‒ Мы? ‒ глаза Ланы расширяются.

‒ Я, ты, Алла и Ольга. Ты ведь знаешь мою историю, Регина рассказала, ‒ кивает. ‒ Алла хочет провести время вместе, но оставить тебя на две недели я не готов. В твоей хорошенькой головке могут зародиться ненужные подозрения. Если ты планировала найти подходящий повод, чтобы разорвать наши договорённости, спешу разочаровать ‒ ты от меня не избавишься.

‒ Твоя дочь меня не примет.

‒ Нового мужчину своей матери она приняла без проблем. Сложности мне не страшны. Вы в любом случае познакомитесь, сейчас или позже, не имеет значения. Мою мать ты знаешь, Марита тебе обязательно понравится.

‒ Лис, я не знаю…

‒ Просто скажи «да».

‒ Да.

‒ Если с этим решили, ‒ поднимаюсь, удерживая Лану на руках, ‒ переместимся в спальню.

‒ Зачем?

‒ Утолить мой голод и использовать наш шанс.

Лана

‒ Лис, ты уверен, что это хорошая идея? Может, ты всё-таки сам полетишь? Проведёшь время с семьёй. А я потом с тобой как-нибудь.

‒ Прекрати. Ты уже неделю задаёшь один и тот же вопрос, ‒ обхватывает ладонями мою лицо, поглаживая большими пальцами скулы. ‒ Да, я хочу провести время с дочерью, но не желаю оставлять тебя на две недели. Вероятно, это покажется эгоистичным, но я буду спокоен, только при условии, что ты рядом. Мы ведь всё уже обсуждали.

Обсуждали… И ни один раз. Но я не могу избавиться от тремора, который сопровождает меня всю неделю. С того самого момента, когда Лис объявил о своём решении. Окончательно приняв тот факт, что он никуда не денется из моей жизни, пробираясь всё глубже и открывая одну закрытую дверь за другой, сдалась мужчине.

Часто невыносимый, но такой притягательный. Иногда ловлю на себе его шальные, голодные взгляды, которыми он, словно ощупывает. Не скользит, лишь мельком осматривая тело, а именно ощупывает. В такие моменты я ощущаю прикосновения шероховатых пальцев на своей коже, которая тут же покрывается мурашками, предвкушая продолжение. Его касания разные, хотя, казалось бы, всегда похожи: такие, как сейчас ‒ успокаивающие, размеренные, ласкающие; такие, как ночью ‒ воспламеняющие, яркие, будто сотни электрических вспышек.

‒ Да, обсуждали, ‒ сдаюсь.

‒ Марита будет рада. Уверен. У мамы до сих пор эмоциональные качели после потери отца, но она чаще пребывает в хорошем настроении, чем наоборот. Лариса с мужем и мальчишками сейчас в Барселоне. У Жени какая-то конференция, они решили всей семьёй посетить город. Вернутся дней через пять.

‒ Ты Ольгу с Аллой предупредил, что летишь не один?

‒ Да. Когда заказывал четыре билета. Остальная информация по факту.

‒ Ох, не понравится эта затея твоей бывшей жене, ‒ качаю головой, предчувствуя, что меня ждёт напряжённая поездка.

‒ Лана ‒ бывшей. Просто напоминаю. У нас общий ребёнок и этого факта никто не отменит, но всё, что касается моей личной жизни, никого не должно волновать. Я не обещал уйти в мужской монастырь и провести остаток дней в одиночестве, вздыхая по разрушенному браку. Я человек, который имеет право на счастье. Имеет же?

‒ Да, ‒ обхватываю ладонями широкие запястья, сжимая.

‒ А ты основная причина моего счастья, и я не хочу быть несчастливым следующие две недели, ‒ целует меня в носик. Невинный, скользящий поцелуй, а у меня ноги подкашиваются. Вот так просто ‒ ты моё счастье. В этом весь Лис. ‒ Поехали, сомневающаяся моя.

По пути в аэропорт отправляю несколько сообщений в чат персонала, напоминая, что Маша за главную, и всё основные вопросы решаются через старшего администратора. Последние несколько предложений Свете и полученное в ответ «Достала. Отдыхай неугомонная», заставляют меня затолкать телефон в сумку. Про отдых Света, конечно, погорячилась, потому как я предвкушаю непростую поездку в эмоциональном плане. Внутри тренькает противный сигнал, предупреждающий о надвигающейся опасности. Чутьё меня никогда не подводит. Спасибо Мише, который натаскал мой личный радар, подобно поисковой овчарке.

Застываем посреди огромного холла, пока Лис осматривается по сторонам в поисках Ольги и Аллы. Бывшую жену знаю. Наша встреча на пороге квартиры Лиса, уверена, запомнилась ей.

‒ Пап, ‒ слышится визг, и худенькая девушка налетает на Лиса, повиснув у него на шее. Кретов смеётся, обнимая дочь, и в этом самый момент его глаза выдают всю гамму эмоций, которые испытывает мужчина.

‒ Привет, ребёнок! Готова лететь в гости к Марите? Она ждёт.

‒ Да-да, ‒ прыгает на месте, ‒ я так за всеми соскучилась.

Мнусь в стороне, не решаясь ворваться в бесконечное щебетание Аллы. Она совсем не похожа на Лиса, зато от Ольги взяла многое.

‒ Привет, Лис, ‒ Ольга выныривает из-за моей спины, заставляя отшатнуться. ‒ Ты взял четыре билета. Кто ещё летит с нами?

‒ Познакомьтесь ‒ это Лана, ‒ притягивает рывком, ‒ моя будущая жена.

На меня, словно кипяток вылили. Дыхание перекрыто ‒ два вдоха, три выдоха. Жена? Слова Лиса становятся неожиданностью не только для бывшей жены и дочери. Мы это не обсуждали, не касались темы брака, лишь вскользь всё же затрагивая вопрос детей.

‒ Жена? ‒ Изучающий взгляд Ольги ползёт снизу-вверх. Физически ощущаю недовольство. А когда мы сталкиваемся взглядами, вижу сравнение. Да, именно так. Мысленно она составила список на два столбцами с плюсами и минусами каждой из нас. ‒ Интересно, из домработницы в жёны? ‒ Гадко ухмыляется.

‒ Домработница? Нет. Вот уже три года Лана управляющая в отеле отца.

‒ Но она же… ‒ осекается, вспоминая нашу беседу. ‒ Это не та ли самая Лана, которой так восхищался папа?

‒ Папа? С каких пор ты перестала называть его по имени и отчеству? Не замечал за тобой подобного.

Ольга вспыхивает. Желая показать собственное превосходство, тут же была неприятно одёрнута Лисом в присутствии меня и дочери.

‒ Да, ‒ прокашливается, ‒ Марк Захарович.

Всё это время Алла лишь молча разглядывает меня, перемещая взгляд с матери на Лиса, и обратно. Сейчас она напоминает мне Мишу, который становился в боевую стойку каждый раз, когда рядом со мной появлялся мужчина, способный нарушить его жизненную идиллию. Нет, не неприязнь ‒ презрение. У девочки отбирают любимую игрушку ‒ отца, который посмел снова стать счастливым. Лис говорил, что нового мужчину матери Алла приняла без проблем, тогда почему бы ей не принять тот факт, что отец больше не один?