Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Вскоре после того, в месяце мае, он послал на землю христиан турецкие войска, со стороны Тиверии, которой в это время владел. Они столкнулись с каким-то отрядом тамплиеров и устроили немалую побоище среди наших людей, и нагруженные добром, отправились с победой назад. Но вскоре после этого, этот самый граф, по советам своих друзей заключил мир с королем, как потом выяснилось — притворный, поскольку и он сам и почти все вожди его земли, из-за своего чрезмерного негодования, заключили тайное соглашение с Саладином, в чьи руки (как говорили) они, в соответствии с этой договоренностью, собирались предать христианского короля, а сам он, в свою очередь, получил заверения, что если таковое случится, то ему не будут мешать свободно распоряжаться королевством Иерусалима. И они заключили союз со смертью, и их договор был с адом. Они полагали, что когда бич коснется других, их самих он минует, но случившееся показало им, что святое пророчество полностью применимо именно к ним: «И ваш союз со смертью рушится, и договор ваш с преисподней не устоит. Когда пойдет всепоражающий бич, вы будете попраны, (Исайя, 28, 18) и лишь в нищете вы все поймете» (последних слов в русском переводе Библии нет – прим. перев.)
Глава 17.
О битве, в которой погибла христианская армия, и был взят в плен король вместе со Святым Крестом.
Саладин, вместе с 80 тысячами (и даже, говорят, больше) всадников, вторгся в пределы христиан с большей уверенностью, чем прежде, быстро продвинулся до города Тивериада и атаковал замок, в котором укрылась местная сеньора вместе с несколькими солдатами. Получив об этом известия, король с наивозможной быстротой собрал отовсюду армию христиан. Однако, прежние короли, когда собирались идти в бой, всегда оставляли в городах и замках достаточные гарнизоны, чтобы не подвергать королевство двойной опасности, и чтобы не лишать скелет, который состоит из городов и замков с необходимыми гарнизонами, его же собственных костей. Таким образом, хотя враги и часто одолевали их в бою, все же никогда королевство не оказывалось под угрозой уничтожения. Но этот король, что был назначен женщиной к погибели христианского королевства, приказал (пусть сама женщина будет невиновна в столь великом злодеянии как это) самым настоятельным приказом, чтобы все население выступило бы на битву как один человек, будто бы он мог их числом устрашить Саладина. Таким образом, когда все выступили на бой, словно жертвы, а не воины, и лишь несколько человек осталось в городах вместе с женщинами и детьми, то все королевство иерусалимское оказалось в зависимости от исхода одной битвы.
Граф Триполи, который командовал христианской армией, хорошо зная местность, завел ее, надо думать, преднамеренно в скалистую область и в такие ущелья, где она оказалась под угрозой. Когда, таким образом, армия попала в затруднительное положение, враги начали угрожать ей со всех сторон. Тогда король, по совету своих ноблей, решил презреть все опасности и дать сражение. Он разрешил рыцарям тамплиеров начать атаку, а сам выстроил свое войска, готовые к ринуться в рукопашную схватку, как только для этого представится благоприятная возможность. Тамплиеры самым доблестным образом обрушились на врага, сломали плотный порядок вражеских войск и либо обратили их в бегство, либо зарубили мечом, и затем, случилось так, что стали явью позорнейшая измена наших собственных людей и их неправедный сговор с врагом. А именно, граф Триполи и другие нобли со своими отрядами, позабыв последовать за рыцарями Храма, обратили в ничто все сделанные королем построения, и тем самым, бросили их в опасности, пока те храбро бились с врагами. А те тесно перемешались с рядами своих противников, и были либо пленены, либо убиты. Теперь наша армия осталась на одном месте без воды и страдала от жары и жажды, и в это время шесть самых бесчестных солдат дезертировали из лагеря к Саладину, и после отречения от христианской веры, раскрыли ему бедственное положение наших людей. Получив эти сведения, Саладин приказал атаковать наши войска каждый день, и после того они были уже близки к полному истреблению, король обратился в бегство. Токедин (Tokedin), племянник Саладина преследовал его и взял в плен вместе с древом креста Господа нашего. Таким образом, почти вся христианская армия были либо перебита, либо взята в плен, бежать удалось лишь немногим.
Рыцари Храма и Госпиталя, коих меч не сразил на поле брани, были отделены от остальных пленников, и Саладин приказал обезглавить их в своем присутствии и услаждал свои глаза этим долгожданным удовольствием.
Тиран испытывал личную ненависть к наихристианнейшему мужу, Реджинальду де Шатильону, славного как своим искусством в бою, так благородством своего ума. Прежде он энергично управлял княжеством Антиохии и отличался в то время среди всех христиан на границах Аравии. Его он со злобой допросил и получив твердый ответ, достойный столь великого мужа, собственноручно убил, полагая, что лишится большого удовольствия, если кто-нибудь другой, а не он, прольет такую драгоценную кровь. Граф Триполи, однако, бежал с поля битвы вместе со своими приближенными, а турки (как говорили) и не пытались их преследовать.