Ответа не последовало, да я его и не ждал – развернувшись, я попер с ящиком обратно в коридор. На окнах первого этажа решетки. Нам как минимум на второй этаж.

– Кончайте с уродами и за мной! Лечиться на ходу!

– Командир! Джоранн охромела!

– Да в жопу ее хромоту! Вперед!

– Вот она забота! – оскалилась в ответ рыжая – Я в норме, Хван. Двигай жопой за боссом.

– К лестнице! – велел я, протаскиваясь мимо спуска в подвал.

Не удалось.

Из темноты бесшумно бросились две стремительные тени. Схватившись за оба игстрела, я пресек их желание пообниматься и добавил по паре игл в тупые головы у своих ног, после чего размолотил их ударами ботинка.

– Вот! – подскочивший орк с гордостью показал мне висящую на его бедре голову – Вцепился намертво, сученыш. А выглядит круто, да?

– Сруби эту опухоль и давай вперед!

– Понял! Эх… почти как в Клоаке. Еще бы рек из дерьма добавить и едкий туман…

– Вперед!

– Да-да…

Со стуком упала отбитая от оркской плоти голова, успев лязгнуть острыми клыками и тут же размолотая в кашу ботинком.

Протащив контейнер десяток метров, мы с орком помчались по лестнице, остальные бойцы старались не отстать, прыгая через три ступеньки. За ними бежал безрукий незнакомец с обширной лысиной и шикарным густым ковром на груди, который портили только яркие и какие-то грустные розовые соски. Он почти догнал Хвана, сунулся вперед и удивленно замер, осознав, что призм вбил ему в ковер лезвие прямо напротив сердца, а вторым ударом перепахал глотку и заставил лысую голову откинуться назад. Пинок в грудь и зомбак полетел вниз по ступенькам, стукаясь почти отрезанной башкой о стены и провожая нас злым взглядом.

– Их кости как мокрый картон – выдал призм, стряхивая кровь с лезвий.

– И головы мнутся как бумага! – добавил орк – Крошатся!

– Химия – изрекла Джоранн – Или последствия болезни.

Я и Каппа остались безучастны к беседе – хотя я и был согласен с тем, что кости зомбаков не слишком прочны. Но при этом все покрепче мокрого картона – орк и призм не осознают свою силу. Они на голову превосходят по силе обычного доброса – даже такого подкачанного, каким был Тарлос Маг. Тренировки, уколы, видоизменные мышцы невероятно выносливого и сильного призма – все это сыграло свою роль. И мы продолжаем прогрессировать – я чувствую это и на себе. Понимаю, что для меня не ново, когда от силы моего удара ногой ботинок жалобно трещит, а шнурки бывает рвутся. Мы так часто меняем одежду и обувь не только по причине дыр от оружия и истрепанности из-за частых стирок. Одежда попросту не выдерживает стремительности и силы наших движений, постепенно расползаясь по швам и жалобно плюясь клепками и пуговицами.

– Стоять! – тормознул я Рэка, когда орк сунулся к ведущим на второй этаж распахнутым дверям – Выше!

Не произнеся ни слова, орк рванул вверх, я помчался следом. Никто из бойцов не стал задавать вопросов. Не потому, что им неинтересно – просто берегли остатки дыхания. А я не захотел соваться на второй этаж по очень простой причине – нас туда подталкивали всеми силами. Это самый очевидный вариант при заблокированном выходе и зарешеченных окон. Куда деться перепуганному гоблину улепетывающему от висящих на пятках голодных зомби? Верно – чуть выше – и в окно ласточкой! Простейший алгоритм действий. И я этот алгоритм сломаю нахрен.

– Выше! – повторил я и, даже не глянув на двери третьего этажа, Рэк затопал по ступенькам выше.

– Мама… – хрипло и устало произнесла Джоранн, хватаясь за перила и помогая себе завернуть.

Перила зашатались, вниз – на головы преследующих нас тварей – посыпалась штукатурка.

– Мама… – повторила рыжая, когда я ударом ноги открыл двери четвертого этажа и, круто свернув, побежал по коридору в сторону торца здания – туда, куда выходили входные двери этого сраного здания «Жопа-Т». Меня манил сраный козырек. Манил всей своей приподнятой душевностью и вроде как плоскостью. Ничем не хуже бодрой и добродушной плоскогрудой шлюхи готовой ублажить тебя по полной программе.

– Раму вон! – рявкнул я, впервые останавливаясь и подтягивая тяжеленный мать его контейнер – Дверь заблокировать, Хван! Вбей клин или собственную жопу в щель – но дверь чтобы осталась закрытой!

– Да!

– Н-на! – рявкнул Рэк, махом выбивая хлипкую раму из оконного проема и отправляя ее в полет вниз – Дальше?

– Связывайте! – я бросил ему пару веревочных концов, а сам кивнул Каппе и вместе с ним подтащил стальной ящик к окну. За нашими спинами закрылась дверь, захрустело дерево и пластик. Призм с помощью Джоранн укреплял баррикаду.

С натугой приподняв, мы взгромоздили ящик на подоконник, после чего я отошел на несколько метров, схватился за веревку руками в перчатках и кивнул. Каппа толкнул плечом и контейнер ахнул за окно. Я почувствовал себя подсеченной рыбкой, с такой силой меня рвануло. Невольно застонав от пронзившей поясницу боли, засеменил, подбежал к окну, уперся в стену подошвами и оглянулся на торопливо вяжущего узлы потного Рэка.

– Давай! – сипло выдохнул он, хватаясь за следующую веревку – Метров пять есть.

Кивнув, я стравил веревку, чувствуя, как стремительно нагреваются ладони. Выбрав весь доступный резерв, оставив за спиной жалкий хвостик, глянул на Каппу и велел:

– По веревке вниз.

Через миг азиат уже висел снаружи и быстро спускался. Я перевел взгляд на Джоранн и качнул головой.

– Мама! – со злобой выдохнула Джоранн, взгромождая красивую жопу на подоконник – Знала ведь!

– Пшла!

Схватившись за веревку, звякнув тесаком о стену, рыжая вывалилась наружу.

– Хван!

– Может…

– Жопу вниз!

– Да!

– Рэк! Помогай!

– Держу, командир, держу. Еще пять метров есть… о дерьмо….

Перегруженная веревка сама собой выворачивалась из рук, захрустели запястья, онемевшие пальцы уже ничего не чувствовали.

– Они прыгнули? – прохрипел я.

– Нет! – привалившись плечом к стене рядом со мной, орк умудрился выглянуть.

– Прыгайте! – рявкнул я и в этот же миг по заблокированной двери нанесли страшный удар с той стороны.

Дверная створка выгнулась, застонала, но удержалась. Веревка резко полегчала. Настолько полегчала, что я кивнул Рэку:

– Пошел, громила.

– Давай я оста…

– Пошел!

– Не тормози только, командир! – рыкнул Рэк, мелькнул грязными ботинками у меня перед глазами и пропал. Веревка снова стала тяжелее – но все же не настолько.

– Прыгаю! – донеслось спустя пять секунд и три новых удара по двери.