Весной тридцать седьмого, а точнее первого марта, Кирилл, вместе с бойцами Отдельного батальона НКВД, организовал показательные учения на полигоне. Им противостоял усиленный полк десантников и несколько батальонов НКВД. Совершенно неожиданно на «тактические учения» прибыли Ворошилов и Берия со свитами, вызвав тихую панику среди присутствующих командиров.

Накрученные руководством, десантники и энкавэдэшники в буквальном смысле рыли землю, но условно уничтожив мост, группа диверсантов растворилась в пространстве, чтобы потом, просочившись через три круга оцепления, появиться в командном пункте учений с докладом о выполненной задаче.

Явление десятка фигур в лохматом камуфляже было сюрпризом даже для Новикова, а для командиров, прибывших на учения, настоящим шоком. И лишь один Ворошилов довольно хмыкнул и при всех пожал руку Кириллу.

– Молодец, товарищ Новиков. И много у тебя таких парней?

– Пока всего триста шестнадцать.

– Батальон… – Климент Ефремович кивнул. – Немного. Но прошу учесть, товарищи краскомы, что занятия с бойцами охраны товарищ старший майор госбезопасности проводит в свободное от работы время и по своей инициативе. А вы, товарищ комиссар госбезопасности, что скажете?

– А чего говорить, – Берия улыбнулся Новикову. – Показывайте, товарищ старший майор, что ещё приготовили.

Новиков кивнул:

– Есть, товарищ комиссар первого ранга. – И повернулся к своим бойцам: – Второй этап.

Те молча отошли на десять метров и буквально растворились в невысоком подлеске.

– Сейчас, товарищи, мы продемонстрируем захват долговременной огневой точки, – Новиков показал на укрепление, имитирующее большой дот. – Группа захвата будет двигаться в зоне поражения огня дота, и если пулемётчик увидит движение, то сразу же откроет огонь. Пули каучуковые, но боль от попадания вполне настоящая.

Надежда метнулась за биноклями для гостей, и, благодарно кивнув, Новиков принял из рук девушки два тяжёлых бинокля переменной кратности.

– Товарищ маршал, товарищ комиссар первого ранга, – Новиков подал бинокли гостям.

– Так что смотреть-то? – Берия, уже знакомый с техникой, быстро подогнал бинокль под своё зрение и навёлся на пустое поле перед дотом.

– Они уже в двадцати метрах перед бойницами, товарищ Берия. – Новиков чуть сместил свой бинокль. – Видите бугорок с кустом, и ещё один бугорок рядом? Так вот второй бугорок – один из бойцов группы захвата.

– Вот черти! – Берия восхищённо покачал головой, не отрывая взгляд от окуляров. – Ах! – стремительный бросок к амбразуре, и взрывпакет летит в амбразуру, а дверь в дот вышибает взрыв. Треск холостых очередей, и над куполом взвивается небольшой красный флажок.

– Пятнадцать минут с момента отдачи приказа, – прокомментировал Новиков и, взяв в руки тангенту от переносной радиостанции, коротко скомандовал: – Третий этап.

На поле выкатился артиллерийский тягач, тащивший за собой два макета грузовика из фанеры и списанный Т-26. Через минуту слаженно ухнули несколько взрывов, разнёсших макеты в щепки и изрешетившие танк.

– Мне показалось, или взрывы были в стороне? – Климент Ефремович озадаченно посмотрел на Кирилла.

– Да, товарищ народный комиссар. Это специальные мины. Их не нужно закладывать под грузовик или танк. Достаточно установить на обочине или привязать к дереву и покинуть место минирования. Мины типа ММ – имеют возможность установки взрывателя дистанционного типа, приводимого в действие длинной верёвкой. ММ-один – осколочная, а ММ-два – бронебойная. Есть также варианты с собственным датчиком движения и реагирующие на большую массу металла, но пока выходит очень дорого.

– Умеешь ты удивлять, товарищ Новиков. – Ворошилов покачал головой.

– Я его знаю, – Берия неожиданно расхохотался. – Наверняка ещё чего-то припас. Точно? – и увидев, как Новиков развел руками, кивнул: – Давай показывай.

