Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Я — порядочная девушка.
— Отдохни, Пчелкина, — умываясь, фыркая и отплевываясь, слабо попросил он. — Расслабься. Моих страданий на всех хватит.
— Не могу, Венедикт Венедиктович. Расскажите. Иначе я прямо здесь умру от любопытства. Вам меня будет не жалко? Совсем-совсем?
Турчанинов достал из кармана носовой платок и утер раскрасневшееся от жары лицо.
— Будет; мне будет тебя жалко.
— Тогда расскажите.
Ему было ясно, что студентка не отстанет.
— Долетела весточка с острова, — вздохнул он, пряча платок в карман. — Ведьмы исхитрились и заперлись в одном из домов. Они пообещали сжечь себя живьем, если чужаки и полиция не оставят их в покое.
— Это уже какая-то трагедия в стиле Шекспира, — нахмурилась Юля.
— Вот именно. Полковник готовит штурм дома. Скоро у них совещание будет. Военный совет. И меня приглашают. Хотят, видно, чтобы я с ними ответственность разделил, — горько пошутил он. — За аутодафе.
— Но что подтолкнуло полицию к таким экстренным мерам? — Она зацепила взглядом его несчастные глаза. — Вы же знаете, правда? — напрямую спросила Юля. — Скажите мне, как любимой ученице. Или я уже не любимая ученица?
— Любимая, любимая, — вяло закивал измученный Турчанинов и постарался отмахнуться от назойливой мухи, кружившей у его влажного лица. — Ты вот как это муха, Пчелкина.
— Ну, спасибо вам на добром слове, Венедикт Венедиктович. Сравнили пчелу с мухой!
— Ты оса, Пчелкина! — Теперь уже профессор отмахнулся от назойливой студентки. — Жалишь и жалишь! Это тайна следствия! Я обещал молчать! Ясно? — плаксиво сморщился он.
Он двинулся по дорожке, Юля преследовала его по пятам.
— Но я тоже участвовала в этом деле и внесла свою лепту. Кто вычислил дорожку, по которой несли Жанну?
— Ты, ты, успокойся.
— А кто камень нашел, которым ударили Руслана?
— Тоже ты.
— Вот видите — я. Так что же знает следствие и чего не знаю я, Венедикт Венедиктович? Рассказывайте.
Профессор еще раз мучительно и тяжело вздохнул.
— Ты уже слышала, что у Жанны был половой контакт. Это и понятно. Она для этого контакта и уединялась, бедняжка. Но якобы ее еще изнасиловали, так показала экспертиза. Они это по-своему узнали. Медэксперты! Преступник, чтоб ему гореть в аду, предохранялся. Хотя это могло быть и какое-то орудие, кто его знает. Таков предварительный вывод. Но это не самое главное. Полиция обнаружила на острове, на берегу, в каком-то ржавом железном ведре одежду Жанны. Из-за этого весь сыр-бор. Собаки нашли. Причем сразу.
— В ведре на берегу?
— Именно так. Что с тобой, Пчелкина? Тебе это о чем-то говорит? Чего ты знаешь, о чем не знаю я?
— Одежда была в крови? — вместо ответа спросила Юля.
— В том-то и дело, что нет.
В кармане Турчанинова зазвонил телефон. Он достал трубку и подключился:
— Алло? Да, Тарас Тарасович, я тут. Прямо сейчас? Понял, буду, — и дал отбой. — Ладно, меня ждет полковник. У нас совещание. Я сказал, что должен присутствовать на всех совещаниях и информировать ректора о ходе расследования. Потом поговорим.
Они дошли до центра лагеря вдвоем. Юля проследила за тем, как Турчанинов подошел к столу, где собирались полицейские, только что прибывшие с острова, и сел рядом с полковником. Юля прокручивала пару-тройку рабочих вариантов, которые могли сейчас обсуждать сыщики. Им предстояло решить важную задачу: ждать у моря погоды или взять штурмом домик на курьих ножках. Если они пойдут на штурм, тогда засевшие в нем ведьмы могут сдержать свое ведьминское обещание и сжечь себя. С другой стороны, это сулило удачное избавление от злоумышленников-садистов и закрытие дела. Преступники, оказавшись в ловушке, решают покончить жизнь самоубийством. Все довольны: полиция, местные жители и даже студенты с профессором. Справедливое возмездие торжествует, небесная кара настигает злоумышленников. Газеты прославляют догадливых оперов.
К Юле подошел Чуев.
— О чем ты говорила с Турчаниновым?
— О многом, Саша. Потом все расскажу. Где Римма?
— Спит.
— Уже хорошо. Итак, что мы имеем… — Юля устремила на товарища проницательный взгляд. — Жанну похищают и тащат к озеру. Пока она была без сознания, ее перевозят в другое место. Но на остров ли? Это вопрос. Ее раздевают, насилуют и только потом вырезают ей сердце. Ее труп остается на большой земле, а вот ее одежда оказывается на острове. Занятно, правда?
Юля направилась к столу, за которым в тени крыши сидели опера и ее профессор. Перед полицейскими лежали телефоны и записные книжки.
— Сюда нельзя, девушка, — остановил ее худощавый лейтенант. — Сейчас начнется совещание.
— У меня есть важная информация по делу, товарищ полковник, — студентка громко обратилась к Стародубцеву, — и я не имею права ее скрывать. — Юля встретила изумленный взгляд своего профессора и вновь переключила внимание на полковника. — Можно подойти?
— Подойдите, — кивнул Стародубцев.
Юля смело подошла к столу, за которым сидели Турчанинов, полковник и несколько главных сыскарей.
— Это моя золотая студентка — Пчелкина, — объяснил профессор. — Награждена полицией Вольжанска за помощь в раскрытии запутанного преступления. Умница-разумница, — устало вздохнул он.
— А, та самая? — кивнул полковник, глядя, как садится Юля. — Что вам, Пчелкина?
— А сесть можно, товарищ полковник?
— Садитесь, Пчелкина. Что вы хотите доложить?
— Да, Юленька, мне это тоже очень интересно, — кивнул Турчанинов.
Юля села рядом с профессором.
— Докладываю, — сказала она. — Позавчера мы были на острове с Георгием Малышевым. Наслушались про ведьм и решили сплавать. Взяли резиновую лодку, у Чуева, — это пояснение было для профессора, — он же рыбачить хотел, помните, Венедикт Венедиктович?
— Помню, — кивнул тот.
— …И поплыли. Прошли через туман, страшно было, а потом выплыли к острову. Если честно… мы не просто так плавали.
— Нет? — нахмурился полковник.
— Нет. Ведь это я поняла, что Жанну вытащили из охотничьего домика и поволокли к озеру. А там километра два, а то и три.
— Два с половиной, — кивнул один из сыскарей.
— Вот, у берега я обнаружила следы и ног, и лодки. Там же берег илистый и все видно. Одни следы были намного глубже, значит, и человек был тяжелее. Или это были два человека — один нес другого.
— Я же говорю: умница-разумница, — пожал плечами профессор.
— Так-так, Пчелкина, — кивнул полковник, выбил пальцем сигарету из пачки, щелкнул зажигалкой и закурил.