– У него, конечно, много недостатков. Он высокомерен, иногда жесток и эгоистичен, но…

Лонстон с оскорбленным видом схватился за сердце.

– Вы не способствуете моему успеху! – посетовал он.

Психея покачала головой.

– Вы не понимаете. Женщины любят мужчин со всеми их недостатками. Думаю, Александра просто не вполне знает, что такое любовь.

– Может быть, и так, – сказала Александра, надеясь все же уговорить бессмертную красавицу. – Но если я пообещаю вам, что подумаю над вашими словами и над его предложением, вы уйдете?

– Боюсь, что оракул выразился вполне определенно. Вы должны полюбить Лонстона и дать согласие стать его женой. Если я прочту в ваших глазах обещание никогда не расставаться с ним, я уйду спокойно.

Александра хотела уступить, но не могла. Она восхищалась многими качествами Лонстона, и ее влекло к нему, но что-то в нем смущало ее. Она не могла жить с человеком, которому до конца не доверяла.

– Придется вам заставить ее уйти, – сказала Александра Лонстону. – Если она сегодня не пройдет через портал, она останется на земле и умрет. Вы это сделаете?

– Да.

Прежде, чем Психея успела сообразить, что происходит, Лонстон подхватил ее на руки.

– Нет! – воскликнула она. – Прошу вас, не надо! Весь мир зависит от вашего союза!

– Вы исполнили свой долг, – сказал Лонстон. – А теперь, пожалуйста, возвращайтесь. Обещаю вам, я от нее не отстану. Можете вы мне поверить?

Психея, однако, не успела ответить. Едва Лонстон сделал шаг к порталу, перед ним предстала черная фигура.

– Я не позволю ей уйти, – заявил Энтерос.

– А я и не хочу уходить, – Психея бросила торжествующий взгляд на Лонстона.

– Она должна вернуться, Энтерос, – сказал Лонстон, глядя на надменное божество. – Вы же знаете. Она умрет, если останется.

– Уж не бросаете ли вы мне вызов? – усмехнулся Энтерос.

– Да, если понадобится.

Поставив Психею на ноги рядом с Александрой, Лонстон шагнул прочь, рассчитывая, что Энтерос за ним последует.

Бог только засмеялся.

– Если бы Купидон был здесь! – простонала Психея. – Где он, Энтерос? Что ты с ним сделал? Он обещал прийти!

– Скажите, какая заботливая женушка! Мы поссорились, если хочешь знать, из-за тебя, разумеется. Он спит в моей комнате в башне.

– Ты его снова искалечил! – вскрикнула она.

Александра их не слушала. Купидон здесь! Он был здесь все время! Когда она спрашивала о нем Психею, та уклонилась от ответа. А сейчас она вне себя от того, что муж не пришел, как обещал.

Когда он дал ей такое обещание?

На это мог быть только один ответ – Купидон был здесь с самого начала. Он и толкал ее в объятия Лонстона. Ну конечно! Когда ее столкнули с лестницы – это сделал он. А потом, когда на нее чуть не обрушились рыцарские доспехи и она снова оказалась в объятиях Лонстона, – это опять были проделки Купидона! А она-то приписывала это Энтеросу, хотя непонятно, зачем бы ему было так поступать, раз он собирался взять ее на Олимп.

Впрочем, побуждения Купидона были гораздо яснее. Почему он скрывал свое присутствие, Александра не знала и даже не интересовалась этим, но Эрос был единственным, кто мог проводить жену через портал.

В башне. Где это могло быть?

Психея все еще спорила с Энтеросом. Лонстон пытался вмешаться, но Психея остановила его, сказав, что с олимпийскими богами не вступает в бой даже Геркулес.

Александра медленно направилась к лестнице. Оставались считаные минуты до полуночи. Она вспомнила все помещения замка, где побывала сама, и те, что ей описывал Лонстон.

И вдруг она сообразила, куда идти. В башню над зеленой гостиной! Подобрав юбки, девушка пробежала через холл, где пьяные гости нацелили на нее свои лорнеты, в коридор, откуда лестница вела в башню. На одном дыхании она взлетела по узкой винтовой лестнице на третий этаж.

Старинная дубовая дверь была приоткрыта. Толкнув ее, Александра увидела то, что и ожидала, – прекрасного супруга Психеи, распростертого на полу. Ее поразило, насколько Энтерос должен был ненавидеть брата и невестку, чтобы задумать такое. Опустившись на колени, она потрясла крылатого бога за плечо.

– Эрос! Эрос! Очнитесь! Беда!

В комнате было холодно. В открытое окно доносился лай собак. Артемида? Что она здесь делает?

– Эрос, вы должны очнуться, чтобы спасти жену! Эрос! – Александра сильнее трясла его.

Купидон моргнул. Глаза его смотрели не на девушку, но сквозь нее, в непостижимую даль. Внезапно, словно что-то вспомнив, он застонал и закрыл лицо руками.

– Несчастный мой брат! Мне так плохо! Скажите, который час? И где моя жена?

– Почти полночь. У нас остались считанные минуты! Психея очень упряма и не хочет уходить, а Энтерос ее не пускает. Вы должны пойти со мной!

Эрос глянул на окно. Лай становился громче.

– Артемида! – воскликнул он. – Благодарение Зевсу! Помогите мне, леди Александра. Боюсь, что мне придется опереться на вас. Вот так! Прекрасно!

Александра с трудом поддерживала этого атлета, но, сделав несколько шагов, убедилась, что он не настолько уж нуждается в ее помощи. Чем ниже они спускались, тем меньше Купидон опирался на ее плечо, а потом развернул одно крыло и, медленно взмахивая им, взмыл в воздух. Словно ветер переносил их со ступеньки на ступеньку.

В холле Александра убедилась, что подвыпившая компания тоже видит Эроса.

– Клянусь, ничего подобного в жизни не видел!

– Крылатый человек!

– Сегодня больше ни капли не выпью шампанского!

– Я обычно позволяю видеть себя только избранным, – объяснил Александре Купидон. – Потасовка с Энтеросом лишила меня этой способности.

– О, это неважно, – отвечала Александра. – Они все пьяны сейчас и к утру все забудут.

Эрос засмеялся, и на сердце у нее полегчало.

Они поспешили на развалины часовни. Спускаясь с лестницы, Александра вдруг увидела в проеме окна Диану.

– Я нашла их! – торжествующе воскликнула она, показывая Купидону продолговатый сверток.

– Прекрасно!

– Эрос! Ты пришел! – воскликнула Психея. – Ты должен нам помочь. Александра все еще упрямится.

– Психея, уходи! – приказал он твердо. – Теперь я сам всем займусь. Уходи через портал!

– Нет, не уйду, пока не буду уверена, что все устроилось!

– Дай мне лук и колчан! – попросил Купидон Диану.

Богиня бросила ему сверток, но Энтерос одним ловким движением перехватил его.

– Какая жалость! – пропел он с притворной грустью. – Теперь ты ничего не сможешь сделать, и Психея останется на земле. Она состарится и умрет, а тебе со сломанным крылом меня не одолеть.