— Прошу вас, сделайте что-нибудь. — У меня от тревоги натурально руки опустились.

В голове не было ни одной мысли. Что делать? Как помочь? Какую изученную магию применить?

Одно я знала точно: лорд Араэдер в состоянии справиться с этой проблемой. Была во мне какая-то нездоровая уверенность в том, что этот человек может справиться с чем угодно. С любой существующей напастью.

— Не вмешивайся. — Тоном, не предвещающим ничего хорошего, велел он перед тем, как отпустить мою ладонь и направиться вниз по холму, к развалинам церкви.

Убивать.

Это понимание пришло внезапно, заставило что-то в душе всколыхнуться, воспротивиться, ужаснуться.

И по нашей чудной связи передаться лорду Араэдеру.

Невозмутимо до этого шагающий мужчина споткнулся, остановился, ме-е-едленно обернулся. В ночи его глаза сверкали ярче снега. Если бы небо было ясным и свет звёзд освещал дорогу — даже тогда глаза Арэна сверкали бы ярче всего, привлекая внимание, приковывая взгляд, невольно заставляя на несколько мгновений забыть обо всём вокруг.

Но мгновения прошли, и я тихо прошептала:

— Не убивайте их, пожалуйста.

Налетевший ветер подхватил слова и унёс их к магу. Полдесятка секунд он никак не реагировал, только смотрел на меня, но после нехотя кивнул, развернулся и пошёл вниз уже куда быстрее.

Первых двух монахов, не успевших даже отреагировать на его появление, он взмахом руки отшвырнул в сторону так, что от удара о заснеженную землю эти двое потеряли сознание и больше встать уже не смогли.

А дальше началось… нет, не сражение. Это больше походило на избиение младенцев.

Был ли хоть шанс у тех, кто орудовал исключительно самомнением и громогласными фразами по типу «Бог покарает тебя!»? Нет. Ни единого.

И лорд Араэдер просто шёл, ни разу не остановившись и даже шагу не замедлив, расшвыривая всех на своём пути, целенаправленно идя к сжавшейся на обледенелых камнях девочке.

Он приблизился. Железный столб, дрогнув, пошёл трещинами, а после и вовсе осыпался чёрным пеплом. Та же участь ждала цепь и ошейник.

Ребёнок, пискнув, вначале попытался отползти от лорда Араэдера, но замёрзшие конечности слушались девочку плохо, так что ей пришлось оставить бесполезные попытки.

Единственное, от чего она не смогла удержаться — от осторожного, боязливого прикосновения к теперь свободной шее. Вначале кончиками пальцев. Вздрогнула, не веря, и прижалась к коже уже всей ладонью.

Лорд Араэдер присел перед несчастной на корточки, что-то спросил.

Пугающе быстро усиливающаяся между нами связь донесла до меня отголоски его вопроса:

— Где твои родные?

Не знаю, что ответила ему девочка, но уже через десяток секунд Арэн протянул ей раскрытую ладонь. Боязливо опершись, ребёнок попыталась подняться на ноги, но замёрзла и устала настолько, что не смогла сделать даже такого простого действия.

Мужчине не оставалось ничего иного, кроме как стянуть с себя тёплый плащ, закутать девочку в него, а после подхватить её на руки, подняться, развернуться и с драгоценной ношей пойти обратно ко мне.

Та часть раскиданных монахов, что находилась в сознании, никак лорду Араэдеру не мешала. Да и что они могли? Без магии, без оружия. Они даже для своего глупого жертвоприношения выбрали ребёнка — видимо, ни с кем старше справиться не удалось.

И вот вопрос: если горожане знали, кого избрали жертвой, то почему даже не попытались спасти бедное дитя? Почему все так спокойно ждали её смерти? Почему никому не было дела до этого жестокого преступления?!

— Держи себя в руках. — Жёстко велел подоспевший лорд Араэдер.

Девочка на его руках вся сжалась и тряслась, но при этом во все глаза с опаской меня рассматривала.

Я честно попыталась улыбнуться, стремясь успокоить если не себя, то девочку. Она ожидаемо не ответила, только лишь насупилась, свела брови у переносицы и принялась враждебно меня рассматривать.

— Вы знаете, где искать её родных? — Спросила я, подняв взгляд на лорда Араэдера.

Он в этот момент не обращал внимания ни на меня, ни на девочку в своих руках. Чуть прищурившись, мужчина внимательно смотрел куда-то в сторону — между крайними домами города и чёрной полосой леса.

И, кажется, он видел там что-то — или кого-то — что, несомненно, привлекло его внимание, насторожило.

— У нас проблемы? — Догадалась я.

— Разберусь. — Заверил лорд.

Мы обменялись взглядами, после чего я, поддаваясь интуиции, сделала шаг к магу, коснулась ледяной руки девочки и прикрыла глаза.

Вспышка!

И я оказалась посреди небольшого, но уютного дома с деревянной мебелью, тёплым светом и тремя щенками, бегающими у ног.

Вспышка!

Грохот открываемой двери, ворвавшиеся внутрь монахи. Удар, пришедшийся на голову выскочившей им наперерез женщины. Стук упавшего на деревянный пол тела.

Крик! Мой.

Нет, не мой — девочки, в дом которой ворвались, мать которой оглушили. Её саму, пресекая сопротивление, больно схватили за руку. Так сильно, что на бледной коже остались тёмные безобразные синяки.

Её одежду, тёплую рубашку, тёмную юбку, чулки и белье, изорвали в клочья прямо там, в доме, а после на испуганную, униженную, обречённую девочку натянули невесомое белоснежное платье, застегнули на шее ошейник и на цепи повели в церковь.

Как животное.

Она билась, кричала, умоляла прохожих помочь, но все лишь отводили взгляды, делали вид, что не слышат.

Они обрекли ребёнка на смерть. Всем городом.

— Саша, — голос лорда Араэдера не выдёргивал из странного видения, он странным образом дополнял его. Позволял мне самой ощутить надёжную опору рядом с собой.

— Помните, я просила никого не убивать? Я передумала.

Уроды! Просто уроды! Как можно быть такими безучастными? Как можно оставить ребёнка на верную смерть?!

— Держи в голове образ её дома, попробую выстроить портал. — Арэн не тратил много времени на пустые размышления и предпочёл действовать сразу.

— Нужен лекарь, — предупредила я и, извиняясь, добавила: — боюсь, я не в состоянии ей помочь.

Никто и не настаивал.

Несколько томительных минут ничего не происходило. Лишь наша крепнувшая буквально на глазах связь позволяла мне ощутить тепло используемой лордом Араэдером магии. Он подстраивал, искал, мысленно ощупывал город.

И, наконец, нашёл то, что было точным отражением сидевшего в моей голове образа.

Пространство надломилось, свет и тепло обняли нашу троицу, утянули в глубины перехода и выпустили в чужом доме. В той самой комнате, в которой напали на несчастную девушку.