— Что именно? — не поняла она.

— Их поведение, — кивнул Тима в сторону молоденького жандарма, что только что отвесил довольно сильную оплеуху молоденькой рабыне.

— Нет, конечно, — грустно улыбнулась Лилиана, — я, естественно, могу на них накричать и выгнать взашей, но что это даст? Придется ждать других жандармов, а после еще будут разборки с пэриатом: как это я не доверяю профессионализму их дознавателей. А мне еще предстоит непростой разговор с семьей Монора. Так что пусть делают свою работу. А слуги... слуги потерпят. Им не впервой.

— Да уж... — протянул Тима, которого, прямо—таки коробило подобное отношение живым людям, — а что, он действительно представитель пэриата? — кивнул он в сторону лейтенанта. Вопрос этот был задан лишь с целью сказать хоть что—то не—матерное и по, своей сути, был бессмыслен, но Лилиана все же решила ответить:

— Да. Он племянник барона Ольта Вайло.

— Понятно, — со вздохом ответил Тима, хотя ему совершенно было непонятно.

И на этом разговор заглох окончательно. Они так и просидели молча, все то время, что шло «дознание».

Глава 19

Жандармы ушли на рассвете, даже не потрудившись забрать окоченевшее тело Мейстера Монора. Впрочем, и тот не остался без внимания. За ним, вскоре после отъезда жандармов, явились слуги семьи. Они споро погрузили его на телегу, запряженную двумя чахлыми кобылами и были таковы.

— Ну что ж, вот эта безумная ночь и закончилась, — задумчиво проговорила Мистресс Лилиана, стоя на пороге своего загородного имения и разглядывая окрасившийся розовым небосвод, — ты бы сходил, поспал немного. У тебя еще есть несколько часов перед отъездом.

— Отъездом? — переспросил, стоящий тут же Тима, у которого совершенно вылетело из головы, что он уже слышал подобный приказ от Лилианы, — ты куда—то собираешься?

— Мы собираемся. Ты тоже со мной поедешь.

— Вот оно что. Я с тобой поеду, — повторил он ее слова. Лили, послушай...

— Ты опять за свое? — не дала она ему договорить. — Я же уже не раз тебе говорила, чтобы ты не забивал голову подобной чепухой. Ты мой гость и этим все сказано.

— Но я не хочу... не могу быть нахлебником.

— Не волнуйся, — она улыбнулась, коснувшись кончиками пальцев его руки, — не будешь. В Орслине все будет иначе и мы, наконец, сможем нормально и предметно обсудить твои идеи. Ты не думай — я своего точно не упущу и тебе знатно придется поработать. Поэтому можешь со спокойной душой идти отдыхать.

— Нет, пожалуй, я не буду ложиться, — отказался Тима и видя, что Лилиана хочет что-то сказать ему, поспешно добавил: — для меня лучше не спать всю ночь, чем спать несколько часов. Поверь.

— Ну, хорошо. Дело твое. Выезжаем часа через четыре, будь готов к этому времени.

— Буду, — улыбнулся он Лилиане, и, сделав нарочито чопорный поклон, направился к своей любимой лавочке.

Этот разговор, произошедший между ними был не случаен. Тиму действительно тяготило его положение нахлебника. Первый раз, когда он подошел к Лилиане с предложением как—то отработать свой постой, та лишь рассмеялась и сказала, что он еще слишком слаб. В другой раз она сказала, чтобы он не забивал себе голову разными глупостями и что для работы есть рабы и слуги, а он ее гость. И лишь на третий раз, под напором сбивчивых Тиминых аргументов, она согласилась обсудить сложившуюся ситуацию. Тогда они проговорили довольно долго и, в конце концов, сошлись на том, что знания попаданца о достижениях его родного мира и ее финансы, вместо могут стать началом долгого и взаимовыгодного сотрудничества. Которое и будет платой Тимы за ее помощь и гостеприимство.

И вот сейчас, после несостоявшегося разговора с Мейстером Монора, семью которого, Лилиана каким—то образом хотела задействовать в их общих делах, Тиму грыз червячок сомнения. Могло ли быть так, что именно он, а точнее — его нытье о том, что он не хочет быть нахлебником, навлекли беду на гостеприимную хозяйку? Зачем, вообще, было его везти сюда? Не проще ли встретиться на нейтральной территории или в доме семьи Монора? В этом стоило разобраться, причем, как можно скорее.

Лилиану он нашел в одном из залов. Она отчитывала в чем—то провинившуюся рабыню. Дождавшись, пока заплаканная девчонка убежит докладывать домоправительнице о наложенном на нее наказании, Тима обратился к Лилиане:

— Лили, можно тебя на минутку?

— Да, конечно, — улыбнулась она так, будто и не приказала только что выпороть молодую девушку за какую—то мелкую провинность.

Тима осуждающе покачал головой, но ничего не сказал.

— Что? Не одобряешь? — тем не менее, заметила, а самое главное — правильно интерпретировала этот жест Лилиана.

— Не понимаю, — честно ответил он, — что такого она сделала, что понадобилось столь суровое наказание?

— Разбила вазу.

— Из—за несчастной вазы ты приказала ее высечь розгами?

— Несчастной? Да эта ваза стоила как сотня таких как она! — от возмущения Лилиана едва не задохнулась. — Знаешь, что полагается за подобный ущерб, по закону?

— И что же? — все же поинтересовался Тима, хоть и подозревал, что ответ ему не понравится.

— Повешение. — коротко, но емко ответила она.

— За несчастную вазу, — Тима лишь покачал головой. — Что ж, должен признать, что был не прав. Твое наказание действительно не наказание в данном случае. Извини, — после некоторой паузы добавил он.

— Извиняю, — улыбнулась Лилиана, — так зачем ты меня искал. Не из—за этой бестолковой девки, же?

— Нет, не из—за нее, — подтвердил попаданец, — я искал тебя с целью задать несколько вопросов, если ты не против, конечно. И первый из них — как давно ты решила задействовать семью Монора в наших делах?

Казалось, Лилиана удивлена его вопросом, но, немного подумав, она все же ответила:

— Дня три назад. Мы с Титусом обсуждали некоторые из твоих идей. Возник вопрос с помещением и он предложил связаться с Монора. Они владеют несколькими складскими помещениями в речном и морском портах. Их вполне можно было переоборудовать под производственные нужды.

— Три дня, — задумчиво проговорил Тима, — а почему ты решила привезти Мейстера к себе в загородный особняк? Почему вы не обсудили все в столице?

— Я хотела, чтобы ты тоже присутствовал при нашем разговоре.

—