-за его ориентации.

— А что я должен был делать? Простить его? Да этот педрила держал меня за руку. Хоть не давал себя целовать, и слава всем богам.

— Как будто ты испытывал к Лере высокие чувства, когда думал, что это девушка, — сорвалось у меня с языка. — Она была для тебя одной из многих, как только бы запахло серьезными отношениями, то ты бросил бы ее, как Катю.

— Тебя это вообще не касается, Котов! С каких пор тебя волнуют… Какого ты вообще защищаешь этого пидора? Может, он тебе уже отсасывал, а?

Я не успел ничего сообразить. В голове у меня помутнело, во рту появилась какая-то острая горечь, перед глазами все поплыло от обиды и злости. И этого человека я называл своим другом?

В общем, я ему врезал. Крепко сжав кулак, въехал по челюсти. Думаю, что удар получился не слишком сильным, но довольно ощутимым. В следующую секунду Леонов повернул голову, и я увидел, что глаза его наливаются кровью. Он схватил меня за ворот, сильно встряхивая, а потом, подставив подножку, повалил на землю. Передо мной мелькнуло небо, и я больно ударился спиной, путаясь в ногах.

Какая-то девчонка закричала. Я совсем забыл, что мы находились на улице и вокруг толпились студенты, собирающиеся домой. Но было уже поздно что-то менять. Я попытался сгруппироваться, чтобы защититься от ударов Леонова, а потом постарался встать и ответить ему. Пнул его под колено, приподнявшись на локтях, и тут же вскрикнул от полученного удара в живот. От следующего такого пинка я увернулся и вскочил на ноги, тут же получив удар в лицо, прямо в нос. Терпя боль, я бросился на Женю, пытаясь повалить весом своего тела. Но он подмял меня под себя, больно сдавив плечи. Я задыхался, сил сопротивляться почти не осталось, перед глазами все плыло. Только чувствовал его огромные руки на своей шее.

И вдруг все прошло. Я почувствовал, что кто-то оттащил от меня Леонова, а над ухом послышался взволнованный девичий шепот. Чьи-то нежные руки подняли мою голову, придерживая за плечи. Мельком я увидел кудрявые рыжие волосы.

— Вить, Вить, — нервно повторяла их обладательница, и по голосу я убедился, что это была Юля. — Надо врача, черт, кровь из носа идет. Вот урод.

Я попытался проморгаться. Недалеко от нас Денис крепко удерживал под локти Леонова.

— Пусти, кретин, — шипел Женя.

— Не надо, Дэн, оставь, — прохрипел я, чувствуя, как к моему носу прикладывают платок.

Ветров ослабил хватку, и Леонов выдернул свои руки. Потом гневно глянул на меня, сплюнул и пошел прочь. Дэн с Юлей поставили меня на ноги, а мне было очень больно. И не только оттого, что тело жутко ныло и собственная кровь мешала мне дышать.

— Тебе надо сходить в медпункт, — сказала Юля, отдавая окровавленный платок.

— Не-не, только не в медпунд, — прогнусавил я. — Со мной все в подядке.

Я вытер кровь, которая уже перестала течь, и вздохнул.

— Мне просто нужно домой.

— Дурак упертый. Денис, а ты чего молчишь? Скажи хоть что-нибудь.

— Если хочешь, то мы можем зайти ко мне. Я все же ближе живу, — предложил Ветров, сдаваясь под гневным взглядом подруги.

— Да ладно тебе, — махнул свободной рукой я, чуть покачиваясь. — Не стоит пугать Алину Васильевну и Полину.

— Родители на дачу уехали на выходные, а Полина у бабушки. Впрочем, как знаешь…

Мы словно нарочно не смотрели друг другу в глаза. Юля подозрительно поглядывала то на него, то на меня. Ей с таким чутьем только в сыщики идти совместно с Лерой! Такой сериал я бы посмотрел.

— Ладно, — пожал плечами я. —