до ближайшей деревни до заката. Поднявшийся сильный ветер, заставил кучера придерживать шляпу на голове. Встревоженные лошади сбавили шаг, а вскоре и вовсе остановились, отказавшись двигаться дальше. Ветер усиливался, вокруг повозки возникло несколько вихрей, поднявших облако пыли и раскачавших повозку. Изнутри раздался детский плач и женский голос, пытавшийся успокоить младенца. Резко ветер стих, а в оседающей пыли стали проявляться фигуры. Когда пыль рассеялась, вокруг повозки оказались пятеро людей, с ног до головы, облачённые в чёрные одежды, лица так же были закрыты тканью. В руках каждого из них длинные, сильноизогнутые сабли. Испуганный кучер трясущимися руками достал кошелёк и протянул его незнакомцам.

— Это все наши деньги, заберите их, заберите наши товары, только прошу, не трогайте нас.

Один из таинственных людей подошёл к повозке и пытался открыть дверь, которая оказалась закрытой изнутри. Ударив несколько раз саблей по двери, он всё же открыл её, сорвав с петель и отбросив в сторону.

— Нам не нужны твои деньги. Мы возьмём младенца.

— Нет, пожалуйста, не трогайте моего ребёнка, умоляю вас. — раздался вопль женщины, сидевшей в повозке.

Человек с саблей начал залезать внутрь повозки, но кучер выхватил нож и ударил его в плечо, пытаясь защитить ребёнка. Сделав шаг назад, человек в чёрном вытащил нож из плеча, посмотрел на него, потом на испуганного кучера. Одним взмахом сабли он разрезал живот кучеру, тот согнулся от боли и попытался сделать шаг вперёд. Внутренности вывалились из раны, а вслед за ними на землю упал кучер, цепляясь рукой за порог повозки. Женщина закричала, срывая голос. Незнакомец бросил нож на землю, вытер с сабли кровь и спрятал её в ножны. Затем поднялся в повозку, ударил женщину тыльной стороной ладони по лицу и вышел с ребёнком на руках. Снова поднялся ветер, похитители один за другим исчезли в облаке пыли. Из повозки выскочила женщина и попыталась бежать за ними, но от них не осталось и следа. Лишь детский плач по-прежнему звучал в завываниях ветра. В истерике она упала на землю возле мёртвого кучера, бывшего её мужем, и зарыдала. Через минуту ветер стих так же внезапно, как и поднялся, унеся с собой плач младенца.

Люди в чёрном были уже далеко, они подошли к группе крупных камней и по очереди прошли между них. Среди камней, закрывающих от взора со всех сторон, находился вход в пещеру. Люди спустились по узкому лестничному коридору, уходящему спиралью под землю. Где-то внизу они встретились с большой группой людей в таких же одеждах и прошли в комнату, где стали вокруг каменного алтаря, на который положили ребёнка. На алтаре, а также на потолке, прямо над ним выбит равносторонний треугольник с вписанным в него кругом, в центре которого символически изображено пламя. Из смежного помещения вышел ещё один человек, держащий в руках глиняную чашу. В отличие от остальных, его лицо скрывала маска золотого цвета — символ верховного жреца. Все стоявшие склонили головы и пропустили его к алтарю. Поставив чашу рядом с младенцем, он начал нашёптывать заклинание, содержимое чаши стало дымить и затем вспыхнуло пламенем чёрного цвета, абсолютно не дающим света. Человек в золотой маске немного повернулся и протянул руку в сторону. Один из стоящих в кругу вложил ему в руку нож с золотым лезвием в форме языка пламени. Жрец несколько раз провёл лезвием сквозь пламя, каждый раз оно словно прилипало к ножу и тянулось за ним. В абсолютной тишине он сделал кончиком ножа надрез на груди младенца, отчего тот начал кричать.

— О Владыка Чёрного Пламени! Прими это тело в дар от своих слуг! Призываю, возродись в нём и надели верных слуг силой чёрного пламени! Мы ждем тебя! — громко сказал человек, отложив нож и подняв над ребёнком чашу.

Жрец осторожно стал наклонять чашу, выливая чёрное пламя на младенца, словно жидкость. Огонь собирался в тонкую струйку и проникал внутрь ребёнка через рану на груди. Младенец перестал плакать, а когда пламя полностью было перелито из чаши в него, поднялся в воздух. Его глаза стали матово чёрными, а по коже проступили полосы кровеносных сосудов, почерневших от сменившей цвет крови. Затем полосы исчезли, а ребёнок начал плакать и взорвался как бурдюк, наполненный кровью, запачкав ею всё вокруг.

— Нет!!! Только не это! Снова не тот ребёнок!!! — во весь голос кричит жрец, бросая гневный взгляд на того, кто похитил ребёнка.

— Не может быть, мы больше месяца следили за этой семьёй, как и положено, он родился в последний день перед полнолунием, от запретной любви. Я не знаю что не так. Простите меня, великий жрец.

— Убирайся отсюда и не возвращайся, пока не принесёшь мне подходящего ребёнка. Сколько, по-твоему, должен ждать Владыка, пока ты ищешь подходящее для него тело?

Человек испуганно кланяясь, пятится к выходу, ещё четверо последовали ним. Остальные молча разошлись, оставив жреца наедине с алтарём.

Ноябрь 1061 года (630 года от Рождения Пламени)

Император получил письмо от Свободного племени, написанное на толстой и жесткой бумаге. Развернув его, он стал читать. Во время прочтения, мимика императора меняется от улыбки до удивления и негодования. Закончив читать, Эрих приказал слуге срочно вызвать к нему Ареса. Когда командующий войсками вошёл в тронный зал, император сидел на троне с недовольным выражением лица.

— Что-то случилось, Ваше Величество?

— Прочитай! — Эрих протянул Аресу письмо.

— Дерзко. — сказал Арес, прочитав письмо.

— Слишком дерзко. Они настолько глупы, что думают, будто мы отпустим всех их соплеменников, стоит им только написать письмо. Интересно, письмо они сами писали, или помогал кто-то, кто умеет писать. «Свободное племя предлагает Империи Орла и Льва освободить все орков и гоблинов, удерживаемых против воли». Они чудные. Что скажешь, каким будет наш ответ?

— Отрубить пару орочьих голов и отправить им в качестве ответа.

— Изящно, так и поступим. Начинай готовить войска к их «самостоятельному освобождению», а я поручу Владу заняться ответным письмом.

— Слушаюсь, Ваше Величество!

Июнь 1062 года (631 года от Рождения Пламени)

Войско Свободного племени, общей численностью около двух тысяч орков и гоблинов, верхом на волках, пересекло Серую пустыню и направилось на запад. Со времени отправки письма императору с предложением освободить всех орков и гоблинов, в обмен на то, что Племя навсегда покинет равнину, и получения ответа прошло около полугода. Эрих и Арес решили, что орки поняли, что погорячились с угрозой освободить всех пленных самостоятельно, и уже не появятся. Но это время потребовалось Племени для изготовления боевого оружия в достаточном количестве, а также проведения праздника Предков.