— Так что случилось? — Девушка опустилась на колени рядом с правящим клинки Саганом. — Я не верю, что ты просто устал или занервничал. Ты кого-то видел?

— Если бы я видел, все было бы проще. Дело как раз в том, что я лишь чувствую, но никого не вижу. Я не большой знаток леса. Мне было проще в горах или в поле. Я думаю, что в этом лесу живут сэйсы.

— Сэйсы? Я ни разу не видела ни одного сейса и думала, что они такая же сказка, как и лесные демоны.

— Нет. Хотя я видел сэйса лишь пару раз. Но я видел его, а значит, они есть на самом деле. Говорят, в северных лесах Токсимера обитает много сэйсов. Знаю, что у них нет нигде своего государства. Они просто живут племенами в лесах. Одним словом, это простые лесные дикари.

— Они очень опасны? — Девушка тревожно оглянулась.

— Для нас многие сейчас опасны. И они не больше и не меньше остальных. Не переживай. Если бы они были готовы, они уже напали бы. Раз не нападают, значит, или не могут, или мы им не нужны. И то и другое для нас хорошо. — Токе, отложив клинки, вновь обнял Тось за плечи. Она подалась к нему, напряженная, словно натянутая тетива. Он ощутил аромат ее волос, наклонился, прикасаясь губами к ее виску. Время начало замедляться, но в это время ему явственно послышался звук хрустнувшей ветки. Точно спущенная пружина, токе метнулся в заросли, как хищник, учуявший добычу. Он мчался, будто ветер между деревьев. Однажды ему почудилась неясная тень впереди, но настигнуть ее он так и не сумел. Остановившись, Саган прислушался, но, ничего более не слыша, повернул назад. Он был совсем близко от костра, когда его ухо вдруг уловило необычные для леса звуки. Токе замер, пытаясь осознать их. А над замершим в ночи лесом чуть слышно, но совершенно отчетливо слышался тревожный бой барабанов.

* * *

Мердоком овладело совершенно идиотское настроение. Что-то вроде смеси депрессии, разочарования и озлобленности. И выносить такое настроение вовне было совершенно непозволительно. Единственное, что можно было сделать с таким настроением, так это грамотно, по-черному напиться. Когда в комнату отдыха вошел Люка, Амос только начал топить свои мысли о Мии в водке.

— Я как раз вовремя? — Громила усмехнулся, видя, что пилот явно не празднует тут в одиночестве. Кто же тебя, братэла, учил в одно рыло надираться? Кому душу выблевывать на плечо будешь?

— А кого может волновать моя душа? — Мердок невесело усмехнулся.

— Не гони, братэла. Меня, к примеру. Или я тебе в товарищи мордой не вышел?

— Почему же. Просто не думал я…

— А ты и не думай. Я мало говорю. Не очень умный, может быть. Но мы ведь с тобой не первый день знакомы. Не друзья боевые, конечно. Но не посторонние люди. Заболтал ты меня, братэла. Я вообще-то бухнуть с тобой пришел.

Мердок извлек из бара початую бутылку и наполнил второй стакан.

— Давай, братэла, чтоб бог с нами и черт с ними. — Люка качнул стаканом и, не чокаясь, опрокинул его в свою глотку. — Быстро выпитый стакан не считается налитым. Это чтобы разговор завелся. Плесни еще. Так о чем ты тоскуешь?

— Да не знаю, настроение поганое, вот и все. — Амос не был готов излить душу.

— Ну-ну. А вот и третий в наш коллектив!

В дверях застыл Фил, явно удивленный тем, что он сейчас видит. По образу своему он походил на Люку, как родной брат. Такой же рослый и мускулистый, без излишка волос на голове и интеллекта в глазах.

— Опаньки!.. Не зря я сюда заглянул. Кого хороним? — солдат подсел к столику, самостоятельно прихватив в баре стакан для себя. — Или такие праздники у нас пошли?

— Хорош глумиться. У парня депресняк. — Люка плеснул понемногу во все стаканы. — Не забивай голову, братэла, мир не такой, как нам хотелось бы. Он намного дерьмовее.

