понадобится некоторое время, чтобы обдумать это, — говорю я Пресли, когда она возвращается.

— Хорошо. — Она бросает на меня взгляд, означающий: «Да, верно». — А пока, мы можем сделать ставку на третий стол?

Дилан проходит мимо.

— Я предполагаю, что он был женат, а сейчас разведен и сожалеет о том, что облажался со своей женой.

Для развлечения мы время от времени делаем ставки на столы. В большинстве случаев это пары на свидании, которые, похоже, познакомились в Tinder, но, как ни странно, здесь это редкость. К нам приходят рыбаки, одинокие домохозяйки, пенсионеры и туристы. Не так уж много тех, кто выбирает наше заведение для первого свидания, и таких людей можно определить за милю, поверьте мне. Пресли какое-то время изучает их манеры.

— Не может быть. Ставлю на то, что он сорокалетний девственник, а она школьная учительница.

— Ты только что буквально описала фильм «Сорокалетний девственник», — замечает Мэл, ее щеки раскраснелись, волосы спутанные.

— Ты в порядке? — спрашиваю я, оценивая ее внешний вид.

— Дети заболели желудочным гриппом прошлой ночью. Рвота повсюду.

— Ничего себе!

— Я не описывала этот фильм, — возражает Пресли, одной рукой встряхивая бокал, а другой помахивая Мэл. При этом она шлепает Дилан прямо по лицу, и та роняет стакан, который был у нее в руке, на пол. Он отскакивает от резинового коврика. — В фильме героиня продавала барахло на eBay. Она не была школьной учительницей.

— Да конечно. — Мэл переводит взгляд на стол. — Я бы сказала, что он программист. Подожди… — Она смотрит на Дилан, которая снова стоит со стаканом в руке. — Что он заказал?

Дилан хмурится, раздраженная выбором напитка.

— Ржаной виски.

Мы все стонем. Виски достаточно сладкий, если хотите знать мое мнение. Не добавляйте в него сахар, апельсин и вишню. Просто… не надо. Следующие несколько часов мы вчетвером пытаемся разобраться в развивающихся отношениях.

Я кладу двадцать баксов на барную стойку.

— Держу пари, он чертовски богат, а она выросла с отцом-одиночкой.

Дилан фыркает, унося напиток.

— Наверное, ты права.

Около восьми Джордж приносит пиццу для вечеринки Кайло. Не волнуйтесь, мы не забыли о нем, и хотя он не разговаривает со мной, я не позволю ему ненавидеть меня.

— Время веселиться! — объявляю я на кухне, протягивая капкейк со свечой.

— Что? — рявкает Эйв из своего кабинета. — Вот уж нет. Мы не можем устроить вечеринку.

— Не будь придурком, — отмахивается от него Мэл.

Протягиваю капкейк Кайло. Его темные глаза неторопливо скользят по моему лицу, губам, а затем останавливаются на глазах. Кажется, он на мгновение обдумывает свою реакцию, слегка шевеля нижней челюстью, а затем снова смотрит на Эверетта.

— Думаю, свечка лишняя.

Я моргаю. Он хмурится, но подмигивает.

— Спасибо. — И Кайло забирает у меня кекс.

Инстинктивно я обхватываю его руками и заставляю обнять меня.

— Я знала, что ты не сможешь злиться на меня.

Его руки на моей талии, но его тело напрягается.

— Я не злился на тебя, — шепчет Кайло, прижавшись своей щекой к моей.

Неловко высвобождаюсь из его объятий и улыбаюсь Эверетту.

— Пицца в офисе Эйва. — А затем, чтобы окончательно разозлить брата, я возвращаюсь за стойку и кричу: — Выпивка за полцены в течение следующих пяти минут, если вы будете петь достаточно громко, чтобы наш мальчик Кайло услышал, как вы поздравляете его с Днем рождения!

Как вы понимаете, владельцу бара это не нравится.

Ближе к закрытию Пресли упирается локтями в барную стойку.

— Мы будем выяснять, кто такой Берт? — Не могу не заметить волнение в ее глазах. Она оглядывается через плечо на Эйва, который увлеченно беседует с Мэл, но пристально наблюдает за нами. Брат до сих пор злится на меня за вечеринку.

Отводя взгляд от Эйва, поднимаю глаза на Пресли.

— Я не знаю. Думаешь, мне стоит? Линкольн сказал, что не делал бы этого.

— Ты говорила с ним о сердце?

Пожимаю одним плечом.

— Да, ну, я имею в виду, он увидел шрам и спросил.

Именно в этот момент моя рубашка сползает, и обнажается синяк, который теперь у меня есть благодаря Линкольну.

— Что это за хрень? — Подруга протягивает руку и поправляет мою рубашку, ее глаза широко раскрыты. — Что случилось?

Я быстро поворачиваюсь, вырывая свою рубашку у нее из рук.

— Линкольн укусил меня и сосал мою кровь.

— Какого черта? Серьезно?

Мои щеки заливает румянец. Я вздыхаю, одновременно сглатывая, и давлюсь собственной слюной.

— Ничего особенного. И мне понравилось. Я попросила его.

Пресли прищуривается, глядя на меня.

— Что за причудливое дерьмо тебе нравится?

Пристально смотрю на нее.

— Может быть, Берт увлекается таким? Ты когда-нибудь думала об этом?

Она наклоняется вперед, внимательно глядя на меня, но ее губы изгибаются в улыбке.

— Расскажи мне больше. Типа, он на самом деле сосал твою кровь или просто слегка, ну, знаешь, любя покусывал?

Неудивительно, но Дилан слышит разговор и присоединяется к нам.

— Однажды я была с парнем, которому нравилось, когда у меня были месячные. — Кажется, на ее лице мелькает выражение, как будто она вспоминает тот период своей жизни, а затем хмурится.

— Мы встречались недолго.

— Я не удивлена, — бормочет ей Пресли, а затем снова поворачивается ко мне. — Может, мне нужно встречаться с твоим братом на более личном уровне?

Смеюсь.

— Он спрашивал о тебе.

Ее лицо сияет, словно солнце.

— Действительно?

— Ага. — Я снова поднимаю глаза на Эйва. — Но я думала, что вы с ним… — я замолкаю и киваю головой в сторону своего угрюмого брата. — …и так делаете это.

Пресли закатывает глаза.

— Да, но он выводит меня из себя. — Она оглядывается через плечо на моего брата с Мэл, когда они исчезают в его кабинете и закрывают дверь. — Я все еще думаю, что они трахаются.

— Не может быть, — говорит Дилан, но смотрит на дверь так, будто не совсем уверена в своих словах. — Ты так считаешь?

— Возможно, не прямо сейчас, — добавляет Пресли, — но я думаю, что они оба подумывали об этом раз или два.

Я не знаю, права ли она, и не уверена, что меня это волнует. Я бы тоже не удивилась, но ясно, что Эйв не собирается ничего мне рассказывать. Мои мысли возвращаются к Линкольну. Мое сердце неистово колотится в груди, бьется в отчетливом ритме.

Может, пришло время выяснить, кто такой Берт, узнать того, кто дал мне жизнь, когда его собственная подходила к концу? Может, пора хотя бы поблагодарить семью донора? Чтобы положить конец этой неуверенности и ощущению, что моя жизнь временна.

Начинаю думать, что, может быть, я нахожусь в той точке, когда мне