Перед вами пятиэтажный резной кружевной фасад из розового камня, пробитый почти тысячей зарешеченных окон. Савай Пратап Сингх поселил здесь свой гарем, чтобы женщины могли на разных этажах сидеть перед окнами, разглядывая улицу. Задней стены у дворца нет, боковых – тоже. Внизу коридоры, ходы, выходы, лестницы и переходы, совершенно постмодернистская конструкция.

Внутри Дворца Ветров уникальная вентиляция: сложносочиненная система труб поддерживает прохладную температуру. Сеть труб охватывает даже балконы и ниши возле просмотровых окон на самой макушке фасада дворца: сверху вас раскаляет солнце, а сбоку из каменной стены обдувает свежий поток, произведенный антикварным кондишеном.

При всем пафосе и уникальности памятника вокруг него кипела ежедневная индийская жизнь многоцелевых розовых каменных сот. Перед одним кубиком-домиком было разложено серебро, и продавцы издалека взвились в пляске святого Витта, махая нам руками и делая выразительные рожи, в страхе быть не первыми.

Возле второго мальчишка, сидя на коленях, растирал маленьким камнем горсти чеснока, лежащего на большом камне. И камни, и мальчишка выглядели глубоко антисанитарно.

Рядом с ним стоял величественный старец в голубой чалме, собирал этот чеснок лопаточкой, забрасывал в кипящий котел, помешивал и тут же разливал в одноразовые миски варево сложного цвета и буйного запаха. Народ толпился в очереди с мисками.

Справа женщина в хиджабе продавала платки, сидя на земле. За ней громоздились рикши, охотящиеся на туристов, торговцы овощами и орехами крутились возле тележек с пирамидами плодов...

Мы поднялись по ступенькам, там приютился прилавок ярких раджастанских кукол, полуметрового роста свадебных парочек с деревянными разрисованными лицами в расшитых золотой тесьмой костюмах. Такой красоты я не видела ни в магазинах Нью-Дели, ни на базаре Старого Дели.

Опытный продавец отнял у меня выбранную парочку, сладко улыбнулся и сказал, что у него есть куклы в костюмах из более красивой ткани, он достанет их из корзины еще, и я выберу самые лучшие.

Ясное дело, что, когда еще пять пар кукол засияли передо мной парчовыми одеждами и уставились жгучими черными глазами, я одурела от восторга как ребенок и попросила завернуть все. Получился солидный баул.

Ранжана вернула его продавцу и сказала, что заберем кукол после экскурсии. Я заволновалась не за то, что оплатила такую роскошь, а за то, что продавец уйдет, забудет, перепутает, продаст другим.

– Не волнуйся, – успокоила Ранжана, – куклы будут ждать тебя столько дней, сколько нужно!

На индийской улице тебя могут обмануть, обчистить, развести на жалость. Но возле лотка, в киоске или магазинчике ты мгновенно попадаешь под защиту продавца.

Он будет поить тебя водой и кофе, заказывать тебе еду, расспрашивать про твою семью, хранить твои вещи, вызывать тебе врача в случае недомогания и звонить по поводу любой твоей проблемы. Даже если у него нет ни одного шанса тебе что-нибудь продать...

Ему можно пожаловаться, что тебе не хватает денег, но приглянулся товар, – и он пойдет навстречу. А если ты первый покупатель в этот день, то рассчитывай на значительную скидку. «Боуни», или первая продажа, имеет для индийца большой смысл, ибо означает хорошее начало торгового дня.

В Индии ты сразу становишься его гостем и другом. Несмотря на поток туристов, он будет строить с тобой эксклюзивные отношения. Говорят, чтобы подружиться с западным человеком, надо спасти ему жизнь; чтобы подружиться с восточным – дать ему закурить...

Кстати, двух хозяев магазинчиков я запомнила лучше, чем многих профессоров на конференции. И смею надеяться, что они тоже меня запомнили, не по объему покупок, а по искренности общения. И буду рада снова увидеться с ними.

Путь с улицы к внутреннему входу во Дворец Ветров, ежедневно посещаемый тысячами туристов, был таким, словно символа штата Раджастан здесь не было и в помине.

Мы шли дворами. На веревках болталось свежевыстиранное белье, женщина во дворе мыла в миске овощи и что-то кричала старику в верхнем окне, мальчишки строили домик из глины и пыли, осы летали над подтухающей помойкой, старуха вывешивала из своей двери покрывала на продажу, толпа мужчин расслабленно болтала в убогом уличном питейном заведении (непонятно, что они там пьют при сухом законе), полуголый парень в чалме волок тележку с камнями, стайка школьников делила конфетки, женщина в сари и шлеме ехала на мотоцикле, бродячие собаки дремали на дороге...

Ранжана купила билеты, мы двинулись по грубым лестницам и плавным переходам наверх дворца, в углу лестничных пролетов в каменных урнах темнели кровавые плевки бетеля. Забираясь на самую фокусную точку дворца, легко свернуть себе шею, да и просто свалиться вниз. Безопасные перила и высокие бортики в путевку не входят, с точки зрения местного менталитета у тебя в запасе еще куча жизней или сад с гуриями.

Вид с самой высокой точки дворца на город – с балкона самых любимых и влиятельных жен – нереален. Под тобой то ли снимается историческое кино, то ли показывают сон на историческую тему. Если из тела дороги изъять машины и мотоциклы, то ты видишь узорный, сочный, красочный и динамичный азиатский феодализм.

Одежда, стилистика торговли, ручной ремонт дороги, горы овощей и фруктов, коврики старьевщиков с разложенными вещами, женщины с кувшинами и корзинами на головах, мужчины в чалмах и расшитых рубахах, заторможенные ослы, буйволы и верблюды в повозках... хочется поставить камеру и транслировать эту экзотику по всем каналам в режиме онлайн.

Население Джайпура огромно. В отличие от стен города оно росло в геометрической прогрессии. Бедные живут на голове друг у друга. И почему-то всегда имеют дела в дальней точке от места проживания.

То есть целый день толпы движутся навстречу друг другу; и все это разукрашенное броуновское движение кричит, галдит, смеется, продает, покупает, воспитывает детей, ремесленничает, сплетничает, ругается, стрижется, бреется и готовит на улице... энергетика в этом реалити-шоу, как в улье – такая же густая и такая же сладкая.

Повернувшись на балконе Дворца Ветров от центральной улицы, упираешься глазами в тело дворца, крытое крышей. Оно одноэтажно и состоит не из розовых, а из раскаленных белых каменных кружевных переходов и арок. За ним треугольники обсерватории Джантар Мантар, самой солидной из пяти построенных принцем Джай Сингхом по стране.

В нее включен уникальный комплекс астрологических наблюдательных приспособлений, состоящий из двенадцати ориентированных на созвездия стендов. Каждый из них зафиксирован под определенным углом к горизонту, ориентируясь на свое созвездие. Надо всем этим огромные каменные солнечные часы, определяющие время с точностью до 2 секунд.

Джантар Мантар упомянут в Книге Гиннесса как имеющий самые крупные в мире солнечные часы и уникальные астрономические инструменты. Кажется, что город, деликатно напичканный электроникой, все-таки пока живет по этим часам...

Мы спустились с гребня дворца. Казалось, больше впечатлений в человека уже не влезет. Продавец издалека замахал руками, чтобы я вдруг не забыла об оплаченных куклах, и сказал, что принесли еще более нарядных.