— Май, времени мало. Наших друзей похитил Яр Дурь и Па Ук. Ты видел, как их привезли и куда дели?

Май серьезно кивнул. Он не стал спрашивать ничего лишнего:

— Видел. Их отправили в Кладовую Ярости.

— Куда? — я впервые слышал о такой.

— Кладовая Ярости находится на самом нижнем этаже дома и попасть туда может только Яр Дурь. Когда он сходит с ума от гнева, то бежит туда. Потом оттуда слышатся крики… На двери установлен волшебный глаз дракона. Яр Дурь смотрит в него, потом прикладывает палец и заходит. Сегодня привезли в крытой телеге людей, но я не знал, что это твои соклановцы…

— Значит, Яр Дурь бежит туда во время гнева… Тогда надо довести его до белого каления. Ты наблюдал за домом достаточно времени. Сможешь рассказать, что и как там расположено?

Май кивнул и начал рассказывать. Я не перебивал. Эта информация была важна для меня. Если победить Яр Дуря, то он сдуется, как и остальные Низшие Боги, тогда вход в Кладовую Ярости будет запечатан. Если же попытаться взломать дверь, то могут услышать соседи, или сработает какая-нибудь ловушка, которая установлена на этот случай.

А мне не нужно лишнего шума. Мне нужно только спасти друзей…

По ходу повествования я задавал Маю различные уточняющие вопросы. Мальчишка охотно отвечал. Он словно чувствовал, что его отец будет сегодня отомщен, поэтому вываливал всю информацию.

В конце концов я мог сказать, что знаю особняк Яр Дуря как свои пять пальцев.

— А ещё в его гостиной обитает маленький дракон, поэтому мимо него лучше не пробегать, а то он поднимет шум, — закончил Май. — А за забором бегают здоровенные доберманы.

— Мда, очень интересно, — ответил я.

В моей голове созрел план, как сделать Яр Дуря безумным от гнева. И этот план просто требовал претворения в жизнь.

А вот когда откроется дверь в Кладовую…

— Спасибо, Май. Оставайся здесь на страже и подай сигнал, если вдруг заметишь что-то подозрительное.

— Можно с тобой?

Как он в эту минуту напомнил мне Глу Пыша. До чего же героические у меня друзья… Даже в груди стало тепло, как будто снова набух Алмаз Истины.

— Май, на твоём веку будет ещё не одна битва. Эту же оставь мне.

— Но…

— Если я не вернусь, то кто-то должен будет за меня отомстить, — отрезал я. — У тебя очень ответственное задание — ты должен стоять на страже и засвистеть соловьем, если увидишь опасность. Всё понял? Вот и хорошо. Как только я посвечу тебе с балкона, тут же кричи в ворота Яр Дурю. Кричи до тех пор, пока он не подойдет к двери или окну. Отлично. Я в тебе не сомневаюсь.

Оставив Мая на страже, я гуляющей походкой подошел к забору и…

Я перестал владеть своим телом!

Только что оно повиновалось мне, как хорошо смазанный агрегат, а в следующую секунду тело само начало действовать, оставив мне роль наблюдателя.

— Теперь действовать буду я! — раздался в голове голос Евгения.

Всё, что происходило дальше, делало только моё тело. Я словно снова оказался заперт в ловушке разума, как до вхождения в Пентаграмму Перемещения.

В три прыжка я вскочил на забор в самом темном месте и, дернув за колючую проволоку, смотал несколько рядов. Спрятал проволоку в Волшебном Поясе и легко спрыгнул на другую сторону.

Ко мне тут же ринулись два добермана. Тело привычно встало в необычную стойку. Собаки синхронно взвились в воздух, чтобы опрокинуть меня своим весом, но тело резко присело и вытянуло вверх ладони. В следующий миг две собачьи головы с треском встретились друг с другом.

В кусты хризантем свалились уже два пса без сознания. Проход к дому был открыт.

Как пелось в одной известной хихитайской песне «настоящие герои всегда идут в обход». Вот и я не стал строить из себя «ненастоящего» героя и стучать голой пяткой в парадную дверь. Мне был достаточно приоткрытого кухонного окошка на втором этаже. Тело в несколько обезьяньих прыжков достигло подоконника, и я оказался внутри.

Мне оставалось надеяться, что Евгений знал, что делал. Возможно, разум студента внутри меня сам смоделировал план по вызыванию гнева у Яр Дуря и теперь претворяет его в жизнь. Вот что значит — позволить энергии Ци вырваться из-под контроля.

Моё тело тут же вызвало умение видеть в темноте и умение хамелеона, чтобы скрываться от посторонних глаз или волшебных холстов, если они расставлены по дому Яр Дуря.

Мне оставалось только наблюдать, как тело уверенной походкой подошло к мусорному ведру и извлекло оттуда банановую кожуру. Из холодильника я достал очень острый соус канкочи. Я успел заметить бутылочку с молоком на столе и кусок говяжьей вырезки. Нож лежал рядом…

Тело продолжило движение и прошло в соседнюю комнату. Я услышал, как в темноте кто-то посапывал. Обогнув кресло, обнаружил спящего дракончика, маленького, всего в два раза превышающего по размерам доберманов на улице. На столике у кресла лежала открытая пачка арахиса в остром перце. Похоже, что Яр Дурь любил остренькое. Ну что же, пора этой любви сказаться на нем. Перец успешно перекочевал в Волшебный Пояс.

Возле камина стояла жидкость для розжига. На боку было написано, что нельзя трясти, а то воспламенится. Бутылочке тоже нашлось место в Поясе.

Тихонько вернулся на кухню и вылил молоко из бутылки, а вместо него аккуратно налил жидкость для розжига. Потом на несколько мгновений замер у куска говяжьей вырезки, отрезая маленькие куски и закладывая внутрь каждого арахис в остром перце.

Зачем так нужно было делать? Об этом я узнал позднее. Сейчас же мне оставалось только наблюдать.

Дракончик даже ухом не повел, когда я прокрался мимо него на лестницу, ведущую на третий этаж. Тело было легче пера. Умение хамелеона скрывало тело и делало его практически невидимым.

Никого не встретив на пути, я успешно проскользнул в спальню Яр Дуря. На шикарной кровати храпело существо, которому по ошибке судьбы выпало стать Низшим Богом, повелителем судеб материка Конорея.

Рядом с кроватью, на тумбочке лежал кинжал, а над ним, на книжной полочке… Тут я удивился — на книжной полочке стоял стакан с водой, в котором плавали вставные зубы.

Когда Май рассказал мне о такой особенности Низшего Бога, то я даже удивился — неужели у могущественных созданий этого мира есть подобные недостатки?

Проскользнув мимо кровати, я вышел на балкончик, где стояли в большом количестве цветы. Низший Бог любил заниматься цветоводством после убийств и людских