– Прошу, товарищи, – Кирилл указал на выход и, подавая пример, первым покинул наблюдательный пункт. – Вот, – он кивнул на лежащую на раскладном столе винтовку необычных очертаний и с большим прицелом. – Можно стрелять днём и в полной темноте. Дистанция уверенного попадания в круг диаметром в десять сантиметров – шестьсот метров днём и двести метров ночью. Опытный стрелок может вести огонь с дистанции тысяча двести метров. Мы назвали её «Антиснайпер» так как прежде всего она предназначена для отстрела вражеских снайперов и командного состава, в то время как сама находится вне зоны поражения огня противника.

– А чем она лучше мосинской? – Ворошилов взял в руки оружие и покачал головой. – Легче, это понятно. – Он приложил приклад к плечу, посмотрел в прицел и удивлённо округлил глаза.

– Она короче, – Новиков подал какой-то сигнал своим людям, и тут же для сравнения вынесли укороченную «драгунскую» мосинку, стоявшую на вооружении РККА. – Есть сошки для удобства стрелка, громкость звука выстрела сильно снижена, так же как и отдача. Более мощный прицел, и самое главное – патрон более крупного калибра: девять миллиметров. Соответственно более тяжёлая и более устойчивая в полёте пуля, есть возможность использовать глушитель звука выстрела. Я сам как снайпер не особо, но вот ребята попадают в банку тушёнки с шестисот метров.

Берия, который знал, как был уничтожен Черчилль, только хмыкнул и взял в руки небольшую, всего двадцать сантиметров длиной и десять шириной, коробочку толщиной с пачку папирос с коротким, гибким штырём, точащим из верхней части.

– А это?

– Радиостанция компактная – «РК-пять», для координирования действий штурмовых и диверсионных групп, – пояснил Новиков. – Дальность действия небольшая, всего около пяти километров, но для этих задач достаточно. Если нужно что-то более дальнобойное, есть «РК-пятьдесят» и «РМ-пятьсот». Обе станции защищены от падений и вибрации, так что могут устанавливаться на бронетехнике и самолётах. Товарищем Асеевым из НИИ связи РККА также готовится к серийному выпуску радиостанция дивизионного уровня, с дальностью связи до тысячи километров, и более высокого уровня – до трёх тысяч километров. Обе на автомобильном шасси и с возможностью вести радиообмен с пятью абонентами одновременно.

Ворошилов удовлетворённо кивнул. Он в своё время попенял Новикову, что тот занимается исключительно войсками НКВД, не уделяя должного внимания армии, и теперь видел, что майор госбезопасности прислушался к его мнению.

– А бойцов своих покажете? – Ворошилов кивнул на стоявших поодаль диверсантов в «лохматом» камуфляже.

– Талгат… – негромко произнёс Новиков, и из строя шагнул вперёд высокий широкоплечий парень с узким разрезом глаз.

– Сержант Рахматуллин, по вашему приказанию прибыл. – Он чётким движением скинул ремень автомата с плеча и поставил его к ноге.

– Ну, вот. – Новиков задумчиво посмотрел на сержанта, отмечая по следам на одежде весь его сегодняшний маршрут. – Одежда сделана специально такой, чтобы бойца было труднее заметить. Эти элементы, – он коснулся рукой свисающих полосок ткани, – размывают очертания фигуры и делают её малозаметной. Кроме того, учитывая большое количество разных элементов снаряжения, которое приходится таскать с собой, мы сделали вот такую штуку, которую назвали «разгрузочный жилет» или просто «разгрузка». Здесь боеприпасы, аптечка, сухой паёк, радиостанция и всякое прочее. Если нужно тащить что-то более тяжёлое, то существует рюкзак. – Кирилл протянул руку, и ему сразу же подали нечто совсем не напоминавшее солдатский сидор. – Здесь сейчас около тридцати килограммов. – Новиков взвесил рюкзак в руке и подал Ворошилову. – Попробуйте, товарищ народный комиссар. – Кирилл помог наркому обороны, и тот удивлённо расправил плечи.