уже только потому, что старая армия сама умирала… Армии не существовало, а была толпа. То, что было дальше, когда она сдавала Двину, когда она валила большими и малыми группами с фронта, — это был лишь фактический распад, — смерть же наступила уже летом 1917 года».

Яков Слащёв, командующий 3-м армейским корпусом Вооружённых сил юга России. «Причины разложения старой русской армии во время европейской войны».

«Когда повторяют на каждом шагу, что причиной развала армии послужили большевики, я протестую. Это неверно. Армию развалили другие, а большевики лишь поганые черви, которые завелись в гнойниках армейского организма. Развалило армию военное законодательство последних четырёх месяцев. Развалили лица, по обидной иронии судьбы, быть может, честные и идейные, но совершенно не понимающие жизни, быта армии, не знающие исторических законов её существования. Вначале это делалось под гнётом Совета солдатских и рабочих депутатов — учреждения в первой стадии своего существования явно анархического. Потом обратилось в роковую ошибочную систему».

Антон Деникин, командующий Вооружёнными силами Юга России. «Очерки русской смуты».

«По всей армии пехота отказывалась выполнять боевые приказы и идти на позиции на смену другим полкам: были случаи, когда своя пехота запрещала своей артиллерии стрелять по окопам противника под тем предлогом, что такая стрельба вызывает ответный огонь неприятеля. Война замирала по всему фронту, и Брестский мир явился неизбежным следствием «Приказа № 1» и разрушения армии. И если бы большевики не заключили его, его пришлось бы заключить Временному правительству».

Пётр Краснов, атаман Всевеликого войска Донского. «На внутреннем фронте».

Разложивший армию «Приказ № 1» от 1 марта 1917 года, согласно которому «приказы военной комиссии Государственной думы следует исполнять только в тех случаях, когда они не противоречат приказам и постановлениям Совета рабочих и солдатских депутатов», был принят Петроградским советом рабочих и солдатских депутатов.

В исполком Совета на момент принятия документа входили лишь два большевика — Пётр Залуцкий и Григорий Шляпников. Кроме них, там заседали более двух десятков меньшевиков и эсеров, включая будущего премьер-министра Александра Керенского. Выступи они против, никакого «Приказа № 1» не появилось бы.

Среди разработчиков приказа большевиков было больше, но и там они не преобладали. Шляпников в мемуарах «Канун семнадцатого года. Семнадцатый год», вспоминал:

«Всякий раз, когда я вспоминаю происхождение приказа номер первый, передо мною ярко развертываются некоторые моменты из заседания Исполнительного Комитета в тот день. Это дело было как раз в тот же день, когда мы перебрались в другую комнату, занятую когда-то Финансовой комиссией Государственной Думы. За длинным столом, покрытым зелёным сукном, заседали члены Комитета. На одном из концов стола с листом бумаги в руках сидел глубоко штатский человек, Н.Д. Соколов, окружённый представителями от солдат, среди которых помню: А. Падерина, Садовского, В. Баденко, Ф. Линде (Падерин — большевик, Садовский — беспартийный, Баденко и Линде — меньшевики — «ИстЛяп»), диктовавших Н.Д. Соколову параграфы приказа. Остальные члены Исполнительного Комитета не вмешивались в их техническую работу, выжидая, когда приказ будет закончен и целиком поставлен на обсуждение. Частенько в группе возникали споры, тогда все вставали, переходили к окну, выходящему в запушенный снегом сад, садились у окна и вновь продолжали писать. Наконец приказ готов, предложен Исполнительному Комитету. Н.Д. Соколову предлагается зачитать. Торжественно и внятно читает Николай Дмитриевич приказ, приковывая внимание всех к его содержанию. Приказ имел восемь разделов, обнимавших совокупность всей жизни солдата, как в казарме, так и вне её, вне службы. Ни одного принципиального возражения не было высказано в этот день. Казалось, что всё правильно, права солдата ограждены. Так был принят в Исполнительном Комитете знаменитый приказ номер первый».

Ведущий научный сотрудник-консультант Института российской истории РАН Георгий Злоказов в исследовании «Новые данные о Приказе № 1 Петроградского Совета рабочих и солдатских депутатов» («Источниковедение отечественной истории: сборник статей. 1981») отмечает также участие в работе над документом других членов Петросовета. А именно внефракционных социал-демократов Юрия Стеклова (Овшия Нахамкеса) и Мечислава Козловского, меньшевика Мечислава Добраницкого, эсера Василия Филипповского, ещё одного меньшевика А. Борисова и близкого к эсерам Б. Любарского. Что ещё раз доказывает: документ принимали все вместе.

В-пятых, искупить свою вину в ходе Великой Отечественной войны капитулировавшие перед Германией, большевистские вожди не имели ни малейшего шанса. Из всех членов Центрального Комитета партии, проголосовавших 23 февраля 1918 года за принятие германских условий (как, впрочем, и против, а также воздержавшихся), до начала Великой Отечественной дожили лишь двое — возглавивший страну Иосиф Сталин и давно отошедшая от дел Елена Стасова. Владимир Ленин, Абрам Иоффе, Феликс Дзержинский, Яков Свердлов умерли, Андрей Бубнов, Николай Бухарин, Григорий Зиновьев, Николай Крестинский, Георгий Ломов, Ивар Смилга и Григорий Сокольников были расстреляны, Моисея Урицкого убил член партии народных социалистов Леонид Канегиссер, а Льва Троцкого — агент советских спецслужб Рамон Меркадер. Один Сталин существовать в нескольких экземплярах никак не может.

Остаётся предположить, что президент, как и подобает истинному коммунисту, считает Ленина вечно живым.

Ленин — плохой адвокат

Роберт Пейн. Англо-американский писатель.

О Владимире знакомые говорили, что в Астрахани либо в каком другом городе на Волге в базарный день его в толпе и не приметишь, — так себе, обыкновенный парнишка из поволжских. Но в нём была железная, несокрушимая сила воли, и именно этим он отличался от прочих членов своей семьи.

Исключительно силой воли он заставил себя так вызубрить юриспруденцию, что, сдавая последний экзамен по праву в числе ста двадцати четырёх студентов, он оказался по результатам впереди их всех. Было это в ноябре 1891 года. Если не считать десяти недель пребывания в стенах Казанского университета, все науки он постиг самостоятельно. Он был настоящий самоучка. Однако тут есть одно «но». Изучая теорию по книгам и учебникам, он был лишён возможности обсуждать пройденный материал с педагогами-профессорами. Владимир был напичкан фактами, но не всегда знал, что за ними кроются определённые причинно-следственные связи. Кроме того, как многие самоучки, он был склонен переоценивать свои знания. Возвратившись в Самару, он занялся юридической практикой. Вот тут-то и выявилась его неподготовленность к работе адвоката.

Он проигрывал процессы один за другим. Кстати, в нескольких случаях ему пришлось защищать простых людей, из крестьянской и рабочей среды, и все они были признаны виновными.

«Ленин. Жизнь и смерть», 1964 г.

Астахов Павел Алексеевич, Уполномоченный по правам ребёнка при президенте России в 2009–2016 гг. Председатель «Движения в поддержку курса В.В. Путина» в 2007–2008 гг. Адвокат. Доктор юридических наук.

Ленин, видимо, был плохим адвокатом. Если бы у него получилось в адвокатуре, то, может, Россия была б другой…

Почему так вышло? Думаю, терпимости ему