– Виктория, стой! Я не враг!

Он кинулся следом, петляя по коридорам, а девочка уносилась все дальше и дальше с огромной скоростью. Пришлось ускориться, так что стены замелькали вокруг. Имва почти нагнал ускользающую спину девочки. Он побежал еще быстрее, надеясь догнать ее за очередным поворотом, когда увидел, что пол закончился – дальше ничего не было, лишь пустота. С трудом, в самый последний момент, удалось удержать равновесие и не свалиться в бездонную пропасть. Дух перехватило, и Имва уцепился за стену, тяжело дыша.

Только теперь он заметил механизм, передвинувший лестницу вниз, на другой подсвеченный островок. И девочку, несущуюся по нему дальше.

– Виктория! – Но она не слышала Имву или не хотела останавливаться.

Имва огляделся, пытаясь найти выход, и увидел еще одну лестницу, только та уводила вверх. Пришлось воспользоваться ей, пока он не остался заперт на очередном каменном островке. Стены вокруг были точно такими же, но прибавилось дверей.

«Виктория сказала, что кто-то не хочет сидеть за дверями?»

Какие-то двери были распахнуты настежь, другие заперты. Вот только в открытых зияла чернота, а запертые никак не желали открываться. Имва хотел уже развернуться и попробовать другой путь, когда из открытой двери показалась парочка людей. Мужчина в цветастом балахоне, похожий на людского священника, тащил девочку. Но выглядела она иначе, хотя и казалась смутно знакомой. Чуть старше Виктории, с пышными волосами цвета недозревшего каштана. Она пыталась вырваться, но хватка мужчины была слишком сильной, он продолжал тащить ее, не обращая внимания на сопротивление. На Имву они даже не смотрели.

– Я не хочу! Отпусти! Буду кричать!

– И что? Кому ты нужна? Только мне. Не дергайся, и все пойдет быстро.

– Эй, вы!

Мужчина и девочка повернули головы, с удивлением рассматривая его, но мужчина быстро нашелся и потащил девочку дальше, открывая дверь.

– Помогите!

Имва побежал вперед, толком не зная, что будет делать, но дверь захлопнулась прямо перед носом. Он пытался открыть ее, но чтобы он ни делал, какую бы силу ни прикладывал, всего было мало. Ему показалось, что будь это реальность, то он уже давно выломал дверь.

– Что тут происходит? – вздохнул он.

Пути дальше не было, а в пустоту открытых дверей заходить совсем не хотелось. Потому он решил вернуться на то место, где Виктория сбежала от него. Внезапно, на подсвеченном островке выше, он заметил мужскую фигуру. Лица было не разобрать, но человек ничем не уступал сложению Рантара, а голова с блестящими волосами была перевязана какой-то лентой.

Мужчина смотрел на него молча, а потом отвернулся.

– Вик? – наугад крикнул Имва, и тут мужчина замер.

Впрочем, лишь на мгновение, чтобы уйти. И все же теперь Имва был уверен, что не ошибся. Это был действительно Вик! Но что это значит? Этот мужчина никак не может быть Викторией, он совсем на нее не похож. Но он откликнулся на свое имя!

Озадаченный, Имва разглядывал проплывающие мимо подсвеченные островки из стен и лестниц. Иногда они сходились и механизмы соединяли островки лестницами, чтобы вскоре снова разъединить их. А иногда острова расходились так далеко, что превращались в крошечные точки на горизонте, наподобие звезд.

«Как же перебраться на другой остров? Это настоящая проблема! Проблема… Ну конечно!»

Имва принялся рассматривать двигающиеся острова, которые плавали в темноте, как кувшинки, и начал все понимать. Он в голове Виктории, все получилось! И эти островки и есть ее разум!

С разумом что-то не так. Распался на множество частей, как трухлявый пень. Вот, значит, в чем была проблема! Он развалился на тысячу частей и не может собраться вновь. Островки друг за друга цепляются, но ничего не выходит.

Теперь Имва увидел себя как бы со стороны, плавающим в темноте среди лестниц, и задался вопросом: можно ли что-то предпринять? Лестницы не слушаются его, как и острова. А местные жители не обращают внимания. Но ведь это похоже на сон, а на сны иногда можно влиять. По крайней мере, с собственными снами у Имвы это иногда получалось. Можно ли изменить форму мира во сне?

Вокруг не было никакой связи с землей, но ведь и земли тут никакой не было тоже. Ведь на самом деле Имва сидит там, в подвале Гуго, возле настоящей Виктории. Почему бы не попробовать?

Он решил повторить то же самое, что и обычно. Имва принялся создавать форму в своей голове, и к удивлению заметил, что все получается проще, чем обычно. Острова и лестницы начали подплывать друг к другу и вставать на свои места. Как осколки, они соединялись в определенном порядке, образовывая нечто целое. Теперь появилась возможность путешествовать между ними, и Имва увереннее шел среди стен, подтаскивая к себе все новые и новые островки. Лестницы больше не двигались. Правда, люди тоже не появлялись, но Имва решил, что это временно. Совсем скоро он все поправит, и с Викторией все будет хорошо.

Вдалеке мерцала одинокая точка, очередной остров, но подозвать его все не получалось, тот слишком далеко. Тогда Имва подумал, а не построить ли мост самому? Он вновь создал форму, и мост возник сам собой, удлиняясь бесконечной дорожкой, по которой Имва уверенно пошел вперед.

Вот только остров оставался далеко, а он оказался посреди глубокой темноты, лишь сияние моста вселяло ему некоторую уверенность. Имва оглянулся и сглотнул, оценив протяженность пути, – кажется, он уже шел целую вечность. Сдаваться не хотелось, нужно было восстановить разум Виктории, а потому он двинулся дальше.

С каждым шагом смутное беспокойство начало овладевать Имвой, даже когда далекий кусок мозаики разума приблизился к нему. Имва никак не мог объяснить этой тревоги, все шло, как обычно, вот только путь не заканчивался. Что-то сопротивлялось Имве, хотело, чтобы мост оборвался. Имве стало казаться, что из тьмы на него кто-то пристально смотрит. Он уже хотел развернуться и пойти обратно, когда мост, наконец, присоединился к одинокому острову, а впереди Имва заметил движение.

Не зная, чего ожидать, он пошел медленнее, приближаясь к совсем крохотному участку, объятому знакомым слабым свечением. На нем была фигура с длинными серебристыми волосами, она согнулась над чем-то вроде стола и тихо говорила. Вот только Имва поймал себя на мысли, что не хочет разбирать этих слов. И быть здесь. Ноги сами собой остановились. Имва не хотел, чтобы человек поворачивался, вообще не хотел быть здесь, и все же мужчина повернулся.

От того, что Имва увидел на столе за спиной человека, все внутри него