— Полагаю, в этом есть смысл, — пробормотала Ноэль.

— Разве твои родители не из западной знати? Они разве не живут на Западе? — спросила Эйра. Многие аристократы переехали в Соларин, где заседал истинный двор.

— Да, все так. — Ноэль немного выпятила грудь, чтобы Эйра запомнила такую деталь. — Они часто приезжают в Соларин, чтобы присутствовать при дворе. Так что я вижусь с ними регулярно. — Ее внимание переключилось на Эйру. — А как насчет твоих родителей?

Настала очередь Эйры смотреть в окно.

Ее мысли унеслись так далеко от этой комнаты, как только могли, что предало ее. Мысленно она вернулась к маленькому домику, в котором выросла. Она вспомнила запах очага, то, как все вечно было покрыто сажей в зимние месяцы. Она чувствовала соленый воздух в своих волосах, приглаженных тяжестью отцовской руки, когда он гладил ее по голове и говорил, что она хорошо поработала во время их первой совместной рыбалки.

Каждое воспоминание было настолько хрупким, что даже мысль о них заставляла их разрушаться. Фрагменты были покрыты толстой грязной пленкой, из-за чего их невозможно было еще раз воспроизвести в совершенстве. Даже самые счастливые дни ее детства были омрачены. Чем больше проходило времени, тем больше Эйра задавалась вопросом, было ли что-нибудь из них вообще реальным. Возможно, она просто придумала эти счастливые часы, чтобы заполнить пробелы, которые она не хотела видеть в детстве.

— Эйра… — осторожно начала Элис.

— Моим родителям все равно, что я уехала. Они совсем не заботятся обо мне, — тихо сказала Эйра.

— Это неправда, — запротестовала Элис.

— Из-за меня погиб их сын.

— Смерть Маркуса произошла не из-за тебя.

Эйра слишком устала, чтобы спорить. Больше это не имело значения. Маркус погиб, и она по-своему смирилась с этим.

— Даже если бы это было так… Я пошла против их желаний, приняв участие в соревнованиях. Они не пришли навестить меня, когда умер Маркус.

— Ты же была в тюрьме? — спросила Ноэль, съежившись, словно поняла, насколько ужасно было указывать на это.

Эйра взглянула на нее краем глаза.

— Они даже не оставили моему дяде записки для меня.

Между ними повисло тяжелое молчание. Руки Элис замерли на плечах Ноэль. Эйра вздохнула. Она бы сняла напряжение, если бы могла.

— Все в порядке. Я приношу неудачу людям рядом со мной. Это освобождает моих родителей иметь со мной дело.

— Я не думаю, что они этого хотят, — твердо сказала Элис.

Разговор резко оборвался, когда Каллен вышел из своей комнаты.

— А, всем доброе утро.

Они все поприветствовали его, когда он приблизился.

— Как вы себя чувствуете в этот прекрасный день? — Он одарил Эйру ослепительной улыбкой, которую она заставила себя вернуть.

— У нас все хорошо.

— Я немного поработала над мышцами Эйры и Ноэль. Тебе нужна помощь? — спросила Элис, пошевелив пальцами.

— Я бы не стал отказываться. — Каллен занял место Ноэль, а Эйра вернулась к тому, чтобы смотреть в окно, пока все трое разговаривали без нее.

Упоминание родителей всколыхнуло воспоминания, которые она пыталась похоронить. Она могла обрести временный мир с самой собой, когда дело доходило до смерти Маркуса, но отношения между ней и ее семьей тревожили ее.

Кроме того, оставалась тайна ее биологической матери. Могла ли ее мать действительно быть Аделой? Представиться ли ей возможность узнать об этом? Если где-то и была информация, так это в Архивах. Эйра постоянно возвращалась мыслями к этому. Но когда у нее будет время?

— Доброе утро, участники Соляриса! — пропел вечно жизнерадостный мистер Левит, открывая дверь своей комнаты. — Рад видеть, что вы уже встали и одеты.

— Мы встаем и одеваемся каждый день. — Ноэль одарила его тупым взглядом, который просто соскользнул с лица Левита.

— Но сегодня вы собираетесь раздеться!

— Прошу прощения? — Ноэль подняла брови.

Левит прочистил горло, естественный коричневый цвет его кожи приобрел красноватый оттенок с устрашающим румянцем.

— Чтобы переодеться во что-нибудь получше. — Он ущипнул себя за нос и вздохнул. — Я еще не пил чай, а сейчас еще рано. Сегодня вы все идете к портному, чтобы примерить платья для бала перед турниром! Каллен, в твоем случае костюм.

— Эх, а я надеялся на платье. — Каллен откинулся на спинку кресла с ленивой ухмылкой.

— Если ты хочешь примерить платье, я не буду тебя останавливать. — Левит пожал плечами. — Но сенаторы должны будут дать окончательное одобрение вашим нарядам, чтобы «должным образом» убедиться, что вы достойно представляете Солярис. Так что тебе придется убеждать своего отца.

Ноэль застонала.

— У Йемира худшее чувство стиля. — Она искоса взглянула на него. — Без обид, Каллен.

— Никто не обижается. — Каллен пожал плечами, словно этот факт был хорошо известен.

— Мы отправляемся вскоре после завтрака, — объявил Левит. — Так что будьте готовы проявить себя с лучшей стороны!

Глава двадцать пятая

У

портного был шикарный магазин под названием «НИТКА-ИГОЛКА». Рулоны тканей были сложены у каждой стены, а роскошные материалы растянулись на столах и стульях вдоль длинного магазина. Портной была женщина-морфи по имени Эсталь. Ее волосы были заплетены в замысловатые косы, уложенные на голове, как перевернутая корзина. Она очень гордилась своей прической, заявив, что заплела волосы в честь гостей из Соляриса.

— В конце концов, — сказала она, — кронпринцесса Соляриса всегда заплетает волосы в такие красивые косы.

В задней части магазина находились две примерочные. В середине располагались два пьедестала с зеркалами по бокам. Ноэль и Каллен вошли первыми, пока Эйра с Элис жались у входа, теряясь в кажущихся бесконечными глубинах тканей всех цветов и фактур. Ноэль с Калленом сразу же отвели в примерочные, а потом, когда они появились, их быстро поставили на пьедесталы для обзора.

— Как вам… — пробормотала Элис, обходя Ноэль. — Как вам удалось сшить платье всего за пятнадцать минут?

— Дорогая, некоторые морфи могут использовать сдвиг, чтобы заставить расти растения или вырезать камень. Некоторые совершенствуют свои животные формы. Что касается меня? Текстиль — моя муза и холст. — Эсталь с любовью провела пальцами по подолу платья Ноэль. — Что думаешь, дорогая?

Для Эйры разговор сразу же отошел на второй план, поскольку весь мир, казалось, сузился вокруг Каллена. Спутанные пряди волос, ранее идеально зачесанные набок, несовершенно идеально обрамляли его лицо. Его одели в темно-фиолетовую, почти черную одежду. Замысловатые узоры золотой нитью были вплетены в ткань, что смутно напомнило Эйре картины, которые она видела в таинственной комнате наверху Архивов. Он был смесью традиционного красавца из Соляриса с элементами моды Меру. Когда она смотрела на него, она задавалась вопросом, как она могла замечать каких-то других