Ее голос начал сбиваться на рыдания.

— Мы знаем, Света, что это не вы, — доверительно сказал следователь и дотронулся до ее руки.

— Вы мне врете?

— Его тело до сих пор лежит там, во дворе…

— Во дворе? Мамочка!

В следующую секунду квартиру наполнил истошный крик.

Перегудов сильнее сжал локоть девушки, но крик не прекратился. Тогда он размахнулся и ударил ладонью по щеке Светланы. Визг оборвался на самой высокой ноте. Через пару секунд девушка начала понемногу успокаиваться.

— Вот так, — подвел черту следователь. — А сейчас помогите нам, пожалуйста. И вспомните все, что произошло сегодня. Где тут у вас кухня?

Света молча кивнула в сторону коридора. Перегудов прошел в указанном направлении. Стажер мягко повлек девушку за ним. Отыскав в шкафчике для посуды чистую чашку, Сабуров наполнил ее водой и протянул Светлане. Затем он выдвинул на середину комнаты табуретку и усадил на нее Архипову. Размазывая тушь по лицу, она продолжала молча всхлипывать, ее трясла мелкая дрожь.

— Итак, что это за мужчина, о котором вы упомянули? Расскажите нам, — Перегудов облокотился о холодильник и смотрел в глаза собеседнице.

— Я все скажу… — Светлана сделала из чашки два больших глотка. — Мне позвонил Андрей. Мы договорились, что я приеду к нему. Потому что он плохо себя чувствовал. Он был расстроен. А потом, почти сразу, позвонил этот тип.

— Кто он?

— Я не знаю. Он сказал, что ему надо с родителями Андрея связаться…

— Какой он из себя?

— Рыжий. С бородой. Противный такой.

— Так… — Перегудов извлек из внутреннего кармана куртки измятую фотографию Елизарова и показал ее Светлане. — Он?

— Да, он, — мельком взглянув на фото, сказала Светлана, но затем взяла из рук следователя карточку и присмотрелась к изображению более внимательно. — Хотя нет, не он. То есть вроде похож… А вроде и нет. Но скорее не он. У рыжего скулы вот такие были. И губы узкие. Из-за усов вообще не видно.

— Понятно, — разочарованно протянул сыщик. — И что же было дальше? Ты пришла…

— Да, я пришла, и он меня спросил, где живет Андрей. Я сказала. Но я не знала, что он собирается убить его. Правда…

— Дальше. Что он тебе сказал?

— Он попросил меня позвонить Андрею и узнать, есть ли у него кто-нибудь дома? Я не хотела. Тогда он стал мне угрожать…

— Вам?

— Ну, как… — девушка замялась. — Он предложил мне денег. И я подумала, что лучше я возьму деньги, чем связываться с ним. Тем более он говорил, что ему нужно поговорить с родителями Андрея.

— И? Мне нужно знать, о чем вы говорили с Андреем, — настаивал Перегудов.

— Я позвонила и сказала Андрею то, что этот рыжий велел мне сказать. Ну, чтобы Андрей спустился через десять минут.

— Дальше?

— Все. Еще он сказал, чтобы я быстрее уходила оттуда.

— Вы не видели, как он входил в подъезд?

— Нет. Я сразу уехала, — Светлана снова всхлипнула.

— Ясно. И человек на фотографии вам не знаком?

— Нет. Точно, даже не сомневайтесь. Это не тот человек. У меня хорошая зрительная память. Этот, который ко мне подходил, выглядел как-то отталкивающе. А у вас на фотографии интеллигентный мужчина. Профессор какой-то. Нет, говорю вам, не он. Точно.

* * *

— Я не хочу здесь больше находиться, — безапелляционно заявил Тимур. — Я в полном порядке. Чувствую себя превосходно, повторения прежних ошибок не будет… Зачем меня здесь держать? Ты не ответишь мне на этот вопрос?

Он уже твердил это второй день. И самое смешное, что данная тема никогда не затрагивалась при маме, а только при ней, при его младшей сестре. Надеялся, наверное, что сумеет сломать ее. Но Галина получила на этот счет четкие инструкции и решила твердо придерживаться их. Тимуру не удастся переубедить ее.

— Поговори с врачом, Тима, — безразлично посоветовала она, отворачиваясь к окну и наблюдая за тем, как нелепо перепрыгивают прохожие через лужи. На улице шел дождь. — Я же в этом деле ничего не понимаю. И не могу просто взять и выписать тебя. Чего ты от меня хочешь?

— Поговори с врачом сама. Скажи, что дома мне будет лучше. Я — не наркоман, Галя. Ты же знаешь. Один раз оступился…

— Да. Я знаю.

— Тогда почему они держат меня тут взаперти?

— Ты едва не умер, Тимур. У тебя была очень сильная передозировка наркотиков. Если бы бригада в тот день не успела вовремя, ты бы точно окочурился.

— Да ничего бы я не окочурился! — Тимур небрежно махнул рукой и сел на кровати. Подушку он положил на колени. — Кто вызвал бригаду? Паша?

— Нет, я, — в голосе сестры прозвучали нотки гордости. — У меня отменили последнюю лекцию. Препод заболел. Девчонки предложили идти в кафе, но я отказалась. Словно почувствовала что-то. Зря ты улыбаешься. Домой идти мне совсем не хотелось. Погода выдалась такая отличная. Но я все-таки пошла домой. А там ты… Ты бы себя видел, Тима! Глаза закатились, пена у рта… Ужас! Как вспомню, так до сих пор в дрожь бросает. Не хотела бы я увидеть такое еще раз. А ты говоришь — не окочурился…

— Больше такого не будет. Обещаю, — заверил ее Тимур.

К Гале он всегда относился с несвойственной для него теплотой и любовью. Даже к родителям он не испытывал таких чувств. Да и с чего бы. Олег Данилович Ромащенко детям никогда должного внимания не уделял. Его куда больше волновали другие вещи. Работа, пациенты, диссертации… Мать тоже его не шибко баловала. Жила больше для себя. А сестра… Сестра — это другое дело. За нее Тимур кого угодно порвал бы не задумываясь. И все, кто был знаком с Тимуром, отлично знали об этом.

— В общем, тебе повезло, братец. Кстати! — воскликнула Галина. — Ты еще не слышал новости о своих дорогих дружках?

— Какие новости?

— Печальные. Печальные новости, Тимур… Пока ты был в отключке, много чего произошло…

— В смысле? Ты про Егора? — лицо Тимура омрачилось. — Я в курсе. И ты знаешь, я даже на похороны к нему не соизволил явиться. Вот такой я человек, Галка. Хотя… От моего присутствия на похоронах Егору вряд ли стало бы легче…

— Похороны Егора — это вчерашний день, Тима, — оборвала его Галина. — После него уже убили и Пашу, и Андрея…

— Что? — Тимуру показалось, что он ослышался.

— Да. Это, кстати, еще одна причина, по которой ты здесь. Со мной и с мамой разговаривал следователь… Не помню его фамилию… Он сказал, что на тебя тоже может быть совершено покушение…

— Подожди-подожди, — Тимур резко подался вперед и схватил сестру за плечи. — Я ничего не понимаю. Как убили? Кто?

— Кто — не знаю. Знаю, что убили, и все.