Когда зеркальные двери разъехались в стороны, я чуть ли не выползла в коридор под укоризненные вздохи Василия. И сразу поспешила влиться в стройный ручеек коллег, по традиции тянущихся за утренней порцией ароматного и бодрящего. Моя реакция на невинное замечание эльфа о знакомстве с тонкостями юриспруденции была настолько бурной, что инстинкт самосохранения нашептывал — будет нелишним поберечься от справедливого возмездия. Сам же парень, завидев обращенные на нас взгляды, сразу натянул покер-фэйс и походкой победителя по жизни прошагал в сторону моего кабинета. Ни разу не оглянулся.

Пережидая бурю у автомата со снедью, я решила пару мелких рабочих вопросов и с самым серьезным видом заверила нескольких потенциальных эльфопоклонниц, что мужчина он со странностями, как всегда и бывает в таких случаях. А что, мол, они хотели — и рыбку съесть, и на люстре покачаться? Право слово, ведь не маленькие уже девочки, насмешили. Редко кому дано, чтобы все и сразу. Да, внешностью и харизмой создатель Васеньку не обделил, зато на умишке сэкономил. Почему вот он такой неулыбчивый и малоразговорчивый? Правильно — стесняется, знает, что стоит открыть рот, как ляпнет глупость. Потому и пришлось сирому бросить силы на прокачку земной оболочки, а после податься на заработки в мир развлекательной индустрии. Стыдно мне ни капельки не было, я даже глазом не моргнула, вдохновенно наматывая на уши расстроенных девчонок спагетти.

— Права ты, Ника, — согласилась художница Рая. — Уж пора бы запомнить, что все эти модели — пустая порода, картинка одна, а копнешь глубже — и «пшик».

Я сочувственно покивала.

— Верно, — протяжно вздохнула секретарь финдиректора, не помню ее имя — сложное оно какое-то, вычурное. — Просто про него такое рассказывали, тако-о-ое… Будто сама Наталья Владимировна…

— Слушайте больше, — перебила я, не желая выслушивать подробности «тако-о-ого». — Всяко мне лучше известно: Василий у меня комнату снимает. Точно вам говорю, притормаживает он конкретно, — без зазрения совести украсила я настырных собирательниц сплетен еще одной порцией итальянского деликатеса.

Довольная своей маленькой мстей, вернулась в кабинет, искренне веря, что эльф успокоился. Однако стоило закрыть дверь, как ничего не подозревающую меня крепко сцапали в охапку и весьма плотно прижали к стене. Упс, ошибочка вышла, какая досада!

— Притормаживаю, значит? — угрожающе прошипел эльф мне на ухо. — Кроме этого убогого тела, на меня и польститься не за что?

Ой, как нехорошостенько вышло.

— Ва-а-ась, — прохныкала я, тщетно пытаясь высвободиться из его железной хватки, — ты все не так понял.

— Неужели? — Голубые глаза мужчины потемнели, приобретая опасную глубину.

— Да я тебя же спасала! Или мечтаешь отбиваться от толпы фанаток, жаждущих заполучить тебя в качестве альфа-самца? Но учти, к этому званию прилагаются их ожидания походов в рестораны, подарков, а потом бесплатной домашней рабсилы. Имей в виду!

И пусть я приукрасила действительность, ничего страшного, может, напугается. Вася буравил меня взглядом, о чем-то размышляя. Я перестала трепыхаться, ощущая, как сердце ускоряет ритм, но вовсе не от страха. Подобная форма близости вызывала совсем уж нерабочие мысли. Машинально облизнула пересохшие губы.

Вася отреагировал какой-то шальной улыбкой, склонился ближе и прошептал, лаская дыханием кожу на шее:

— Признателен тебе за заботу…

В воздухе повисла долгая и явно требующая завершения пауза.

— Но?.. — пискнула я, намекая на незаконченность мысли.

— Но я в силах самостоятельно разобраться с любым угодным или неугодным вниманием к своей персоне.

На миг эльф все-таки коснулся меня горячими губами, затем быстро отстранился и отошел к столу. Я чувствовала себя так, будто только что огромный арбуз на десятый этаж затащила. Ноги и руки подрагивали, дыхание предательски сбилось, и отчего-то ныла поясница — что за ерунда? Мысленно отвесила себе пару увесистых пощечин и, превозмогая слабость, рискнула пойти в наступление. Всем известно: лучшая защита — это нападение.

— Тебя-то туда каким ветром занесло, Большой Ух? Подслушивать — последнее дело! Не стыдно благородному отпрыску самой… э-э-э, утонченной расы опускаться до сбора сплетен?

Глаза эльфа недобро сузились, слишком плавным движением он скользнул в мою сторону. Блинский блин, длинный мой язык! Неимоверным усилием воли я подавила желание пятиться и вместо этого уперла руки в боки. Главное, не показывать страха, ничего он мне не сделает.

— Большая девочка, — вкрадчиво начал Вася и снова навис надо мной, пока не дотрагиваясь, — что я тебе говорил насчет темы ушей?

Я глубоко вдохнула и постаралась изобразить щенячий взгляд раскаяния. Это когда ты испортил хозяйские тапки, но честно об этом сожалеешь, ну и знаешь, что все равно чертовски мил.

— Сорян, оно само… вырвалось… Ты не уходи от ответа!

Мужчина с обреченным видом потер виски. Что, неужели мое актерское мастерство подействовало? Ай да я!

— Ты самая ужасная и несносная в мире человечка, — устало произнес эльф.

— Попрошу без грязных инсинуаций, — возмутилась я. Поняв, что гроза миновала, осмелела и продолжила гнуть свое: — Не знаю, как в вашем мире, а в нашем…

Закончить мне не дали. Молча сгребли в объятия и в прямом смысле заткнули рот. Поцелуем. Хм, поцелуем… м-м-м. Ну ладно, не особо-то я и возражала. Да. Связные мысли разбежались мелкими бусинами с порванного ожерелья.

Неожиданный стук в дверь мгновенно спустил с небес на землю, и я отпрянула от Васи, словно на нас ледяной водой плеснули. Ну как отпрянула — попыталась, упершись ему в грудь.

— Вероника Витальевна, все готово, все на местах… — Настя привычно шагнула в кабинет, изучая что-то в папке с бумагами, подняла голову и поперхнулась.

Вася понимающе усмехнулся и нарочито медленно отпустил меня.

— Ой, простите, я не… эм, в общем, как освободитесь… можно начинать.

Она поспешила ретироваться. Я страдальчески простонала в пустоту:

— За что? — И уже гораздо прицельнее: — Ты! Ходячее недоразумение, шпион локального масштаба, ты не мог быстрее реагировать? Где твои хваленые эльфийские сверхспособности?

Парня явно веселило произошедшее. Ничуть не смутившись, он ответил:

— Ничего страшного, подумаешь, запала на сирого и тупенького. Глядишь, даже посочувствуют.

Мне оставалось только фырчать, как ежу, глядя на скалящегося мстителя. Мелкий пакостник.

— Не больно-то обольщайся, Настя болтать не станет. Ей не с руки со мной ссориться, а если слухи пойдут — сразу понятно, откуда ветер.

Василий беспечно пожал плечами, как бы говоря: «Нет так нет, подумаешь».

— Погоди… Ты же не знал, что она зайдет. — Я нахмурилась в противоположность тому, как эльфячья улыбка все ширилась, рискуя сойтись на затылке. — С чего тогда полез целоваться?