Хрен бы вам по всей роже!

Это место станет вашей могилой!

– Огонь по готовности! Боеприпасы беречь! – скомандовал сразу я, сам прикладываясь к прицелу DRK.

А теперь ждем.

Да, можно было опустить шлем и воспользоваться технологиями, но как показала утренняя тренировка, пока путался. Здесь же все привычно, обычно за исключением того, что первого монстра снял метров с пятисот. Мощь ресовского автомата внушала.

Разрывная пуля, разогнанная до бешеной скорости, вонзившись чуть ниже головы здоровенного лотерейщика, напрочь оторвала башку. И тут же грохнула пушка, еще и еще. «Мародер» раскачивался, а сектант долбил и долбил, поставив, похоже, на одиночные.

Сам стреляя и выбивая зараженных одного за другим, слева отмечал на периферии зрения дульные вспышки «ПКМа», короткие и четкие «AK-R» – девушки включились в бой. Вот и справа огонь из бойницы вела Милли, и даже Винт присоединился.

Часто-часто загрохал пулемет на турели.

А я сдавленно выругался.

За мелочью, на расстоянии метров пятьдесят-семьдесят, сейчас показалась следующая волна более крупных тварей. Здесь уже преобладали кусачи, матерые лотерейщики, которым до перехода на следующий уровень опасности оставалось совсем чуть-чуть, мелкие и средние рапаны. Эти твари тоже двигались цепью. Одновременно отметил, что большая часть зараженных, за исключением фронта, прущего прямо на нас, старалась держаться подальше.

Суки хитрые, и в этом наше спасение!

– Вольф, долби по второй волне! – скорректировал приказ я. – Остальные вываливаем мелочь! Винт, на первых мины не трать, оставь для вторых.

А затем… Затем даже на доли секунды возникла апатия, какая-то обреченность, потому что я понял, сегодня мы, похоже, останемся здесь.

За средними тварями показались матерые. Эти группы держались друг от друга на расстоянии метров в триста по флангам. И одна выходила точно на нас.

Здоровенный, не менее шести метров ростом, гориллоид, выглядящий квадратным. Весь покрытый броневыми пластинами, с жуткой пастью, возглавлял элитный, во всех смыслах, отряд. Да, прицел работал не хуже, чем бинокль. Супержемчужник двигался в окружении десятка трехметровых собратьев. Еще в свите рассмотрел четверых матерых руберов и трех кусачей.

Типа шестерок?

А еще в голове мысль. Видимо, у каждой бригады свое место. «Наши» чудовища, несмотря на потери, пусть и резко ломая траекторию, заходили именно на блокпост. Дальше по флангам, как отрезало. Находящиеся в каких-то двадцати метрах от правой и левой линии нашего сектора зараженные не обращали на стрельбу и на нас никого внимания, наоборот, стараясь прижаться к своей… своей стае!

Точно!

Все эти мысли крутились в голове, пока я, стоя на колене, стрелял и стрелял, менял магазины. Отлично, что сейчас на мне активные наушники ресов, иначе бы оглох от этой какофонии.

Обернулся.

Евстигнеев сжимал в руках табельный «ПММ», рядом с ним из автоматов, помогая нам, стреляли двое его сопровождающих, здесь же находился и молоденький лейтенант, лицо которого было сосредоточенно, на лбу испарина, а еще и напарник, который тоже стрелял.

– Вольф, как начнешь доставать, переключайся на элиту!

– Принял. – И мощное басовитое дух-дух… дудух.

А еще в отдалении грохнуло что-то настолько мощное, что, казалось, земля вздрогнула, затем еле слышная стрельба из пушек и крупнокалиберных пулеметов. И тут же рация заверещала голосом Лохматого, тот требовал, чтобы мы, положив на свои дела, мчались на выручку доблестной Дружине.

– Не могу, веду бой! Не выйти! – коротко ответил и прекратил связь.

– Люгер… – И мат трехэтажный.

Пошел ты на хер, мудила!

Но это пусть и вслух, а не в ларингофон.

Сам же к прицелу и стрелять, стрелять. Все просто, пока почти как в тире, за исключением того, что если мишени до нас доберутся – кровью умоемся.

– Главную элиту не могу взять! У нее свой Дар! – коротко и четко проговорил Вольф.

Вот ведь сучья жизнь!

Второй раз напарываюсь на высшего зараженного с таким умением.

Но ничего, поближе подпустим, а там из «граников» в этот сарай залепим! Лев нашу встречу не пережил, и эту тварь в асфальт закатаем.

– Долби по сопровождающим!

Хлопнул ГП‐30 Анны. ВОГ, разорвавшись в сбившихся в кучу низших зараженных, разметал их. Но эффект слабенький, зато замедлил.

Я же прицелился из своего подствольника в поредевшую вторую волну.

Ресовская граната, специально предназначенная для Улья, врезавшись в грудь матерого кусача, разворотила его на две части, досталось и взрывной волной рядом мелкому рапану, который, неудачно уходя с линии прицела кого-то из наших в рваном прыжке, очутился в этот момент рядом. Его отшвырнуло, бросило на землю, тот перекатился и совсем по-человечьи на коленях затряс головой. В нее и всадил пулю. Пусть и не разрывную, бронебойную, но хватило.

Первая волна до нас не докатилась всего лишь метров пятьдесят. Последний срезанный из «ПКМа» бегун, оттолкнувшись мощными конечностями, взмыл в воздух, но приземлился уже плашмя, проехал с метр по асфальту и затих.

Зато штук тридцать средних монстров практически рядом.

Прикинул, ага… Ну, суки!

Сейчас страха не было совершенно, он ушел еще в первые секунды боя.

И тут же проорал:

– Винт, рви!

И грохнуло.

Небольшие дымные облака взметнулись к небесам.

Мины сработали одновременно, образуя сплошную поражающую зону, перекрывающую как дорогу, так и обочины. Охватывая сразу всех шустриков, если бы на их месте находились люди, то на этом все бы закончилось. А тут, несмотря на оторванные конечности, кровь и кишки, твари стремились вперед.

Успел достать только кусача, остальных добили девушки и силы милиции. То, что ничего не закончилось, говорило стремительное приближение матерых тварей. Даже Вольфу с его даром удалось пока снять только двоих, остальные же прыгали в стороны, метались рваными скачками, мгновенно ускорялись и останавливались, будто для них не существовало никаких законов физики. Но главное, они сокращали расстояние между нами.

– Стрелять только в мелочь! – проорал я в рацию во всю мощь легких, чтобы меня услышали и полицейские.

Сам же только удивился – «мелочь». Вот так определение.

Но меня поняли правильно.

– Анна, готовь «РПГ», цель – самый здоровый жемчужник, огонь по приказу.

– Я тоже могу! – возник рядом Евстигнеев, тыча пальцем в гранатомет, который подготавливал к стрельбе.

Не отрываясь от занятия, проорал: