— Это вы, мистер Янг?

— Да, — отозвался я.

— Я вас повсюду искала, но так и не нашла. Звонил инспектор из Лискерда.

— Я был в саду, — объяснил я. — Сейчас позвоню ему.

Я поднялся наверх, в гардеробную, положил пузырьки А и С в свой чемодан рядом с пустым пузырьком В, снова закрыл его, ключик прикрепил к кольцу вместе с остальными ключами, вымыл руки и спустился в библиотеку. Оттуда я позвонил в полицейский участок Сент-Остелла.

— Прошу прощения, инспектор, — сказал я, когда услышал в трубке его голос, — я был в саду, когда вы звонили.

— Ничего страшного, мистер Янг. Просто я подумал, что вам будет интересно узнать последние новости. Наше расследование немного продвинулось. Профессора сбил товарный поезд, этот факт сомнению как будто не подлежит. Он проходил Триверранский туннель примерно без десяти десять. На подходе к туннелю машинист никого не заметил возле путей, но товарняки бывают иногда довольно длинные; а на этом к тому же сзади не было тормозного кондуктора. Поэтому, как только локомотив нырнул в туннель, с поезда уже нельзя было заметить, что кто-то выскочил на насыпь и тут же был сбит.

— Ну конечно, — сказал я, — я все понимаю. Значит вы уверены, что это случилось именно так?

— Видите ли, мистер Янг, все говорит в пользу этой версии. Видимо, профессор Лейн шел по проселочной дороге мимо фермы Тринадлин и, не доходя до шоссе, свернул налево, в поле, и пересек его по диагонали в направлении железнодорожных путей. В принципе, конечно, можно перелезть через проволочное заграждение и взобраться на насыпь, однако при этом нельзя не заметить приближающегося поезда. Понятно, было темно, но у самого входа в туннель есть светофор, да и товарняк грохочет будь здоров. Я уж не говорю о том, что у входа в туннель машинист всегда дает гудок!

Все так, но шесть веков назад не существовало ни светофоров, ни проволоки, ни рельсов, ни предупреждающих гудков, от которых дрожит воздух…

— Вы хотите сказать, инспектор, что только слепой или глухой мог не заметить приближающегося поезда, даже на приличном расстоянии?

— В общем да, мистер Янг. Разумеется, можно стоять и на насыпи, пережидая, пока пройдет поезд — места там вполне достаточно. Похоже, профессор Лейн так и поступил. Мы обнаружили следы на земле в том месте, где он упал, и дальше — когда он уже полз по насыпи к хижине.

Поразмыслив немного, я спросил:

— Инспектор, могу я взглянуть на то место, где это произошло?

— По правде говоря, мистер Янг, я и сам хотел предложить вам съездить туда, но не знал, как вы на это посмотрите. Польза была бы не только вам, но и нам.

— Тогда я в вашем распоряжении.

— Если вы не возражаете, встретимся в половине двенадцатого возле полицейского участка в Тайуордрете.

Часы показывали уже одиннадцать. Я выводил машину из гаража, когда на бьюике подъехала Вита с мальчиками. Они вылезли, нагруженные сумками с продуктами.

— Куда ты едешь? — спросила Вита.

— Инспектор хочет показать мне то место рядом с туннелем, где они нашли Магнуса, — сказал я. — Похоже, они уже точно знают, как все случилось. Без десяти десять там проходил товарный поезд. Паровоз с машинистом, очевидно, был уже в туннеле, когда Магнуса сбило одним из последних вагонов.

— Живее, отнесите все это миссис Коллинз! — крикнула Вита мальчикам, переминавшимся с ноги на ногу. Когда они уже не могли услышать о чем мы говорим, она сказала: — Но что было делать Магнусу на железнодорожном полотне? Нелепость какая-то! Хочешь знать, что будут говорить люди? Я уже слышала в одной лавке, и мне стало просто жутко!.. Что он покончил с собой.

— Это абсолютно исключено.

— Да, конечно… Но знаешь, известный человек — и такой трагический конец, понятно, что люди всякое болтают. А ученых всегда считали чудаками, не от мира сего.

— Все мы такие, — отрезал я. — Бывшие книгоиздатели, полицейские — да кто угодно! Обедайте без меня, я не знаю, когда вернусь.

Инспектор повез меня к месту, о котором говорил по телефону, — на проселочной дороге, проходящей над фермой Триверран. В пути он сообщил мне, что они связались со старшим ассистентом Магнуса, но тот не смог внести никакой ясности в это запутанное дело.

— Он сам потрясен, это вполне понятно, — продолжал инспектор. — Он знал, что профессор намеревался провести уик-энд вместе с вами, с нетерпением ждал конца недели. Он разделяет ваше мнение, что профессор был абсолютно здоров и пребывал в прекрасном настроении. Однако ему ничего не было известно об интересе профессора к историческим изысканиям, хотя он и признает, что профессор мог увлекаться этим, так сказать, в порядке хобби.

С тризмиллской дороги мы свернули вправо, на Стоунибридж, проехали обе фермы, Тринадлин и Триверран, и остановились наверху, припарковав машину возле ворот, за которыми начиналось поле.

— Чего я не могу понять, — заметил инспектор, — так это почему профессор, если его интересовала ферма Триверран, даже не заглянул туда, а прошел верхом, через поля.

Я огляделся по сторонам. Триверран находился слева, над долиной, но одновременно в небольшой ложбине; под ним пролегала железная дорога, а за ней местность снова шла под уклон. Уже много веков рельеф здесь не менялся, только в былые времена по долине протекал широкий ручей, чуть ниже Триверранской фермы, вернее даже не ручей, а настоящая река, которая во время осенних паводков заливала низины и впадала в Тризмиллскую бухту.

— А ручей там еще остался? — спросил я, указав вниз, в долину.

— Ручей? — с удивлением переспросил инспектор. — У подножия холма, за железной дорогой есть болотистый участок и какая-то канава с водой, но вряд ли ее можно назвать ручьем.

Мы спустились вниз по полю. Уже видна была железная дорога, и справа от нас чернела зловещая пасть туннеля.

— Наверно, раньше здесь была дорога, — сказал я. — Она спускалась в долину… И брод, чтобы переходить на тот берег ручья.

— Возможно, — сказал инспектор, — хотя теперь не осталось ничего, что бы указывало на это.

Магнус хотел перейти вброд на тот берег. Он шел за кем-то, кто направлялся к броду верхом на лошади — вот почему он спешил. И все это происходило не в сумерках погожего летнего вечера, а глубокой осенью: проливной дождь, шквальный ветер…

Мы вышли к насыпи у самого туннеля. Чуть поодаль, слева от нас, был оборудован сводчатый подземный переход на другую сторону железной дороги. Под аркой, спасаясь от мух, стояло несколько коров.

— Видите, — сказал инспектор, — если хочешь попасть на поле по ту сторону насыпи, совсем не обязательно идти через рельсы. Для этого существует переход, вон там, где коровы.

— Да, сказал я, — но профессор мог не заметить его, если шел чуть выше по полю. И потом напрямик через пути быстрее.

— Быстрее? — воскликнул мой спутник. — Лезть на насыпь, протискиваться через проволоку, потом чуть не кубарем катиться на рельсы — и все это в темноте? Лично я на такое не отважился бы.