Вулф отступил от нее. У девушки были глаза размером с блюдце. Она опрометью бросилась вон из комнаты.

– Нерадивую прислугу нужно держать в ежовых рукавицах, – сказал Вулф деду, подойдя к кровати. – Она, наверное, заболтала тут тебя до полусмерти, рассказывая всякие глупости, а ты не в состоянии был заткнуть ей рот.

Плечи деда дрогнули, Вулф наклонился над ним и увидел на его губах подобие улыбки. Вулф положил ладонь на руку деда и пожал ее.

– Думаю, ты на моем месте поступил бы точно так же, – промолвил он, и дед легонько сжал его руку в ответ. – Черт возьми! А мы ведь можем общаться!

Дед снова сжал его руку. Вулфу вдруг захотелось плакать – но теперь от радости. Он опустился в кресло, чтобы немного прийти в себя.

Вскоре дед заснул, а внук долго сидел рядом с ним потрясенный.

Угрюмые черные тучи плыли по небу, на котором уже всходила луна, когда Вулф возвращался в Данмегласс с охоты. Со ствола его ружья свешивалась связка куропаток.

– Вот, держите, – сказал он миссис Гатри, бросив дичь на стол в кухне.

– К вам тут приехали, – промолвила она с суровым видом.

– Кто бы это мог быть? – пробормотал Вулф.

Миссис Гатри кивнула в сторону коридора.

– Сами посмотрите, но прежде снимите сапоги или, по крайней мере, почистите их.

Вулф недоуменно поднял брови, но подчинился. В глубине души он надеялся, что сейчас увидит Алану, поэтому быстрым шагом направился по коридору в зал. У двери он замешкался. До его слуха доносился приглушенный шум голосов. Пульс Вулфа участился.

Переступив порог, Вулф сначала увидел Медведя (такую кличку дали собаке, которую Вулф подарил Алане на Рождество), а потом Старого Китайца, сидевшего в кожаном кресле у камина. Сердце Вулфа бешено колотилось. Увидев его, пес заскулил. Старый Китаец молча кивнул, и Медведь бросился к Вулфу.

– Ты вырос, – промолвил Вулф, потрепав собаку, и направился к китайцу, который с невозмутимым видом потягивал портвейн.

У камина стоял Эйден с бокалом виски в руке. Остановившись перед наставником, Вулф поклонился.

– Вы привезли ее?

Старый Китаец кивнул.

Вулф налил себе виски и сел напротив, однако через секунду встал и подошел к камину. Он не мог сдержать своего волнения.

– Черт подери, не могли бы мы отложить разговоры до утра? – сказал Вулф и залпом осушил бокал.

Старый Китаец покачал головой.

– Где она? – нетерпеливо спросил Вулф.

– В вашей комнате, – ответил Эйден.

Вулф быстро поставил бокал на каминную полку и опрометью бросился вверх по лестнице.

Войдя в комнату, он замер и сурово посмотрел на Алану.

– Какого дьявола ты здесь делаешь?

Увидев, что на его скулах играют желваки, Алана испугалась. Подойдя к ней, Вулф схватил ее за плечи, и она уловила исходивший от него знакомый мускусный аромат. Ее охватило возбуждение.

Вулф впился в губы Аланы, заглушая ее всхлип, сорвал с нее плащ, а затем крепко обнял. Он сразу же почувствовал, как налилась ее грудь за время разлуки и округлился живот.

Вулф оцепенел.

Прервав поцелуй, он немного отстранился и заглянул Алане в глаза. Выражение его лица было непроницаемым. У Аланы упало сердце. Ее душил страх.

Вулф на мгновение прикрыл глаза. Его руки скользнули по ее груди и животу. Алану била дрожь. Запаниковав, она сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться.

Но тут ярко-синие глаза Вулфа затопила нежность. Он осторожно смахнул слезу с ее щеки.

– Не плачь…

Вулф поцеловал мокрые ресницы Аланы. Она смотрела на него сквозь пелену слез.

– Я боялась, что ты возненавидишь меня, – пробормотала она.

– Возненавижу тебя? – переспросил Вулф и, подхватив ее на руки, понес на кровать.

Уложив Алану, он лег рядом и обнял ее.

Отчаянье и тоска, которые она испытывала в течение последнего месяца, сменились нежностью и страстью. Вулф провел кончиками пальцев по щеке Аланы и с улыбкой вгляделся в ее глаза. По его неровному дыханию она поняла, что Вулф взволнован. Он взял ее руку и прижался к ладони теплыми губами.

– Один бог знает, как я скучал по тебе.

– О, Вулф, а я думала, что…

– …что умрешь от тоски?

Она рассмеялась.

– Я хочу, чтобы ты чаще смеялась. Тебе это идет.

Их губы слились в жадном поцелуе. Алана растворилась в нем. Вулф распустил ее длинные густые иссиня-черные волосы и стал любоваться ими.

– Боже, какая ты красивая, – промолвил он с искренним восхищением и стал ласкать ее грудь.

Алана ахнула, когда его ладонь легла на округлившийся живот.

– Ты безумно привлекательна.

Вулф осыпал поцелуями ее лицо, шею и грудь. Рука Аланы смело скользнула вниз и стала расстегивать пуговицы на ширинке брюк, которые топорщились в паху.

– Господи, Алана, не делай этого! – испуганно воскликнул Вулф и схватил ее за запястье.

– Почему?

Его окрик привел Алану в смятение.

– Потому что я не контролирую себя сейчас. – Вулф перевернулся на спину и прикрыл глаза рукой. – Я не ожидал, что ты приедешь. Я не готов.

– Что значит не готов? – с недоумением спросила она.

– Я не смогу сдержать себя… Но нам нельзя рисковать здоровьем ребенка. Дай мне время подумать…

Алана приподнялась на локте.

– Все в порядке, Вулф. Для меня и ребенка нет никакого риска! – Она расстегнула рубашку Вулфа и поцеловала грудь. – Я поговорила с Селиной. Она сказала, что заниматься любовью опасно лишь в последний месяц беременности. Кстати, Селина предупреждала меня о том, что ты испугаешься…

– Господи, у вас, женщин, похоже, нет никаких секретов друг от друга, – пробормотал Вулф. – Вы обсуждаете самые сокровенные вещи!

Алана тихо засмеялась и начала расстегивать его брюки.

Вулф легонько прикусил мочку ее уха.

– Значит, ты уверена, что это безопасно?

– Абсолютно уверена.

Алана сняла с него рубашку и положила руку на пах.

– Я хочу доставить тебе удовольствие, – промолвила она и стала ласкать его восставшую плоть.

Вулф застонал. Отстранившись, он сбросил с себя последнюю одежду, а затем стал раздевать Алану, любуясь ее округлившимися формами.

– Господи, – пробормотал он, пытаясь расстегнуть крохотные пуговицы на спине. Но они отрывались одна за другой и падали на постель. – Как сложно устроена женская одежда! Чтобы ее расстегнуть и снять, требуется уйма времени!