По этому вопросу мною в рубке управления было собрано особое совещание, на котором, помимо меня и Вики, присутствовали командир корабля кап-раз Иванов, главный навигатор кап-раз Карандышев, главный инженер кап-два Анисимов, а также Кандид и Лиут в качестве экспертов. Мнение моих офицеров, к тому моменту уже изучивших техническую документацию и получивших опыт в первом практическом полете, было однозначным. Кап-раз Карандышев (главный навигатор) подошел к итерактивной плазменной панели и, иллюстрируя свои слова готовыми картинками и движениями световой указки, начал объяснять.

– Ваше императорское величество, Владимир Владимирович, – с легким кивком головы произнес он, – мы считаем, что, исходя из заданных ТТХ силовой установки, навигационного комплекса и джамп-генератора, есть возможность значительно сократить время покидания пункта отправления и, соответственно, прибытия в пункт назначения. В оптимальном варианте затраты времени на эти операции могут сократиться на порядок, то есть примерно в десять раз. Чтобы добиться такого результата, во-первых, необходимо перевести ограничители использования оборудования с четверти до трех четвертей от максимально допустимых нагрузок, во-вторых – изменить схему отлета или прибытия. Возьмем, к примеру, отлет из системы отправления. На первом этапе это разгон с максимально безопасным ускорением, вплоть до выхода на достаточную дистанцию от центрального светила, при которой возможен минимальный внутрисистемный прыжок на двадцать-тридцать астрономических единиц по вектору отрыва – то есть прямой линии, соединяющей местоположение корабля и предполагаемый центр массы центрального светила. Для Солнечной Системы, как для эталона расчетов, стартовым рубежом для первого внутрисистемного прыжка станет радиус середины пояса астероидов, которая может быть достигнута разгоняющимся «Несокрушимым» всего за одни земные сутки и восемнадцать часов. Рубежом прибытия в таком случае может являться позиция между орбитами Урана и Нептуна. С этой позиции, после навигационных изменений и корректировки вектора полета, которые потребуют еще несколько часов времени, может быть совершен следующий прыжок, уже в общем направлении, на конечную цель, который может иметь дальность до трехсот астрономических единиц. Конечным рубежом для второго прыжка должен являться зазор между внешней границей рассеянного диска и внутренней границей облака Оорта. Третий прыжок с этого рубежа, дальностью до двух световых лет, выводит нас в межзвездное пространство, откуда начинается собственно межзвездный полет. Общие затраты времени на отрыв от Солнечной Системы по этой схеме сокращаются с шестидесяти до четырех суток, при этом нагрузка на оборудование не превышает максимально допустимых нормативов. При прибытии в систему назначения все действия должны производиться в обратном порядке…

– Во-первых, – скрипучим голосом произнес Кандид, – все это, конечно, красиво, но учтите, что такая схема использования оборудования приведет к его ускоренному износу – в первую очередь, планетарного привода и джамп-генератора, которые вы планируете постоянно эксплуатировать практически на боевых режимах. К тому же при частых прыжках с меньшим наводящим импульсом инерции возрастет нагрузка на операторов навигационного вычислителя, которых понадобится вдвое больше, или они начнут совершать вполне человеческие ошибки.

– Уважаемый Кандид, – ответил искину кап-два Анисимов (главный инженер), – мы тут посчитали, что даже при таком повышенном износе межремонтный интервал основного оборудования (которое можно отремонтировать только в заводских условиях) составит около пары сотен лет, и на этот же срок должно хватить ЗИПов ко всей прочей аппаратуре. Ваша империя построила очень хороший и мощный корабль, возможности которого по боевому применению могут и должны быть расширены, невзирая на некоторое увеличение степени износа.

– Мы знаем, что нам понадобится набрать дополнительных операторов, – добавил кап-раз Карандышев (главный навигатор), – и это не составит для нас никаких проблем, потому что требуемое количество людей в рамках программы подготовки резерва уже обучено. Добавив всего одну смену и изменив схему дежурства с четыре через восемь часов на два через шесть, мы добьемся снижения нагрузки на операторов, не сильно выходя за штатное расписание.

Командир корабля кап-раз Иванов посмотрел в мою сторону.

– Ваше императорское величество, Владимир Владимирович, – сказал он, – как я понимаю, в первое время, для того чтобы выжить и победить, нам надо будет постараться быть во многих местах одновременно, для чего придется метаться от звезды к звезде по схеме «Фигаро здесь, Фигаро там». При этом возможность значительно обходить противника на поворотах даст нам неоценимое тактическое преимущество.

Искин Кандид искусно имитировал тяжкий вздох.

– Сказать честно, – проскрипел он, – в Империи по предложенной вами схеме функционировали пассажирские лайнеры дальних коммерческих линий. При перевозке почты и пассажиров, особенно класса люкс, была важна скорость доставки, а также оборачиваемость транспортных единиц, а не мелочная экономия на износе оборудования и окладах навигационного персонала…

– Скажите, Кандид, – спросил я, – а эта инструкция о тотальной экономии на всем пришла, случайно, не из ведомства Главного Казначея, которому захотелось подсократить расходы на всем чем можно?

Кандид чисто по-человечески пожал плечами и кивнул.

– Да, – подтвердила голограмма, – и игнорировать ее разрешалось только в секторах, объявленных на военном положении, а то нередки были случаи, когда адмирал на тыловой базе отправлял крейсер якобы в патрулирование, а на самом деле в соседние системы за знаменитым Лайгсбургским пивом или же Имранскими солеными колбасками. Для личного, так сказать, пользования.

– И господин казначей решил перегнуть палку в другую сторону, – кивнул я, – ну что же, нас его указания по известным причинам не касаются. Так что, Кандид, переписывайте свои инструкции, а вы господа-товарищи, с учетом уже набранного нами момента инерции, рассчитайте подход к системе Нового Рима в таком режиме, чтобы их диспетчеры планетарной обороны спохватились как можно позже. Мне нужен молниеносный удар с захватом застигнутой врасплох орбитальной станции, а не демонстрация огневой мощи с ее тотальным разрушением.

Сидевшая рядом со мной аватарка Лиут глубоко вздохнула. Теперь, когда она могла говорить с помощью тела Ольги Колоковцевой, она предпочитала общаться вербально, а не с помощью телепатограмм, как прежде. Ведь эти телепатограммы «слышали» только мы с Викой, и никто больше; а слова, произнесенные голосом аватарки, были доступны всем. И вообще, к юной Ольге-Лиут, рассекающей по коридорам «Несокрушимого» в повседневном обтягивающем трико маркграфских цветов, давно все привыкли. После того как Вика серьезно с ней поговорила, Лиут оставила затею немедленно уложить меня в свою постель, впрочем, не бросилась она и во все тяжкие с первыми встречными парнями. Вместо этого она окунулась в общение, в первую очередь с нашими старшими офицерами, но не обходя своим вниманием и старшинско-рядовой состав Корабельной Службы. Как она сама однажды призналась, больше всего на свете Корабли любят пообщаться, а тут возможности общения для Лиут было хоть отбавляй.