за меня давно не мстили… Теперь у этого дома такая слава, что туда никто не пойдет. Даже за доплату. Ни достраивать, ни трудиться, ни развлекаться… – призналась Смерть. И тут же сварливо добавила: – А вот за твое самоуправство придушить тебя хочется. Ты чего со мной не посоветовалась?

– Не успела. – Я попыталась изобразить на лице невинность.

– То у нее «нечаянно» в тело попала, то «упс, не смогла» самоубиться, то вот «не успела» поставить в известность, что весь погост подняла… – бухтела Смерть.

Цверг в наш разговор благоразумно не вмешивался, шел рядом и бдительно смотрел окрест.

– Значит, вопрос с несчастными случаями закрыт? – уточнила я.

– Да, – недовольно согласилась Смерть. – Теперь нужно замочить троицу организаторов.

– А для этого мне нужно стать крауфиней Уикроу, – подвела я Хель к нужным мне выводам. И про себя усмехнулась: до встречи с Дьяром я даже понятия не имела, как интриговать. А вот сейчас поди же ты – не то что людьми, Смертью пытаюсь манипулировать!

Под такие мысли я с наслаждением почесала правое запястье. Оно временами зудело, но я старалась не обращать на это внимания.

– Пришли, – известил нас с Хель цверг, когда мы свернули в узкий переулок, и толкнул неприметную дверку. – Тут вас ни одно поисковое заклинание не найдет, – гордо заявил мелкий, правда, потом все же поправился: – Ну окромя того, что архимаги враз всем своим чародейским кагалом плетут. Но от обычных поисковиков точно укроемся.

Каморка, в которой мы оказались, имела низкий сводчатый потолок. Из освещения – лишь лампу. Окна отсутствовали как класс.

Зато уважение внушал длинный стеллаж, на полках которого лежало, казалось, все. От крючьев, отмычек, бедренной кости, артефактов, карт до дамского парика, шмата копченого сала и бутыли гномьего первача.

– Ну что, будем писать письмо, – азартно потер ладони цверг и тут же развил бурную деятельность. На столе мигом оказались перо, чернильница, лист бумаги и коробочка с просушенным речным песком.

«Мы похитили вашу цыпу. Хотите получить девку живой – сегодня в полдень принесите в переулок Хромого Марка две тысячи монет полноценного золота и оставьте кошель у мусорной кучи. Опосля ждите вестника с запиской. В ней скажем, где искать вашу белобрысую».

Молох знал толк в деловой переписке: все кратко и по существу. Еще и прядь моих волос в доказательство срезал и приложил к посланию, после чего свернул его и подошел к полке.

– Та-а-ак… она была где-то тут. А, вот, нашел. – Он выудил странного вида свисток и подул в него. На другом конце трубочки на манер мыльного пузыря появилась прозрачная, дрожащая слюдяными стенками контура пичуга.

– Мы хоть и не маги, тоже кое-что могем, – гордо возвестил цверг, сцапав пичугу и отложив свисток. А затем взял записку и запихнул ее в полупрозрачного голубя. Тот курлыкнул возмущённо, как настоящий, когда ловкая рука цверга закопошилась у него под хвостом.

Назвав адрес доставки, карлик подошел к двери и выпустил вестника на улицу.

– Не отследят? – на всякий случай уточнила.

– Не смогут. Это особый, специально для таких случаев, – без дополнительных пояснений отозвался Молох. А потом зевнул и заявил: – Ну вы как хотите, а я в эту ночь умаялся и до обеда буду спать.

И… завалился на один из топчанов, что стоял у стены. Я же думала, что не смогу сомкнуть глаз… Но когда села на соломенный матрас, то глаза закрылись сами собой.

Проснулась оттого, что за плечо меня трясла Смерть.

– Уже пора идти выкупаться? – продирая глаза, спросила я.

– Нет, уже топиться, – фыркнула Смерть.

И Молох, до этого что-то сосредоточенно складывавший в многочисленные карманы своих кожаных куртки и штанов, повернулся ко мне и пояснил:

– Тут набережная через квартал. Так что я сейчас ухожу забирать деньги, а ты, как погаснет вот этот маяк, – он указал на язычок пламени, трепетавший посередине плошки с водой, – рвешь когти к реке и сигаешь в нее. Хель тебя подтолкнет, чтобы ты могла сказать, не соврав, что тебя скинули.

М-да… слегка не так я представляла себе возвращение в лоно семьи, но… В общем, как сумели, так и пристроили меня в добрые руки родни.

Я же, глядя на деловитого цверга, тоже решила подготовиться: аккуратно сложила отданные Дьяром кристаллы и перстень посла в тряпицу и туго скрутила ткань. Получился маленький сверток, который я и спрятала в чулок у голени. Мало ли. Все же буду нырять, а башмаки в воде и потерять могу. А местные гольфы почти до колена, так что точно не потеряю. Закончив свои нехитрые сборы, села ждать.

Операция «подкидыш» началась с двенадцатым ударом колокола. Мы с Хель сидели на низком старте, гипнотизируя пламя свечи. Вдох. Выдох. Еще один вдох, и… Пламя мигнуло, погаснув. И я сорвалась с места. Лишь входная дверь лязгнула задвижкой зачарованного самозакрывающегося замка.

Я неслась по улице в сторону набережной. Это был не центр столицы с белеными парапетами. Поэтому я легко перескочила через хлипкие перильца из жердин.

– Стой! Куда! Дура! Ну кто ж так по-дилетантски топится! – завопила Смерть и подошла к вопросу моего ныряния профессионально – от души подпихнула меня, совсем как гордую птицу по имени ёж. В пятую точку. И я полетела. Красиво так. Далеко. Почти до середины течения. Вынырнуть удалось не сразу. Потому как с трудом определила в мутной воде, где все-таки верх. А когда макушка показалась над водой, то я услышала с берега:

– Вот она!

И я быстренько начала симулировать бессознательное состояние: раскинула руки в стороны, легла спиной на воду, отрешенно уставившись в небо.

Краем глаза увидела: у берега промелькнула белобрысая макушка. Прыжок в воду – и вот уже ко мне кто-то плывет. Как выяснилось позже, это был гончий. Причем знакомый.

– Знаете, нам с вами прямо-таки фатально не везет на встречи. И второй раз я при смерти. Меня начинает пугать такая закономерность, – выдала я Эрвину, сидя в карете, укутанная в теплый плед.

Гончий сидел напротив меня, и в его взгляде была такая стена льда, что об нее более трепетной девице можно было бы и разбиться. Ну на худой конец – забиться в истерике. Но, увы, обмороки и припадки были не мой стиль.

Рядом со мной на диванчике сидел отец, обнимая за плечи.

– Большой вопрос, кому из нас не везет больше. Расскажите, что с вами произошло.

– Я была в лапах преступников! – воскликнула я, не уточняя, что они же товарищи и подельники. И, поймав себя на том, что хочу потереть то место, куда так лихо