– О ком это она? – опешил де Крайто.

– О водяном из-под Карлова моста, – коротко пояснила Анна, нехотя отрываясь от созерцания картины «Прага под дождем». В отличие от Ингерды княжна действительно с удовольствием шла по импровизированному вернисажу.

– Ну и как прикажете искать здесь водяного? – озадаченно пробормотал Хьюго, рассматривая народ, заполнявший пивную возле Карлова моста. – Если он под личиной, то под очень качественной. Я ничего не ощущаю…

– Тазик, – многозначительно уточнила ди Эроен, воздев палец кверху.

– Он пьет из тазика? – не понял окончательно сбитый с толку де Крайто.

– Нет, держит в нем ноги, – пояснила Анна, деловито рассматривая горожан. – Водяные не могут долго находиться на суше, но любят посидеть за кружечкой «Старопрамена» не меньше человеческих жителей Праги. Вот и выкручиваются как умеют… Есть! Вон там, в углу!

Маги поспешно бросились в дальний угол пивной. Худой, носатый, бледнокожий субъект в черном рединготе попытался ретироваться, но запнулся о глубокий медный таз, в котором держал ноги, и растянулся на полу. Госпожа ди Эроен бесцеремонно цопнула его за шкирку и вздернула из-за стола.

– Произвол! – сдавленно взвизгнул водяной. Теперь даже Хьюго уловил запах речной тины, исходивший от него. – Я этого так не оставлю! Я подам ноту протеста! С вами будет разбираться специальный отдел!

– Подавай, – ухмыльнулась Ингерда. – Вот прямо сейчас и начни. Специальный отдел, – она указала на дипломатов, – тебя с удовольствием выслушает. Знакомьтесь, уважаемые, Томаш Водзянек, водяной из-под Карлова моста. Ну, так как, выслушаете пана водяного?

– Да нас, собственно, за этим и прислали, – пожала плечами княжна. – Только давайте выйдем куда-нибудь, а то на нас уже оглядываются.

Лодка для передвижения по канализационным каналам рывками двигалась вдоль русла, время от времени содрогаясь от толчков по днищу. Слышно было, как ругается внизу водяной, тянувший лодку. Когда суденышко начинало раскачивать совсем уж безобразно и оно черпало бортами черную маслянистую воду, Анна с Ингердой судорожно цеплялись то за Хьюго, то друг за друга и нервно стучали ногами и черпаком по днищу, приструнивая озлобленного водяного. Из верхних отводов на них пару раз обрушивались потоки помоев, но, к счастью, основная масса нечистот пролетала мимо.

– Эй-эй, барышни, осторожно! – сердито воскликнул де Крайто, когда чародейки едва не опрокинули его в воду. – Я вас предупреждал, что эта посудина рассчитана максимум на двоих!

– Предлагаешь выпрыгнуть и помочь водяному? – ехидно осведомилась Анна. – Не беспокойся, жабры я тебе, так и быть, отращу, милый.

– Успокойтесь, – хмуро одернула их госпожа ди Эроен, пытаясь оттереть заляпанный помоями бок куртки. – Акустика здесь хорошая, да и лишние уши найдутся… – Она уже давно не испытывала энтузиазма по поводу закрутившейся кутерьмы.

Хьюго пошарил фонарем по стенам, пытаясь сориентироваться.

– Похоже, сейчас мы где-то недалеко от Клементинума, – пробормотал он. – Впрочем, неудивительно…

– Ты так хорошо знаешь пражскую канализацию – интересно откуда? – Голос княжны источал сладкий сарказм, словно переполненные соты – мед.

– Несколько лет назад вместе с чистильщиками ловил здесь крысиного короля, – простодушно отозвался де Крайто.

Лодка еще раз конвульсивно дернулась и остановилась напротив бокового ответвления. Круглый лаз с характерными потеками на стене находился в полуметре над водой.

– Кажется, прибыли, – пробормотала ди Эроен, скептически изучая темную дыру, в которую им предстояло лезть. – Водзянек, это отсюда дрянь в реку лилась?

Под лодкой безмолвствовали.

– Сбежал, зараза! – гневно выругалась госпожа демонолог, в сердцах ударяя кулаком по ладони.

Впрочем, уговор-то ограничивался пунктом, что водяной покажет им место ядовитых сливов, поэтому роптать вроде не на что. Если только хозяин Карлова моста не завел их в какой-нибудь отстойник для нечистот в отместку за непочтительное поведение.

– Это здесь, – сдавленно прохрипел де Крайто, стараясь дышать как можно реже, – не сомневайтесь. Моя аллергия не ошибается, черт ее дери!

Княжна спешно набросила на него заклятие-паутинку, блокирующее воздействие ядовитых испарений.

Маги зашевелились, намереваясь перебраться в лаз, и тут лодку тряхнуло. Утлая неустойчивая посудина накренилась, черпанула бортом воды и перевернулась. Трио доблестных чародеев с воплями и ругательствами вывалилось в канал.

– Ненавижу!.. – прорычала госпожа ди Эроен, выныривая. Она очень надеялась, что успела подпалить водяному хвост, то-то он по каналу удирал, волна как в шторм стояла.

– Склочная, спесивая тварь! – поддержала ее Анна, отплевываясь. – Затаился под лодкой!

Хьюго уцепился за край лаза, подтянулся и, очутившись внутри, вытащил своих разгневанных спутниц. Еще бы, не каждый день двух элегантных магичек окунают в помои. Страдальчески поморщившись, парень неуклюжим пассом организовал поток теплого воздуха, высушивая насквозь промокших и ругающихся женщин. Подивившись такой предусмотрительности, а особенно компетентности своего подопечного, княжна поперхнулась очередным нелестным отзывом о водяном.

– О боги, теперь мы воняем! – раздраженно простонала ди Эроен, пытаясь развернуться в тесном лазе.

– Мы бы и так воняли, – криво усмехнулся де Крайто. – Впрочем, могу наколдовать лавандовую иллюзию.

– Не надо, – упреждающе взмахнула рукой Анна, делая себе заметку на будущее – узнать, когда парень успел освоить эти заклинания, – моль нас пока еще не побила! А если ты наколдуешь лаванду, я тебя сама побью! – Княжна ди Таэ прекрасно представляла, какое дивное амбре будет плыть по лазу, когда к миазмам канализации добавится сладкий запах лаванды.

Лаз оказался широк, но невысок, поэтому идти по нему, а временами и ползти, приходилось, согнувшись и враскорячку, стараясь не оскользнуться на мокром дне и не ухнуть носом в дурно пахнущую слизь. Спустя некоторое время к гнилостным помойным ароматам присоединился чуть заметный душок формалина. Воздух подземелья сделался откровенно удушливым, раздражая саднящее горло. Запах влажной почвы и старой каменной кладки все больше полнился удушающими миазмами неисправных канализационных труб. Честно говоря, этого и следовало ожидать. Ведь последние десять минут путники и так уже брели по щиколотку черт знает в чем, стараясь не смотреть вниз. Как говорится, не наступайте в… ну сами понимаете, во что, – не будет вонять. Да, а если больше некуда наступать?

Внезапно до порядком притомившихся дипломатов донеслись слабые звуки музыки, приглушенные значительным расстоянием. Сложно на таком расстоянии различить, каким именно инструментом пользуется музыкант. Анна, напряженно прислушиваясь, колебалась между клавесином и фортепиано, а исполняемый опус почти не поддавался распознаванию, но все же…