— А что дети? — пожал плечами Эрл. — У детей нет средств на то, чтобы обеспечивать самих себя, не говоря уж о содержании этого дома. Вам нужна каждая, как ты говоришь, «старая брюзга» — и ее деньги.

Я пересекла комнату и на деревянных ногах подошла к окну. Мне хотелось сказать Эрлу, чтобы он возвращался назад в Филадельфию, но я понимала, что его присутствие необходимо мне.

Он откашлялся.

— У меня есть кое-какие дела сегодня вечером, но я вернусь рано утром в понедельник. Посмотрим, может быть, нам удастся умилостивить миссис МакНил.

Мне хотелось сказать ему, чтобы он не тратил на нас свое время.

* * *

Бум. Бум. Бум.

Я резко вскочила, очнувшись от глубокого сна. Еще не понимая, сплю я или нет, я поморгала и почувствовала, как бьется в груди мое сердце. Сколько же я проспала — пару минут или пару часов? Из-за занавесок в комнату не пробивался свет.

Бум. Бум. Бум.

Я отбросила покрывала и сунула руки в рукава халата. Стремительно спускаясь по ступеням, я завязала пояс на талии.

Бум. Бум. Бум.

Дернув засов и открыв дверь, я ахнула. На пороге стоял полицейский Эзра Лонг. В одной руке он держал шляпу, другую, сжатую в кулак, занес над головой, намереваясь постучать в дверь еще раз.

Он кивнул.

— Прошу прощения, мисс Сэди, но я…

— Только не Лили Бет! — воскликнула я, вцепившись в его локоть. — Скажите, что вы пришли не по поводу Лили Бет!

Мистер Лонг вопросительно посмотрел на меня. Затем подался немного назад и почесал затылок.

— Нет, мэм. Я понятия не имею о том, кто такая Лили Бет. Я пришел поговорить с вами по поводу Картера Уэллсмита.

Мое сердце едва не выпрыгнуло из груди. Я торопливо обернулась. За моей спиной словно призраки возникли Миранда и миссис Фор. Их лица так побледнели, что стали такого же цвета, как их ночные рубашки. Я перешагнула порог и закрыла за собой дверь.

— По поводу Картера? Я не понимаю.

Меня обдало легким ветерком. Я поежилась и обхватила себя руками, ожидая, что полицейский продолжит.

Мистер Лонг спустился на несколько ступеней, будто боялся стоять слишком близко ко мне.

— Сегодня вечером произошло ограбление, — начал он и, опустив голову, посмотрел на шляпу, которую держал в руках. — Точнее даже два.

Ветер усиливался. Я облизнула губы, мысленно уговаривая себя сохранять спокойствие.

— Но какое отношение к этому имеет Картер?

— Он был одним из соучастников преступления.

Мои веки опустились, словно занавески, отгораживая меня от остального мира. На мои плечи рухнул такой груз горечи, что я почувствовала: мне не вынести этой тяжести. Подвергать сомнению слова мистера Лонга было бессмысленно. Я схватилась за перила и сжимала их до тех пор, пока адская боль в пальцах не вернула меня в сознание.

Я открыла глаза.

— Он тоже…

Почти полная луна озаряла встревоженное лицо полицейского, его перекатывающееся адамово яблоко.

— Нет, мэм. Просто… — Он поднял плечо и тут же опустил его. — Мы арестовали Картера.

Я прислонилась головой к колонне, которая поддерживала навес над крыльцом. Вернее, я ударилась головой о колонну. Один из моих воспитанников сейчас заключен в тюрьму. В моей памяти замелькали смутные воспоминания, вызывая у меня дрожь. Я застонала. Картер больше никогда не получит шанс выйти на правильный путь.

— Как это произошло?

— Ну, — почесал затылок мистер Лонг, — что я могу сказать? Группа мужчин похитила двух лошадей из частной конюшни, а потом вломилась в кондитерскую Гардиньера, разбив витрину. В момент задержания у них в руках были деньги. По правде говоря, мы не думаем, что Картер что-либо украл.

Я воспрянула духом и взглянула на полицейского с надеждой.

— Так почему же он арестован?

— Он держал лошадей, на которых преступники собирались скрыться, — лошадей, которых угнали из стойла.

У меня подкосились ноги. В этот миг чья-то рука легла мне на спину, не давая упасть без чувств.

Это была Миранда.

— Где Картер сейчас? — спросила она.

— В тюрьме.

— Могу я его увидеть? — прошептала я.

— Да, мэм. Утром. Я просто хотел сообщить вам, что он в безопасности.

В безопасности. В камере.

Мистер Лонг потер подбородок.

— Будете ли… Хотите ли вы сообщить об этом Блэйну? Я мог бы сходить к нему прямо сейчас, если вы не против.

Внезапно я почувствовала, как тяжелеет моя голова и как трудно моей шее удержать ее. Я тряхнула волосами и выпрямилась.

— Нет, благодарю за участие. Я сама сообщу об этом Блэйну.

В его голосе появится боль, в глазах потемнеет от ужаса, но я не могу позволить, чтобы он услышал это от кого-то, кроме меня.

Мистер Лонг направился к своему автомобилю, а мы с Мирандой вернулись в дом. Миссис Фор захлопнула дверь, и только потом мы услышали рев мотора удаляющейся машины. Обнявшись, мы присели на диван. Я чувствовала себя так, будто мне было не двадцать три, а восемьдесят три года.

Миссис Фор огорченно покачала головой:

— Трагедия. Настоящая трагедия.

Я всхлипнула, прикрыв лицо ладонями. Эта потеря была тяжелее, чем расставание с Лили Бет. По крайней мере, Линдстремы могли дать девочке хоть какую-то надежду на счастливое будущее. У Картера же больше не было шансов выкарабкаться. Не было перспектив. Появилось еще одно пятно на его и без того уже подмоченной репутации. Как он будет жить дальше?

На мои плечи лег тяжкий груз вины. Сколько раз я делала ему поблажки, несмотря на замечания Миранды? Я помогла вырыть яму, в которой он очутился.

Миссис Фор прижала мою голову к своей большой теплой груди.

— Милая моя, тебе нужно выплакаться, чтобы до утра набраться сил. Мы справимся с остальными детишками. И тебе не придется волноваться по поводу домашних забот.

Но от беспокойства у меня голова шла кругом. Нужно было срочно позвонить мистеру Райли. И Эрлу. Не говоря уже о том, что Блэйну надо было сообщить о случившемся, не откладывая до утра.

— Отправляйтесь обратно в спальни, — вздохнула я. — Вы можете отдохнуть и помолиться, раз уж заснуть у нас вряд ли получится. А я позвоню мистеру Райли.

Миссис Фор помогла мне подняться. Я покачнулась. Наши с Мирандой взгляды встретились, и я увидела сочувствие в ее глазах. Теперь я была уверена: она беспокоилась о Картере не меньше меня.

Первым делом я позвонила мистеру Райли. Когда я закончила свой рассказ, на том конце провода воцарилась тишина.