— Вот это и хотела показать вам, — сообщила она.

— Что с ним такое?

— Вот это вопрос! — заявил Пик, материализовавшийся словно ниоткуда на плече Нест. — Я думал, вы это знаете.

Лесовик был покрыт пылью и трухой. Он выпрямился на плече у девочки, решительно поглядывая на них.

— Я все утро провел в поисках корешков и трав, из которых можно было бы приготовить лекарство, но все бесполезно. Пытался делать что угодно, включая магию, но не мог остановить разрушение. Оно уже охватило все дерево, поразило каждый отросток, каждый корень. Я в растерянности.

— Пик считает, это работа демона, — объяснила Нест.

Росс снова посмотрел на дерево, озадаченно нахмурился.

— А зачем бы это понадобилось демону?

— Ну, дело в том, что это дерево — тюрьма для мэнтрога! — с жаром воскликнул Пик. Он быстро пересказал Джону легенду о мэнтроге и его пленении, о том, как тот оставался в заточении все эти годы, не в силах причинить никому вреда за магической стеной и толщей древесины. — Но теперь этому приходит конец, — подытожил лесовик мрачным тоном. — Разрушение дойдет до конца, и он получит свободу!

Росс прошел вперед и молча постоял под кроной огромного дуба. Он кое-что знал о существах, служивших Пустоте, и в частности о мэнтрогах. Их было совсем немного, но что это были за ужасные твари! Росс никогда не видел ни одного из них, но знал, чем они опасны, движимые жаждой разрушения и страшным голодом. Ни об одном уже целые века ничего не было слышно. Страшно даже подумать, что будет, если такое чудовище окажется на свободе!

Трость в его руке запульсировала, чувствуя близость чудовища — сигнал об опасности. Он вгляделся в верхние ветви древнего дуба, пытаясь понять, как ему помочь.

— У меня недостаточно магии для помощи, — тихо проговорил он. — Меня этому не учили.

— Это ведь работа демона, так? — спросил Пик.

Росс кивнул.

— Похоже.

Узкое личико лесовика сморщилось.

— Я знал, я так и знал! Вот почему все мои попытки безуспешны! Он противостоит им!

Росс отвернулся. Все ясно. Мэнтрог — вот еще одна причина напряженности и замешательства. Так и работают демоны, сея вокруг смятение, чтобы скрыть истинное лицо.

Нест рассказывала Пику о встрече с демоном в церкви, и лесовик подпрыгивал у нее на плече, восклицая, что, дескать, он ее предупреждал. Нест была в смятении. Они начали спорить. Росс поглядывал на них, потом прошел вперед и постоял у самого ствола дерева. Посох пульсировал, в нем ожила магия, он прямо-таки раскалился. «Еще не сейчас». Он осторожно дотронулся до ствола свободной рукой. Он казался скользким и холодным под его пальцами, как будто болезнь вылезла на поверхность, покрыв его коркой. Мэнтрог, подумал он мрачно. Живой ужас.

Росс изучал почву под деревом: она была влажной, в рытвинах, отовсюду торчали обнажившиеся корни. Ни муравьев, ни жуков, вообще никакого движения. Дерево и почва под ним были преданы анафеме.

Росс глубоко вздохнул. Неспособность помочь лишала его мужества. Хорошо бы суметь что-нибудь сделать. Если бы магия была всегда доступна… Но он — рыцарь, и его магия годится лишь для разрушения.

Он повернул назад. Нест и Пик прекратили спор и безмолвно наблюдали за ним. В их глазах читался вопрос. Что им теперь делать? Они ждали его ответа.

Но ответ был лишь один. Необходимо найти демона.

И это было легче сказать, нежели сделать.

После ухода Джона Росса и Нест Старина Боб помог Эвелин собрать остатки от трапезы. Пока жена упаковывала посуду и оставшуюся еду, он собрал бумажные тарелки, чашки и салфетки и отнес их в мусорный бачок возле полевой кухни. Когда все было закончено, они просто сели вместе на одеяло и смотрели на сверкающие синие воды Рок-ривер.

Ей по душе, когда я называю ее Темноглазой, подумал Боб, обнимая жену за плечи, вдруг вспомнив, каким теплым взглядом она одарила его. Это словно возвращает их в те времена, когда они были молоды, когда Кейтлин была еще ребенком, до сигарет и выпивки — и всех обид и ран. Он вспомнил, какой она была интересной, как веселье и радость били в ней через край. Взглянул на нее, видя юную девушку внутри старого тела. Если бы она снова позволила ему приблизиться!

По реке скользили лодки — медленно и бесцельно. В некоторых сидели рыбаки, свесив удочки за борт, согнувшись на деревянных скамейках в безмолвной медитации. В других сидели купальщики и загорающие. Несколько больших катеров, словно гигантские шмели, глухо гудели моторами на расстоянии. Флаги и вымпелы развевались на мачтах. Единственный парусник пытался поймать ветерок треугольным парусом. Птицы перепархивали с ветки на ветку, сверкая над водой крошечными искорками.

Прошло немного времени, и Боб прервал молчание:

— Я хочу сходить на состязания по бегу в мешках, поговорить с парочкой ребят. Хочешь прогуляться?

Она удивленно посмотрела на него:

— Ну, разумеется, Роберт.

Они поднялись и направились вверх по холму, оставив одеяло, корзину для пикника и холодильник. Никто не станет их красть; это же Хоупуэлл. Старина Боб раздумывал, как ему сейчас действовать. Он ведь обещал Мелу Райордену поговорить с Дерри Хоувом, и теперь напряженно обдумывал, как сдержать обещание. Он просто не знал, что говорить парню. Не его это дело, в конце концов! Он ведь больше не работает на компанию, не является активным членом профсоюза. Его связь с заводом и теми, кто там работает, осталась в прошлом. Это уже его история, и она навсегда останется с ним. То, что может произойти, его впрямую не касается. Может, правда, коснуться Нест, но он отчего-то был уверен, что она покинет город, когда вырастет, уедет куда-нибудь еще. Слишком она талантлива, чтобы оставаться в Хоупуэлле. Да, он мог бы заявить, что многое вложил в завод, но не тот он человек, который кичится трудами своими и желает остаться в памяти потомков.

Правда, есть еще и другие люди, и не в его природе пренебрегать их нуждами. Если Дерри что-то планирует и своими необдуманными действиями может бросить тень на его друзей и соседей, значит, он, Роберт, должен воспрепятствовать этому.

Но что ему следует сказать? Что-то такое, что способно повлиять на парня вроде Дерри, у которого почти нет идеалов, который мало кого уважает и вряд ли станет слушать его, тратить на него время.

Но Мел отчего-то был уверен: Дерри, испытывающий уважение к нему, прислушается к его словам. Значит, стоит попытаться.

Эвелин держала его под руку. Роберт чувствовал, как она опирается на него. Ничего-то в ней больше не осталось: птичьи косточки удерживались вместе высохшей старой кожей и железной волей. Он легко вел жену, ощущая ее близость. Он все еще любил ее, и желал ей возвращения на свой обычный жизненный путь, но знал: это невозможно. Роберт улыбнулся, взглянув на жену, и тут же быстрый взгляд ответил ему. «Люблю тебя навсегда», — подумал он.