– Когда я скажу – падай, падай на дно лодки. Причем быстро, – велел он Алёне. – Ну, что он говорит?

– Говорит, что ты отлично пошутил. И обладаешь превосходным нюхом, раз учуял, что у них есть жареная оленина. Много оленины. Самим столько не съесть. Испортится. Готов поделиться.

Минут через пятнадцать они оказались вне досягаемости выстрела из лука, и Санёк расслабился. Всё это время он был готов к выстрелу в спину и надеялся только на то, что толстая кожаная куртка защитит от стрелы…

Алёна отмахнула ножиком кусок трофейной грудинки и бросила Саньку. Тот поймал, попробовал: а неплохо с голодухи. Может, у них и пиво имелось? Надо было спросить.

– Слушай, а раб этот… Ну который игрок, ты сказала… Зачем ему все это?

– Што фше? – Алёна активно работала челюстями.

– Не понимаю я. Ему что, нравится рабом быть?

– Может, и нравится, хотя вряд ли.

– Тогда зачем ему это надо? Играть в раба?

– Зачем? – Алёна дожевала оленину и повернулась к Саньку. – Это же Игра. Сегодня ты – раб, завтра… Ну я не знаю, кто. Может, князь… Все мы поднимается снизу, Санечка. Что здесь, что в миру. Но там твоему подъему заранее предел положен. Ты, такой, карабкаешься, карабкаешься… И вершинка твоя – старший менеджер в страховой конторе. Или капитан второго ранга, как папа мой. А здесь у тебя предела нет. Ни в чем. Димка-покойничек как-то сказал: лучше быть рабом в Игре, чем царем в миру. Насчет царя он загнул, но суть доступна?

– Вполне. Только я на рабство как-то не настроен.

– Эх, мальчик! Кто тебя спросит! – засмеялась Алёна.

Санёк тоже усмехнулся.

– Санечка, а у тебя в миру есть девушка?

– Есть, – без особого воодушевления ответил Санёк.

Вспомнил, что уже семь дней мог бы быть вместе с Ликой.

– А чё так мрачно?

– Тебя не касается.

– Небось бросила тебя?

– Нет, – отрезал Санёк, демонстрируя всем своим видом, что развития темы не будет.

Но на Алёну его резкость не подействовала.

– Я бы тебя тоже не бросила, – промурлыкала Алёна, потянулась всем телом, перевернулась на бочок. В глазах заплясал костер, язычок облизал губы…

– И чё ты там сидишь, как не родной. Иди сюда.

– Настроения нет, – буркнул Санёк.

Вот ему только случайного секса сейчас не хватало. А для остроты ощущений – проснуться от тычка копьем в живот.

– А я б тебе настроение подняла, – пообещала Алёна и еще раз потянулась. Очень сексуально потянулась. Но – зря. Санёк на нее даже не смотрел.

– Может, ты – девственник? – с эротичной хрипотцой проинтересовалась Алёна. – Так я тебя научу…

– Ага, – фыркнул Санёк. – Три раза. А потом нас обоих такие бородатые бугаи с топорами научат.

– Они далеко, – не сдавалась Алёна. – А я близко. Неужели совсем-совсем не хочется? Посмотри на меня!

– Если смотреть на костер, – не оборачиваясь, проговорил Санёк, – отключается ночное зрение.

– А ты глаза закрой. Я сама всё сделаю.

Санёк повернулся. С открытыми глазами. М-да. Алёна успела снять штаны и возлежала на старой шкуре в весьма соблазнительной позе. Ноги у нее были отличные, и рубаха прикрывала лишь самую верхнюю их часть. Самую-самую…

Природа обошлась с Сашей Первенцевым с юмором. Одарила внешностью, на которую клевали как раз такие девушки, как Алёна. Решительные, сильные, самостоятельные. Не скрывающие своих намерений. И рассматривающие Санька как очередной приз.

