Санча, узнав ужасную новость, падает в обморок, а потом начинает непрерывно плакать. Успокоилась лишь после того, как ей объяснили, что она должна теперь посвятить себя ребенку, ведь он должен был стать наследником.

Ребенок родился через месяц, одной январской ночью, такой холодной, что даже яркий огонь, разведенный в камине служанками, не мог согреть стены, через обивку которых просачивалась вода. Кухарки постоянно носили чаны с кипящей водой, становившиеся чуть теплыми, пока их подносили. Служанки стояли вокруг кровати, на которой молодая женщина стонала от мучительной боли, причинявшейся ее телу родами. Рядом с ней стоял врач, державший ее за руки, но по его мрачному лицу было видно, что ребенку понадобится слишком много времени, чтобы появиться на свет! Действительно, потребовалось два дня и две Ночи, чтобы ребенок наконец появился на свет, но когда врач и служанки его увидели, то все в ужасе перекрестились: это было настоящее чудовище, казалось, что это порождение ада. Он вздохнул и сразу же умер, ко всеобщему облегчению. Многие задавались вопросом, как два таких прекрасных существа могли дать жизнь такому чудовищу? Но врач заставил всех служанок поклясться в том, что они будут молчать и все, конечно же, пообещали.

Есть языки, которые ничем не остановишь. Одна из женщин рассказала своему мужу, который сказал своему брату, а тот — своей жене. Вскоре секрет перестал быть секретом. И все задавали себе тот же вопрос. Некоторые поговаривали, что так получилось из-за одного нищего, просившего милостыню, который проклял девушку в день свадьбы за то, что она, подавая милостыню, отстранилась от него.

Люди, говорившие это, были добрыми людьми, но были и другие, любители громких сенсаций и всякой чертовщины. Последних было больше. Они поговаривали, что юная графиня обманула своего мужа и отдалась дьяволу, что она пыталась родить ребенка раньше срока и убила его собственными руками. Сплетни росли, распространяясь по всей стране и достигли вершины горы Балайту, рядом с Наваррой.

День за днем люди собирались, чтобы напасть на стены замка, которые вооруженная, охрана больше не покидала, защищая осажденную прекрасную Санчу. Раздавались крики, требовавшие сжечь «преступницу».

Опасность стала настолько велика, что Совтер вынужден был предупредить короля Наварры. Он был братом и сюзереном и ему было принимать решение. Он навел справки и узнал, что слухи об опасности не преувеличены: она была велика. И если он не хотел вырезать весь город, то ему надо было отмыть Санчу от клеветы на виду у всех. Тогда он обратился к Богу!

Его глашатаи оповестили страну: графиня Санча согласилась прилюдно подвергнуться суду Божьему. Она подвергнется испытанию водой. Если небесный приговор оправдает ее, она будет восстановлена во всех правах, а те, кто решились ее опозорить, будут наказаны как клеветники. Их ждет арест без предупреждения.

Как по волшебству, город успокоился, но страх не исчез. У короля было сильное войско, ион имел репутацию безжалостного человека. Лихорадочно ждали наступления следующего дня.

День правды наступил. Санча в окружении плачущих женщин и вооруженных мужчин шла к реке. Там у моста в шатре из красного шелка, на троне, с короной на голове и скипетром в руках, сидел король Наварры, Санчо IV. Появление своей юной сестры он встретил очень спокойно.

Санча, приблизившись к нему, упала на колени, поцеловала, землю у ног своего брата, после чего достала маленький молитвенник и приготовилась к долгой молитве. На лугу со стороны замка выстроилась вся кавалерия страны, другая сторона реки была черна от собравшихся людей.

Закончив молитву и поднявшись с колен, Санча сняла плащ, свое меховое платье, вуаль, наконец, башмаки и осталась в одной льняной рубашке, и каждый мог видеть ее, стоящей под ледяным ветром. Но это не вызвало никакого сочувствия в ожидающей толпе.

После этого она поклялась на святых мощах, что она чиста от грехов и невиновна в преступлениях, в которых ее обвиняют. Ее подвели к священникам, которые довели ее до середины моста, где ждали палачи с веревками. Босая, с восковой свечой в руках, весящей несколько фунтов, она должна была пройти по мосту, в то время как на обоих берегах стали петь похоронные гимны.

Когда она приблизилась к палачам, ее крепко связали, и все, кроме короля, преклонили колена. Ей связали руки и спутали ноги, чтобы она не могла даже пошевелиться. Палачи приподняли ее. На мгновение ее белая фигура показалась над парапетом из серых камней. Одно мгновение, после чего она упала в бездну. Ее хрупкое тело исчезло в горном потоке. Серые ледяные воды сомкнулись над ней. Казалось, время остановилось. Руки короля сжали скипетр.

Но вдруг раздался пронзительный крик: белое тело, плавно покачиваясь, появилось на поверхности. Волны прибили его к берегу, где находились три стрелка. Господь рассудил…

Теперь служанки подбежали к Санче. Две из них вошли в воду и достали госпожу, развязали ее, растерли, завернули в меховые покрывала, а потом отнесли в замок, в то время как Санчо вершил суд над самыми отъявленными клеветниками. Для них настал час расплаты.

Санча выжила после этой холодной ванны, но не для того, чтобы отправиться в монастырь, о котором она мечтала до суда, а затем, чтобы вновь послужить, политике своего брата. Она должна будет выйти замуж за Гарсиа Ордонеса, графа Нажера, рядом с которым она дожила свои дни без новых драм.

А в Совтере старый мост до сих пор носит имя «моста Легенды». Но та легенда, как и многие другие, когда-то была историей.

Хочу совет вам дать, что с юности пристало

Ценить те сроки, что судьбой даны,

Что шаг за шагом старости усталость

Сминает юные цветы Амура и весны.

Пьер де Ронсар

Когда в 1545 году Ронсар впервые приехал в Тальси, замку шел двадцать восьмой год. В 1516 году Бернар Сальвиати, кузен Екатерины Медичи, также родом из Флоренции, купил земли, среди которых в спокойствии и тишине отсчитывал свое время древний феодальный замок. Не стремясь наследовать славу Средневековья, Сальвиати на руинах старой постройки возвел новую, — огромный замок, где по моде того времени украшения в духе Ренессанса сочетались с приятным цветом белого камня и с элегантными пропорциями, присущими искусству Турина. Следуя той же моде, внешнему фасаду придали суровую строгость, которая сменялась утонченной грацией в части, обращенной к саду.

Таков был Тальси и в 1545 году: изысканное жилище, окруженное цветами, где действительно стоило пожить. Неудивительно, что именно здесь цветущая Кассандра, которая в этом году достигла шестнадцати лет, покорила сердце Ронсара.

Они встретили друг друга в Блуа, расположенном недалеко отсюда, во время праздника, устроенного в честь короля Франциска I, пожелавшего провести там несколько дней в обществе дофина Генриха и его супруги Екатерины Медичи. Екатерина призвала туда Сальвиати с дочерью, чтобы представить Кассандру, свою юную кузину, ко двору. Екатерина же представила девушке высокого, худого двадцатилетнего юношу со светлыми волосами и красивыми светлыми глазами и губами, одновременно чувственными и аскетичными. Симпатичное лицо слегка портил крупный нос. Молодой человек был печален: он потерял слух после болезни и не слышал больше ничего, кроме музыки.