— Точно… — Фил созерцал колышущуюся на дне стакана прозрачную жидкость, словно в ней заметил отсветы прошлого. — Разное бывало. А знаешь, как сделать человеку хорошо? Надо сделать ему очень плохо, а потом вернуть в прежнее состояние.

— Не подумай, что это тупой гон, братэла. — Люка вдруг стал серьезным. — Я тоже иногда думал, что просвета вообще нет. Да даже после того, как ребята все погибли. А с ними у нас многое было. Этого не забудешь и не оставишь за спиной.

— Помянем. — Фил поднял свой стакан.

— Помянем, — согласился Мердок, жалея, что до сих пор ничего не знал об этих парнях, которые просто были рядом, как верное оружие.

— За тех, кого уж нету с нами. — Люка глотнул горечь водки, поминая горечь утрат.

— А вы давно вместе? — спросил Амос.

— С ним уже оттрубили вместе пятнадцать лет. — Люка кивнул на Фила. — А с Диком лет десять как работали.

— А Мия? — Мысли пилота вновь вернулись к любимой девушке.

— Вон оно что! — Люка печально улыбнулся. — Все-таки не зря все твердят, что ты на Мию запал. Она лет пять уже как в команде была, когда все кончилось. Не думай ты о ней, не твоя она. Не то чтобы кто глаз на нее положил. Такая ни с кем неволить себя не станет. Поверь, братэла, ее сердце отдано уже. И вряд ли вернется обратно. Так что давай эту тему похороним. Лады?

Мердок вместо согласия расплескал еще порцию крепкого напитка по стаканам и первый, словно поминая, выпил.

— Вот и ладно. — Фил откинулся на спинку стула, вытащив из пачки сигарету. — Не возражаешь, я пыхну? А знаешь, я однажды, когда мы с Люкой еще в имперской мобильной пехоте служили, влюбился в девку одну. Помнишь, Люка? Молодой был совсем. Вляпался просто по пояс. Мы тогда с Гуром воевали. Вокруг месилово идет, а я только о ней и думаю. Просто разум потерял.

— Ну и что дальше-то было? — не дождавшись продолжения от внезапно замолкшего бойца, напомнил нетерпеливо Мердок.

— Да ничего, — ответил за друга Люка, — все бы ничего. Но этого олуха угораздило в гурянку пленную втюриться. А она мало того, что пленная, так еще служила в спецназе гурянских десантных войск. Он ее отпустил. Представляешь? Пришел, отбил у охраны и выпустил.

— И что с ним…

— Представь, ничего. Гуряне в это время пошли в наступление. Прорвали оборону и здорово нас всех приложили. Случайность. Не осталось ни полевого штаба, ни нашего подразделения. А те, кто выжил, к своим позициям, как партизаны, пробирались. Ну и мы с Филом. Так-то.

Корабельные часы уже показывали глубокую ночь, а они все сидели, беседуя о женщинах и делах, вспоминая старые времена, погибших товарищей, брошенных подруг. Вернее, говорили Фил и Люка, а Амос, уже прилично набравшийся, просто слушал, позабыв отступившую депрессию.

* * *

Девушки из «Империал Стар Ворлд» в коллекции Лю-магги «Весенний бунт» были великолепны, словно спустившиеся с небес ангелы. Хотя ангелы вряд ли могли бы быть столь возбуждающе желанны и провоцирующе красивы. Скорее те, что грациозно ходили сегодня по подиуму, были прислужницами-искусительницами из огненного царства Сатаны. Дан жадно, будто путник — глотка чистой воды, ждал каждого выхода Ли. Сегодня она вновь участвовала в показе и как всегда была сногсшибательно красива. И вновь Реззер не без удовольствия почувствовал изменение своего статуса. Он сам стал тем человеком, которого узнавали. Несколько объективов журналистов повернулись к нему, как только он появился в зале. Да и позже пара корреспондентов нет-нет да и возвращали к нему свои любопытные объективы. Впрочем, это происходило не с ним одним.