Нельзя сказать, что Санёк всегда говорил «нет». Разные бывают… обстоятельства.

Но все посторонние подружки прекратились, когда появилась Лика. Жестко.

И даже через три месяца после ее отъезда Санёк держался строго. Потом, правда, физиология взяла свое. Но – никого постоянного. Эпизодический секс. Каждый раз – с другой. Не чувства – голые ощущения.

А уж теперь, когда уже через пару дней Санёк увидит Лику, на хрена ему случайный секс? Даже если откинуть возможность кончить с топором в спине…

– Не стыдно? – поинтересовался он. – Твой парень только что умер, а тебе хоть бы что.

– Я скорблю, – с иронией произнесла Алёна. Подняла ногу, идеально прямую, развитую, как у гимнастки, нарисовала ступней в воздухе восьмерку. Край рубахи соскользнул. Окончательно. – Мы будет скорбеть вместе. Медленно и печально.

Саньку вспомнилось, как там, в яме, она пинала труп. Возможно, этой самой ногой. Очень вовремя вспомнилось. Помогло.

То ли лицо у Санька изменилось, то ли женская интуиция сработала, но Алёна угадала, что чарам ее не хватило мощи.

– Да ну тебя на фиг! – И она красивым перекатом оказалась рядом с Саньком…

Однако он успел перехватить ее руку.

– Ты – красивая, – проникновенно произнес он. – У тебя потрясающие глаза. А ноги вообще – улёт. Ты очень, очень сексуальная. Но – не сейчас. Потерпи, ладно? Как я.

Утверждать, что Санёк сам придумал эту замечательную формулу, было бы враньем. Он ее подсмотрел в одном фильме. Но она обычно срабатывала. Сработала и сейчас.

Алёна расслабилась. Санёк отпустил ее руки… И немедленно оказался цапнут за причинное место.

– Ага, – с удовлетворением произнесла Алёна. – Чувствую, что терпишь!

Но тут же разжала пальцы и откатилась на прежнее место.

– Когда мы будем в безопасности, – мечтательно проговорила она, – ух я тебя и оттрахаю!

– Не когда, а если, – ломать девичьи мечты Санёк не стал. Мечтать – не вредно. – Ты вот что, расскажи мне о «Техномире». Как там? Круче, чем здесь?

– Как вариант сдохнуть – намного бодрее, – поведала девушка. – Но я только один раз заходила. С Димкой. За десантников.

– И что? Я так понял, что это вроде как игрушка?

– Ага, сейчас! Это в каких игрушках тебя железякой по башке лупят и труселя ножиком срезают?

– Не понял?

– Секс и насилие, мальчик! Огонь и дым. И проблемы со слухом.

– А если толком говорить?

– Ах, толком? Ну так слушай…

Игровая зона «Техномир». Тьюториал «На живца»

– А я ему, такая, говорю: ты, типа, понравиться мне хочешь? Так одного коктейля мало будет. Ты, мать твою…

– Ша, девочки! – прошипел Дима. – Чую нехорошее!

Танька сразу заткнулась. На полуслове. Шлемное стекло вошло в паз, сразу же залившись зеркальным защитным слоем. Очень красиво. Алёна, менее опытная, новичок после учебки, сделала то же самое, но потеряла секунду, пока нашаривала подбородком сенсор. Миг тьмы, а потом перед глазами возникла тактическая картинка: дом, в котором укрылась их тройка, километровый параллелепипед Техноцентра, а между ними – сочащийся дымом труп кархадона, боевого робота аллоидной серии. Вместо пилотской капсулы робота – черная дыра. Работа их тройки. Вернее, Таньки и Димы. Танька импульсом сбила настройки виртуала, а Дима вдарил из плазмогана сразу половиной заряда. На этом команда заработала три килоэргана по видео. И четыре почти полные батареи, снятые с резервного блока кархадона. Основной без продвинутого декодера вскрыть не получилось. Да и времени не было.