– Конечно, все прекрасно! Оскар[120]успел изготовить около двухсот мин, которые могли взрываться с замедлением от двух дней до двух недель!

– Зачем же нужны тогда мы, если у вас такие замечательные взрывники? – не выдержал Федоров.

– Вы должны будете показать, что работают не докеры и рабочие порта, а водолазы – разведчики-минеры! Да и не умеют мои люди работать не только под водой, но и с малыми корабельными минами! Сейчас в порту Монтевидео приняты беспрецедентные меры по безопасности! И к этому кораблю у нас нет никаких подходов! Где грузился корабль, чем, мы не знаем! Но беспрецедентные меры безопасности, которые развернуты вокруг корабля, говорят об исключительной важности груза! И если завтра лесовоз взорвется или загорится, то всем будет ясно, что всему виной именно водолазы, а не докеры и работники порта! Да и молибден не должен ни в коем случае попасть в Германию! – темпераментно закончил Артур и неожиданно засмеялся.

Федоров посмотрел на аптеку и увидел улыбающегося Тинто, который нес тяжелую матерчатую сумку в правой руке.

– Надо быть осторожным с родственником деда, который утопил машину. Мне очень не нравится его поведение. Продать может в любой момент! Не за деньги, а просто от сволочного характера! – напомнил Федоров.

– Сегодня днем родственник уедет в Аргентину, а оттуда в Бразилию. Не надо привлекать лишнее внимание полиции к русскому городу, – закончил разговор Артур.

– Лучше, если я в городе больше не появлюсь! Очень мне не нравятся косые взгляды родственника, у которого найдутся приятели и друзья! – попросил Федоров, открывая дверцу Тинто.

– Жалко, конечно, что придется ночевать в лесу, но так будет лучше для всех, – решил Артур, трогая автомобиль с места.

Через три часа «Додж» выехал на берег залива, где недавно Федоров и Соколов прятали свои вещи под водой.

Уйдя под воду, Федоров привязал трос за руль мотоцикла, и через пять минут груз был на берегу.

– Мотоцикл обратно в воду, сумки грузим в машину и уезжаем! – приказал Артур, смотря на гору вещей.

Еще три часа хода, и «Додж» въехал в редкий лесок, от которого начиналась приличная просека с довольно наезженной колеей. Проехав по просеке три километра, «Додж» остановился на большой поляне, где уже стояла десятиместная палатка, около нее – разожженный мангал, на котором жарились большие куски мяса.

И только вдохнув мясной запах, Федор вспомнил, как он хочет есть.

Достав сумки, Федоров показал Краснову французские гидрокостюмы, заставив остальных развешивать по кустам мокрые вещи.

– Очень интересные гидрокостюмы! Надо один оставить на берегу! – приказал Артур.

– Лучше простой гидрокостюм оставим на берегу, который состоит на вооружении американской армии. Эти новые гидрокостюмы американцы только получили, и контрразведка легко проследит цепочку от склада до Уругвая. Простых гидрокостюмов же очень много, и определить национальную принадлежность резиновых изделий очень сложно, так как американцы их получают тысячами, используя на подводных и надводных кораблях, – попробовал возразить Федоров, которому очень не хотелось просто так отдавать такие удобные гидрокостюмы.

– Вполне резонное соображение! Оставляйте любой гидрокостюм, который вам не жалко, – решил Артур, усаживаясь за стол.

Спокойно поужинав, Федоров с Красновым проверили оборудование и только собрались присоединиться к шумной компании, которая распевала песни под гитару, как появился Артур и скомандовал:

– Ложитесь спать! Через четыре часа подъем! Вам придется совершить марш-бросок на пять километров!

– Жалко, что нельзя посидеть с хорошими людьми за столом, – сказал Краснов.

– Ложитесь в палатке! Вам надо хорошо отдохнуть перед важным заданием! – выдал ценное указание Артур, первым заходя в палатку, в которой обнаружились четыре заправленные солдатские койки.

Ни слова не говоря, Федоров быстро разделся и, укрывшись толстым шерстяным одеялом, мгновенно заснул.

Было три часа, когда его тронули за плечо.

За тонким брезентом палатки сонно бубнили мужские голоса и слышался гитарный перебор.

«Люди отдыхают, а мы как верблюды должны куда-то идти! За что нам такая судьба?» – пожалел себя Федоров, беря в руки большую кружку с горячим кофе.

В палатке едва-едва светился фитиль масляной лампы, чуть освещая метр пространства, на котором поместился небольшой столик с тремя тарелками, на которых лежало по большому куску жареного мяса.

Федоров не стал ничего спрашивать, а, отрезав большой кусок, отправил его в рот.

– До причала вам помогут донести груз, а дальше уже вы сами. Вся надежда на вас, парни! – напутствовал водолазов-разведчиков Артур, мотнув головой вправо.

– Чем мы будем взрывать корабль? – спросил Федоров, вставая из-за стола.

– Я приготовил вам малую корабельную мину, с которой вы уже работали! – торжественно возвестил Артур.

– Я должен ее осмотреть! – замотал головой Федоров, вспоминая работу с миной в Ленинграде.

– Нормальная мина! И даже с магнитом! – сморщился Артур, всем своим видом показывая, что водолазам-разведчикам нечего беспокоиться.

– Лучше мы сейчас побеспокоимся, чем сорвем задание! – возразил Федоров, вопросительно посмотрев на Артура.

– Мина уже приготовлена к транспортировке! – вскинулся Артур.

– Ничего страшного не произойдет, если я на нее посмотрю! – настаивал Федоров, жестом показывая на выход из палатки.

Мина лежала в кузове грузовика, на песчаном ложе.

– Это не малая мина, а большая! И весит она почти тонну! В воде вес ее сильно уменьшается, но нужны компенсаторы плавучести! – поставил условие Федоров, смотря на мощную металлическую тележку с четырьмя мотоциклетными колесами, стоящую рядом с автомобилем.

– И что прикажете делать? Операция полностью подготовлена, и вам не стоит волноваться, дайвер! – начал беспокоиться Тинто, невесть каким образом оказавшийся рядом.

– Где наши вещи, которые мы подняли из моря? – спросил Федоров.

– Во второй машине, – последовал моментальный ответ Артура.

– Я сейчас приду! – громко заявил Федоров, рванув с места.

Через минуту он был в кузове второго пикапа и открывал чемодан Соколова, в котором сверху лежали аккуратно сложенные надувные швартовые подушки.

Сложив их в вещевой мешок, Федоров сунул туда же моток тонкого белого троса.