— Как в примерочной надела, так и не снимала. Мне одноклассницы помогли выбрать.

— Одноклассницы? — удивился отец.

— Мы по интернету списались, в магазине встретились, — рассказывала дочка. — И чего я с ними раньше не общалась.

Вошла мама Кати, Ирина. В ее руках были пакеты с одеждой.

— Весь гардероб пришлось сменить, — зудела женщина, стесняясь улыбаться.

— А в четыре часа меня в салон красоты девчонки записали, — сообщила Катя и щелкнула по волосам. — Надо что-то делать с этим хвостиком.

Ирина Антонова заметила непрошенную гостью и насторожилась:

— А что у нас делает следователь?

— Она уже уходит, — откликнулся муж. — Я как раз ее провожаю.

Антонов потянул Петелину к выходу, обещая ей шепотом:

— Я все расскажу, только не здесь и не под запись.

Они вышли во двор. Антонов увидел автомобиль оперативников и попросил:

— Поедемте к музыкальной школе. Там все началось.

Петелина согласилась. В сквере около школы они сели на скамейку. Отсюда была видна пекарня «7 пирогов».

Антонов мучительно вспоминал:

— Девочки выходили из школы и шли за сладостями. А там был он. Я видел, как он смотрит на девочек, как голодный зверь. Вопрос был только: когда и как он возьмется за старое? В полиции меня не слушали. И тогда я обратился к тем, кто на себе познал, на что способен Панин. Меня поддержали все, каждый был готов участвовать. И мы придумали, как остановить педофила.

Постепенно перед глазами следователя вырисовывалась полная картина произошедшего.

2 июня. Суд Народа

Кроссовер «хендэ-туссан» белого цвета подъехал к служебному входу пекарни «7 Пирогов» в 6:50. В машине было трое.

— Он скоро будет, — сказала Надежда Ершова, сидевшая за рулем.

Медсестра придирчиво осмотрела дочь. Полина, одетая в ее классическую школьную форму, выглядела юной и непорочной девочкой. Надежда поправила белые банты на двух пышных хвостиках и одобрительно кивнула:

— Он клюнет. Главное, усади его в машину. — Она обернулась к Евгении Купцовой, сидевшей сзади. — Женя, подожди нас за углом. Я спрячусь здесь, за креслом.

Купцова покинула «туссан», сжимая в руках толстую палку.

— Что это у тебя? — заинтересовалась Надежда.

— Половина черенка от лопаты. Папа дал на всякий случай.

— Я справлюсь, не промахнусь, — пообещала медсестра и продемонстрировала наполненный шприц.

Полина в школьном платьице села за руль. Ершова-старшая затаилась за темными стеклами на заднем сиденье. Прошло пятнадцать минут, Панин не появлялся. Еще пятнадцать минут ожидания, и женщины занервничали.

Из-за угла вопросительно выглянула Евгения Купцова. Ее родители уже направились в аэропорт на регистрацию, девушке предстояло успеть к рейсу в Турцию. Полина неопределенно пожала плечами, по-другому ответить было невозможно, телефоны у всех были отключены.

Последующие минуты тянулись изматывающе долго. Неужели их план сорвется? Антонов проследил, что Панин приезжает в пекарню к семи. Уже почти полвосьмого, а к восьми часам обоим Ершовым надо обязательно быть на работе. Почему педофил опаздывает?

Заговорщики еще не знали, что Панин накануне похитил девочку и в данный момент подкидывает ее рюкзак, чтобы направить следствие по ложному пути.

И вот, наконец, к пекарне свернула старая «шкода», приехал Борис Панин. Надежда ободряюще подтолкнула дочь и спряталась за сиденьем.

Полина вышла из машины, растянула губы в наивную улыбку и позвала его:

— Брюс! Я так рада тебя видеть.

Панин с удивлением рассматривал девушку пока не узнал в ней Полину. Его сердце сжалось от сладких воспоминаний. Он с двух лет мыл малышку голенькой, приучал девочку к откровенным прикосновениям, а жена-сука все разрушила.

— Я ждала тебя, Брюс. Если бы не злая мать, мы бы были вместе, — озвучила его мысли Полина.

Он сел к ней в машину. Под чарами сладких воспоминаний он потянулся к ее ножкам и вдруг что-то кольнуло его в шею. Он дернулся, вывернул шею, увидел руку со шприцем и услышал знакомый голос:

— Получай, мразь!

Он успел пролепетать «сука», и его глаза закатились.

Возбужденная мстительной злостью Надежда Ершова откинула спинку пассажирского кресла и бесцеремонно перевалила тело Панина под заднее сиденье. Полину колотила нервная дрожь, она пыталась снять школьную форму, но мать остановила ее:

— Надо спешить.

Они дошли до угла и передали ключи от «туссана» Евгении Купцовой. Девушка села за руль и укатила, стараясь не смотреть на тело, сваленное за сиденьем. На часах было 7:33.

Ершовы вышли на улицу и уехали на такси. В 7:55 по пути в больницу Надежда высадила Полину около ресторана «Макдональдс». Девушка забежала в раздевалку, стянула школьное платье и облачилась в униформу. Только забыла про банты и кепка села на голову, как на подушку.

— Ты чего это? — спросила ее старшая смены.

— Прикольные фотки хочу сделать для Инстаграм, — с ходу придумала Полина.

Она покривлялась за стойкой, делая селфи, стянула банты, а два хвостика так и оставила на весь день. Они напоминали ей о мести за испорченное детство.

Надежда Ершова вбежала в больницу в 8:03. Медсестра ночной смены заранее отметила в журнале ее приход, ведь подруга столько раз ее выручала.

Заступив на смену, Ершова первым делом зашла в одноместную палату, где лежал Данченко. У него была последняя неоперабельная стадия рака и единственное чем могли помочь врачи — обезболивающими уколами. Медсестра сделала пациенту укол морфина, подождала, когда лекарство подействует, и спросила:

— Вы справитесь?

— Я должен это сделать, — ответил старик.

Данченко тайно покинул палату, вышел из больницы и направился к автобусной остановке.

Евгения Купцова перегнала «туссан» с усыпленным Паниным к дому Константина Антонова. В 8:06 она, как было условлено, направила сообщение в общий чат с единственным значком в виде руки с поднятым вверх большим пальцем. Ранее туда же аналогичное сообщение прислала медсестра Ершова, что означало, что каждый из них справился со своим заданием.

За минуту до этого родители Жени в Шереметьево подали три паспорта на стойку регистрации, сдали багаж и получили три посадочных талона на рейс в Анталию. Через час Евгения приехала на такси в аэропорт, и вместе с родителями прошла паспортный контроль. В 9:20 семья в полном составе направилась на посадку.

Константин Антонов в семь утра пришел налаживать кондиционер к Антонине Васильевне Золотовой. Как только он переступил порог, с бывшей учительницей связалась по видеосвязи Валерия Мазина из Израиля. Вместе они заболтали старушку, убедив, что сейчас уже восемь часов.