На край скамейки присел грязный бомж в явно стыренном с веревки старинном макинтоше. Колдун повернул к нему голову и принялся рассматривать в упор. Тот внезапно вскочил и быстро пошел прочь, несколько раз опасливо оглянувшись назад.

– Тля! – восхитился координатор. – Как ты это делаешь?

– Колдую, – равнодушно сказал главарь. – Хочешь, скажу, о чем ты думаешь?

– Не надо! – испугался координатор. – Мало ли что в голове плетется... Я за все мысли не ответчик!

И перевел разговор с щекотливой темы.

– Новые люди нужны, тогда и сил больше будет.

– Есть у меня два стажера... Сейчас каждый себя проявит, тогда и будем решать. А вообще, хватит нам прятаться! Пора о себе заявить, да так, чтобы всякая сраная борзота хвосты поджала...

Поговорив еще десять минут, Колдун и координатор поднялись, разошлись в разные стороны и вскоре растворились в весенней толпе.

* * *

Дежурство закончилось в восемь, но вызовов не поступало со второй половины ночи, бригада успела урвать четыре часа сна, чего благодаря выработанной привычке хватало почти для полного восстановления сил. Спокойная обстановка позволила подвести итоги смены еще до окончания урочных часов. Сейчас многие платили без напоминаний: пятерку или десятку за вызов, двадцатник за «хороший» укол, одним словом, за внимание.

Богатенькие бросали побольше: стольник, полтора, а то и два. Бедные, естественно, уповали на страховые полисы и бесплатное обслуживание, которое и получали, хотя невысказываемая, но хорошо известная бригаде мудрость гласила: «лечиться бесплатно – это бесплатно лечиться».

Сначала раскидали деньги: большая часть врачу, чуть поменьше – фельдшеру, еще меньше – шоферу. Круг сухой колбаски разрезали по-братски на три равные части, так же поделили шмат сала, сайру в масле отдали водиле, банку варенья оставили для общего чая. Водки эта смена не принесла, для традиционного расслабления использовали марочный коньяк, подаренный женой профессора, у которого сняли почечную колику.

Со всеми делами закончили как раз к восьми. За ворота подстанции Сергей вышел в отличном расположении духа. Ласково светило солнышко, мягкий ветерок обдувал через распахнутую рубаху богатырскую грудь. Особых дел на сегодня не было, только переболтать с парнями, которые могут выполнить Кривулин заказ. Его все это мало колышет: возьмутся – хорошо, он передаст башли, отмусолив кое-что и себе, не возьмутся – извините, так и скажет ребятам. Ребята классные, отдыхают с телками – закачаешься, так это первый раз, а дальше можно такие фейерверки устраивать!

Встреча произошла в полдень, в маленькой кафешке на углу Большого проспекта и Садовой. Кафешка называлась «Деймос» – Ужас. Мудила хозяин, погнавшись за красивым иностранным словцом, смысла его явно не понимал; Проучившийся три года в мединституте Сергей знал, что в переводе оно должно не привлекать посетителей, а отпугивать; ибо вряд ли кто-то пойдет в кафе за кулинарными или какими-либо другими ужасами. Положение спасало то, что большая часть сограждан тоже не знала, что такое деймос.

Он заказал соточку водки, к которой полагался обязательный бутерброд с сыром. Залпом махнул, лениво зажевал, посмотрел по сторонам. Три непригодные для съема девчонки налегали на груду румяных, подбеленных сахарной пудрой пончиков. Даже на расстоянии горько пахло пережаренным жиром. У окна прилично одетая парочка баловалась шампанским с пирожными. Угрюмый мужик с остервенением жевал отбивную, так что в такт с челюстями двигались вверх-вниз оттопыренные уши. Только что вошедшие молодые ребята делали заказ. Официантка привычно черкала в маленьком блокнотике. У нее были ровные ноги, оттопыренная попка, тонкая талия и строгое лицо.

«Задуть бы ей, – лениво подумал Сергей. – Или в „угадайку“ поставить...»

Ровно в двенадцать внутрь проскользнули два спортивных парня, его сверстники, лет по двадцать пять, но с непроницаемыми «деловыми» лицами и суровыми глазами, которые делали их гораздо старше на вид. Не останавливаясь, они сразу подошли к его столику.

– Ты Каратист? – не то спросил, не то констатировал круглоголовый крепыш в черной лайковой куртке и, не дожидаясь ответа, придвинул ногой стул и сел напротив. Второй, такого же телосложения с белым шрамом на подбородке, внимательно осмотрел зал и тоже опустился на стул сбоку от Сергея, так что тот оказался под перекрестными и не очень доброжелательными взглядами.

«Видать, настоящие...» – подумал он.

Историй о том, как наглые кидалы выдавали себя за киллеров, ходило в определенных кругах множество. Возьмут башли, напугают предполагаемую жертву и отправят ее в другой город. Или сфотографируют на земле в луже крови и представят для отчета. А потом, когда «заказанный» объявляется, их уже и след простыл. Правда, такие штуки можно проделывать только с лохами, серьезный человек за них яйца оторвет.

Но Сергей по большому счету и был лохом. Самое серьезное преступление, которое он совершал, – это продажа ампул с промедолом Вовке-массажисту. Ну и разная мелочевка: выбивал не очень серьезные долги, за разовую оплату ездил на «стрелки», изображал «крышу» для начинающих лоточников, пока не появлялись настоящие «крыши». Хотя наплел он Кривуле много всякого: смесь чужого опыта и выдумок чистой воды. А на этих парней вывел бывший сосед по коммуналке Петя Хичкок, он и вправду блатной в доску...

– По соточке для разгона? – спросил Каратист, чтобы нарушить неприятное молчание.

Круглоголовый отрицательно качнул головой:

– Давай к делу. Петр сказал, что у тебя к нам базар. Говори, что надо.

– Есть «заказ»... – все оказалось не так просто, как он представлял. Одно дело трепать про «заказ», а совсем другое – делать его в действительности. Сергей чувствовал себя не в своей тарелке.

Если сейчас они спросят: «Какой такой заказ?» Что отвечать? «Надо завалить одного мужика?» На полном серьезе сказать такое и язык не повернется...

Но ответная реакция на нейтральное и в то же время очень много значащее слово «заказ» его ободрила: ребята слушали с пониманием, и лица у них вроде бы стали доброжелательнее, и атмосфера заметно смягчилась...

– Один чувак другу перекрыл кислород, – ободренно продолжил Сергей.

– Это не наши дела, – отмахнулся круглоголовый. Очевидно, он был старшим. – Сколько платите?

– Три «тонны» «зеленых»... Парень в куртке кивнул.

– А кто он?

– Друг мой? – переспросил Сергей.

– На хер нам твой друг! Кого он заказывает?

– Сейчас, сейчас... Пошарив по карманам, Сергей нашел обрывок бумажки, развернул его.

– Вот... Желтый Николай Иванович. Живет на Марксистской, дом пять.

Киллеры переглянулись.

– Кто, кто?! – угрожающая интонация Сергея не насторожила. Он ее просто не зафиксировал, потому что сосредоточился на другом: как можно лучше и подробнее объяснить, что от его собеседников требуется.