Чтобы, во-первых, помогли Юле, а во-вторых, чтобы не мешали нашей беседе с Димой. Наконец тот появился. Увидев, что никого в комнате нет, он сел в кресло и поманил меня к себе.

— Я очень рад, что вы все сидите дома, — сказал он. — Будет лучше, если вы и дальше будете придерживаться этой тактики. Говорю тебе, потому что ты мне кажешься самой разумной из всей вашей компании, убийца Людмилы опасен. Вам надо посидеть дома, пока мы его не схватим.

— А что, убитая все-таки Людмила? — разочарованно спросила я. — Не Вероника?

— Точно сказать не могу. Пока что личность ее невозможно идентифицировать. Вообще-то, конечно, сожженные кислотой подушечки пальцев и швы от пластической операции выглядят подозрительно. Но пока мы не найдем врача, который сделал эту операцию, точно сказать о ней ничего нельзя. Поэтому пока труп числится у нас под именем Людмилы Сироткиной.

— А ее родные? Я имею в виду родных Вероники.

Может быть, стоит у них поинтересоваться, не было ли у Вероники на теле каких-нибудь особых примет?

— Мы это выясним, но пока что главное — поймать преступника, — сказал Дима. — Не беспокойся, мы отрабатываем и окружение Вероники. Так что, если убийца кто-то из ее прошлого, он от нас никуда не денется.

— А что, вы уже вышли на его след? — спросила я.

— Еще немного, и он будет у нас в руках, — заверил меня Дима. — Может быть, уже сегодня ночью.

Только все никак не могу взять в толк, зачем ему понадобилось пробивать дыру в колонне в кладовке?

Он что-то искал, какое-то сокровище. Мы это уже с тобой выясняли. И вы искали там же. Так что же это за сокровище? Что оно из себя представляет конкретно? Что-то позаимствовал из казны Ипатьев? Ты ведь знаешь или по крайней мере догадываешься.

Скажи! Не крути.

Я на минуту задумалась. Ну, скажу я ему правду про сокровища. И тут же придется рассказать и про профессора Зайцева. Менты точно явятся к нему, чтобы проверить мои слова и самим лично услышать про сокровища, похищенные Ипатьевым у фараона Себекхотона.

И у профессора на кафедре могут возникнуть из-за визита милиции неприятности. А подводить такого обаятельного мужчину мне совершенно не хотелось.

К тому же он каждый день с трогательным постоянством звонил мне. И мы с ним мило болтали по телефону. Я даже надеялась, что скоро он поборет свою врожденную робость и перейдет от слов к делу. Но одно мне было ясно: если я разболтаю Диме о Зайцеве, то после моего предательства профессор уже никогда не захочет беседовать со мной об иероглифах Древнего царства Египта. Поэтому я взглянула Диме в глаза и покачала головой.

— Врешь! — убежденно сказал тот. — По глазам вижу. Ты врать совершенно не умеешь. Но не хочешь — не говори. Не клещами же мне из тебя тянуть. Только поверь мне, я тебе добра желаю. Послушай меня, посидите с друзьями дома денек-другой.

А как только мы этого типа схватим, ищите себе сокровища на здоровье. Пойми, если преступник тоже знает про сокровище, то и он его ищет. Не подвергайте себя риску, посидите дома. Мы уже в двух минутах от разгадки личности убийцы.

В этот момент появилась Юля и пригласила всех обедать. Дима от обеда отказался и тут же умчался.

— Что, что он тебе сказал? — набросились на меня все, как только Дима ушел.

— Просил быть осторожней. Сказал, что убийца тоже охотится за сокровищем. Хотел узнать, что за сокровище.

— И ты ему сказала?

— Нет.

— Вот и правильно. Нечего им нос совать в это дело. Ментов только допусти до сокровища, мигом добрых три четверти захапают. А то и вовсе заберут все. Скажут, историческая ценность. Музейные экспонаты. А нам сирот на зиму обеспечить надо. Крышу им починить и трубы тоже. Они ждать, пока там чиновники переведут на их счет деньги, не могут.

Сами найдем сокровище и сами решим, что с ним дальше делать. Сейчас же поедем в Гатчину.

Марише понадобилось всего около часа, чтобы убедить нас в своей правоте. В общем, часам к четырем мы были уже полностью экипированы для поисков сокровища. Юля даже захватила свой знаменитый пистолет. Мы сделали еще одну попытку дозвониться до Инны, но никто не снял трубку.

— Мне это перестает нравиться, — сказала Мариша. — Куда могла деться Инна?

— Что ты психуешь? В конце концов с ней Бритый, а значит, все будет в порядке, — заметила Юля.

— С тех пор как этот человек позволил себя похитить, доверие у меня к нему существенно убавилось, — заявила Мариша. — Порядочный мужчина такого свинства с собой проделать не позволит.

— Ладно тебе, — засмеялась Юля. — У них все будет в порядке. Вот увидишь. Если тебя это успокоит, я позвоню Крученому.

И она позвонила. Но того тоже не оказалось дома.

Мобильная трубка ответила коротким матерным ругательством, после чего тоже замолчала.

— Очень странно, — заметил Саша, и мы отправились в Гатчину.

Добрались мы туда только часам к пяти. Нам с полдороги пришлось вернуться, потому что Мариша забыла Иннины ботинки с браслетами в прихожей.

Дальше все шло нормально. После долгих скитаний по улицам Гатчины нам удалось наконец найти нужный дом. Собственно говоря, он и не был музеем.

А просто домом, где располагалась выставка истории родного края.

Сигнализация тут была, и, разумеется, она зазвенела сразу же, как только мы приоткрыли дверь.

— Ох, черт! — завопила Мариша. — Бежим!

— Стойте, — остановил нас Миша. — Это просто колокольчик. И дверь открыта. Выставка работает.

Словно в подтверждение его слов, на пороге возник седенький старичок.

— Вам кого, молодые люди? — поинтересовался он. — Выставка сегодня закрыта.

— Как жаль! — расстроились мы. — Специально из города ехали. А вы нам не поможете? Нам, собственно, не вся ваша выставка нужна, а только одна вещь, находящаяся в нем.

— Проходите, — пригласил нас старичок.

Мы зашли. Действительно, старичок не соврал. На выставке никого не было.

— Что за вещь? — спросил дед.

— Такая небольшая мраморная белая колонна, вся обвитая змеями и прочими рептилиями, — сказала Мариша. — Не больше полутора метров высотой.

Сделана в середине девятнадцатого века.

— Вы не туда попали. У нас тут главным образом народное искусство. Всякие там прялки, ложки, скамейки. Вот часть избы с коньком есть. А насчет колонн.., такого на моей памяти не поступало. А работаю я тут без малого двадцать лет. Вы точно уверены, что она у нас должна быть? Могу посмотреть по инвентарным книгам. Откуда она поступила?

— Бывшее имение Ипатьевых, — сказала Юля. — Где сейчас детский дом разместили.