А с чистого, голубого, словно выстиранного неба падает и падает земляной дождь…

Филин лежал под кустом барбариса и смотрел в это небо…

Страх уже ушел, улетучился куда-то…

Он уже не боялся умереть, он даже хотел этого… Чтобы не опускать долу потом глаза под немыми укоряющими взглядами матерей тех мальчиков, которых он сегодня потерял… Это было страшнее… И как, кому нужны будут потом его объяснения, что, мол, погибли они не по его, Филина, вине, а чьей-то ошибке?..

«Не могу больше! Все, финиш!!!»

Андрей поднялся, сначала на колено, потом в полный рост…

Бах-бах-бах! — вздохнула еще раз истерзанная земля.

Ах-ах-ах! — ужаснулось горное эхо.

Вжиу-вжиу! — пропели совсем рядом свою смертельную песню стальные шмели.

Его мощно ударило в плечо, и какая-то неудержимая сила стала валить на землю…

Кислый запах давно не мытого человеческого тела, земля, опадающая огромными комками и злой голос:

— С головой поссорился, командир? Ты какого черта вылез? — кричал ему в ухо Медведь, пытаясь перекрыть рокот канонады. — Ты че, пацан, мать твою?

— Отпусти, Игорь, — не могу больше! Как в глаза их родителям смотреть буду?!.

— Э, не-ет!.. Сначала мы отсюда выберемся, падлу эту найдем и поговорим по-нашему, по-спецназовски, а потом… Потом, если так уж невтерпеж, я тебя сам пристрелю… И для себя один патрончик оставлю… Лежи, дура, башку береги!..

Нет, не было сил сопротивляться…

Филин лежал под огромным телом Медведя, прикрывавшим собой его, командира, и тихо, беззвучно плакал…

Ну, вот и все…

Улетели восвояси архангелы, метавшие молнии наземь, и пришла тишина… Зашевелился, задвигался Медведь, сбрасывая присыпавшие их тела килограммы серой каменистой земли…

— Все, кажись, отстрелялись громыхалки… — кряхтел Игорь, вставая на четвереньки. — Давай, Андрюха, поднимайся… Будем с тобой собирать остатки отряда… Тех, кто выжил…

Он протянул к лежавшему на земле Филину свою огромную ладонь и, как-то неловко сгорбившись, потянул своего друга за лямки разгрузки.

— Оботрись, а то неудобно как-то, салаги могут не понять… — Игорь протянул снятую с головы камуфлированную косынку. — Нервишки тебе лечить нужно, Андрюха, а то вон башку начал подставлять… Бате так и доложу — не в первый раз это уже…

— Ладно, Игорек, проехали. Давай-ка лучше отряд собирать. Сколько там его осталось?..

…Они сидели в «зеленке» на небольшом плато, возвышавшемся над крохотной, словно чайное блюдце, горной долиной. А внизу виднелся аул, небольшое селение под названием Мадагиз, и протекавшая через него речушка Тертер. Странное это было селение, не такое, как раньше доводилось им видеть. Абсолютно отрезанное от цивилизации горными отрогами, оно не имело дороги, выводящей к этой цивилизации. Жили здесь издревле горцы-армяне и ходили к людям в долинах, если была в том нужда, на лошадях горными тропками… И только совсем недавно сюда стали залетать вертолеты, привозя какие-то необходимые для жизни вещи… Своя культура, свои, сложившиеся веками традиции, не похожие ни на что… Мирные, добрые, всегда хлебосольные пастухи. Армяне-карабахцы… И надо же было такому случиться, что именно в Мадагизе организовали свою базу или что там еще, пришедшие по горным тропам с севера азербайджанские боевики…

…Медленно, очень медленно собирались бойцы.

Филин смотрел на них и понимал, что его диверсионного спецотряда больше не существует. Это были жалкие остатки от существовавшего еще полчаса назад мощного, неплохо обученного подразделения…

— Медведь… — Филин смотрел на своего сгорбившегося боевого друга. — Собирай, Игорь, личный состав, то, что от него осталось… А ты чего горбатый?

— Та хер его знает! Наверное, камешком по спине приложило… Что только тут сверху не падало… — Он обернулся к Андрею, открывая окровавленную спину. — Чего там?

— Да ты ранен! А ну!.. — Андрей очень аккуратно помог снять куртку камуфляжа.

— Ну, че там, не томи душу, Андрюха!

— Что тебе сказать? Картина маслом!..

К ним уже успел присоединиться Док, который профессионально осматривал, ощупывал спину Медведя…

В бугрящейся мышцами спине засел небольшой осколок, хищно поблескивая на солнце рваными зубцами…

Из-под железного «кусочка смерти» выкатилась скупая капелька крови…

Медведь повел плечами, как конь, отгонявший надоедливых мух:

— Ну? Че там, Док?

— Не больно?

— Зудит немного, а так ничего…

— Осколок здесь, Игорь… Броник твой пробил насквозь и под лопаткой остановился…

— И че?

— Торчит, падлюка… На сантиметр примерно…

— Так тяни его, чего ждешь?

— Не могу!.. Кто его знает, как глубоко он засел? Опасно, Игорь!

— Тяни, говорю! Хер ли он там засел! Я его не чувствую — значит, в мышце! Тяни, Док — мышца зарастет… Давай, Мишка, у нас времени нет — пацанов собирать надо и валить отсюда куда подальше… Давай, оперируй меня, медицина!..

Медведь лег на землю и схватился руками за тонкий ствол чудом уцелевшего в этой мясорубке деревца…

Операция в полевых условиях — «не отходя от кассы»… Сколько же их, таких операций, успел провести сержант Мишка Парубец за свою спецназовскую «медицинскую карьеру»!..

…Пламя зажигалки прокалило кончик боевого ножа, и Док осторожно надрезал кожу с двух сторон от торчащего из спины металла…

«А теперь-то что, чем тянуть?..» — не успел додумать мысль Филин, как Док, ухватившись зубами, потянул осколок на себя…

— Та быстрее же тяни, бля! Че ж ты возишься как с беременной, на хрен?!! Я же не каменный! — рявкнул Медведь.

И Миша резко распрямился всем телом…

В его зубах поблескивало стальное жало…

— У-ах-хы-ы! — вздохнул Медведь.

— Вот!.. — Док показал Игорю лежавший на его ладони, трехсантиметровый плоский кусочек металла. — Возьми, Игорек, «на долгую, добрую память»!..

— Ты слез бы с меня… — ответил Медведь Доку, сидящему на нем верхом. — А то что-то в желудке у меня непонятное происходит, словно кони трахаются — щас как перну, в Мадагиз улетишь…

Андрей и Миша совместными усилиями помогли Игорю сесть…

Откуда-то появилась фляга со спиртом, и Док, нисколько не жалея, брызнул им в спину Медведя.

— Ты чего творишь?! — выгнулся от неожиданности и боли тот. — Садюга! Лучше бы вовнутрь дал принять!

— На! — Фляга скрылась в огромных ладонях Медведя, а Док, вколов предварительно какие-то препараты, стал перевязывать рану.

— Чего ты там в меня навтыкал? Типа врач…