– Я понимаю, – Бриони снова подумала о кольце чемпиона на своем пальце и о том, что она сделала, чтобы забрать его. Элионор могла бы сказать «мы, чемпионы», исключая ее, но Бриони заслужила право находиться здесь. Она все еще рисковала своей жизнью. Она была такой же чемпионкой, как и любой из них. – Я бросила все, чтобы занять место моей сестры. Не потому, что я хочу победить. Но потому, что я готова пожертвовать жизнью, чтобы спасти других.

– Так жертвуй своей жизнью, не нашими, – развела руками Элионор, обводя рукой внутренний двор. – Я не хочу, чтобы твой нелепый идеализм и непродуманные теории портили мой союз.

– Твой союз? – Бриони вспыхнула от гнева. – Твой союз – ловушка. У вас получится избавиться от остальных, а затем тот, кто превосходит тебя по силе, убьет всех, кто останется в живых.

– Думаешь, я этого не понимаю? – фыркнула Элионор. – План Финли был ясен как день. Но мне все равно. Это и мой план. Я создаю заклинания намного лучше, чем он. Не будь Меча, я бы в два счета избавилась от него и Карбри. Особенно, если бы у меня была моя собственная Реликвия.

– План Финли изменился, – огрызнулась Бриони. – Он мне верит. И если мы вчетвером будем работать вместе, если мы поделимся историями каждой из наших семей, мы сможем положить этому конец.

Но Элионор только покачала головой.

– Ты просто оттягиваешь неизбежное. Шестеро из нас умрут. Один из нас будет жить. Если ты не можешь с этим смириться, тебе здесь не место.

Бриони снова схватила карту и помахала ею перед лицом Элионор.

– Карбри это тоже беспокоит. Почему бы нам не поговорить об этом с ним? Устроить голосование?

Элионор резко махнула рукой, отбрасывая карту со своего лица.

Бриони все равно хотела пойти и рассказать об этом остальным. Но тут на столе появилась вспышка красного света.

Девушки повернулись к колонне и молча смотрели, как по древнему камню прочертила линию шестая звезда.

Сердце Бриони заколотилось.

Шестая звезда символизировала ее Реликвию. Зеркало.

Идеально. Это судьба.

Настало время Бриони доказать, что она была героиней этой истории.

– Пока что ты можешь мне не верить, – сказала Бриони. – Но мы достанем эту Реликвию. А потом я докажу, что ты ошибаешься.

В тот вечер, когда на колонне засияла красным шестая звезда, Алистер почувствовал только разочарование.

С тех пор, как Алистер отдал Изобель Плащ, прошла неделя. В полумраке Пещеры время пролетело незаметно. Его течение было отмечено только уменьшением запасов обработанной пищи.

И теперь, как они и надеялись, падало Зеркало.

Но Алистер променял бы его на еще одну ночь с Изобель. Он понимал, что это было глупо и эгоистично. Но так они могли продолжать притворяться героями любой страшной сказки, кроме той, героями которой являлись.

– Ты не должна идти, – сказал он ей, когда она надела свои заляпанные грязью кроссовки.

– Конечно, должна, – сказала Изобель. – В этот раз ты не потащишь спортивную сумку. Все чемпионы захотят заполучить Зеркало. А нашей лучшей стратегией будет, если я пойду и прикоснусь к нему первой.

Алистер знал это. Они проговаривали эту стратегию много раз, но Алистеру она все еще не нравилась. Да, Изобель была защищена от обычной магии, пока носила Плащ, но Меч Блэра использовал высшую магию.

Снаружи завывал ветер, от него защитные заклинания Пещеры непрерывно гудели. Кожу Алистера покалывало, и он, как обычно, пополз к входу. Ему нужно было знать, что его защитные заклинания выдержат. Нужно было проверить…

Изобель сжала его плечо, и он вздрогнул.

– Даже не вздумай уходить без меня.

– Я и не собирался, – сказал он. – Но обещай мне… если мы попадем в неприятности, ты убежишь. Несмотря ни на что.

На ее лице промелькнуло что-то, похожее одновременно на печаль и решительность. Алистер заметил, что впервые с тех пор, как она пришла в Пещеру, на ее руках блестели магические кольца.

– Я больше не могу бежать. Мне нужно Зеркало.

Если она не получит его, с большой вероятностью она погибнет, пытаясь вернуть свои силы. И это пустит псу под хвост планы, которые Алистер вынашивал всю прошлую неделю.

– С тобой все в порядке? – неожиданно спросила Изобель. – Ты нервничаешь больше обычного, и ты не спал.

– Лучше не бывает.

Он зашагал к выходу из Пещеры, в сторону малинового зарева Кровавой завесы. С этой высоты можно было разглядеть Ильвернат.

Когда-то все это казалось таким важным. Чемпионство, право семьи обладать высшей магией, одобрение бабушки.

Мама велела Алистеру сделать все, чтобы смерть его брата была ненапрасной, но груз этой смерти был на ее плечах, а не на его. Убив Хендри, она потеряла обоих своих сыновей.

Вот почему, как только Изобель вернет свою магию, как только они останутся единственными оставшимися чемпионами, Алистер позаботится о том, чтобы их «дуэль» выиграла она. У него не было причин возвращаться в Ильвернат – больше нет. А у нее были.

Красный хвост падающей звезды прочертил небо и полетел в сторону леса.

Молодые люди молча спустились с горы и пошли вслед за ним. Ночь была тихой и прохладной, и хотя октябрь, безусловно, придал листьям насыщенный осенний оттенок, во время турнира они и остальной пейзаж были окрашены в алый цвет.

Алистер поразился тому, каким суровым все казалось в свете Кровавой завесы. Его руки стали желтоватыми. Даже мягкие черты лица Изобель заострились, а белки ее глаз стали тусклыми и розовыми.

– Почему остановился? – спросила она.

– Потому что, кажется, она упадет прямо здесь, – Алистер указал на полосу, напоминающую хвост кометы, в небе прямо над ними. – Так что нам остается только ждать.

Он быстро наложил несколько заклинаний на окружающую местность, чтобы заглушить звук их голосов и защитить их от брошенных с расстояния проклятий. Они пришли сюда первыми, да, но он был уверен, что вскоре здесь появятся и другие чемпионы.

Позади него ухнула сова, и Алистер инстинктивно бросил Дар гильотины. Ветка оторвалась от ближайшего дерева и рухнула – беззвучно, благодаря его защитным заклинаниям – на траву. Он резко обернулся, его сердце бешено колотилось.

– Ал, – резко сказала Изобель.

Неосознанно она использовала сокращение, которым его называл брат. Сердце Алистера от этого сжалось. Неприятное чувство. Он бы предпочел, чтобы оно остановилось совсем.

Осознав, что угрозы не было, он отступил от нее на шаг, еще крепче прижимаясь к дереву. Но пока он был погружен в свои мысли, его нога зацепилась за корень, и он поскользнулся. Выругавшись, он зацепился за ветку.