Если при известии о моём родстве с Ренскими старейшины выглядели стукнутыми молотком, то сейчас на них свалилась каменная плита. Они будто оцепенели, при этом от них доносились явственные волны паники. От Норита, кстати, тоже.

— Душеедка, — наконец с ужасом выдавил из себя один из старейшин.

— Очень мило, что вы обо мне слышали, — с лёгкой улыбкой сказала Милана, — но я нахожу это прозвище довольно обидным. Впредь попрошу вас его не употреблять.

— Ты кого нам привёл? — с ясно ощутимым бешенством обратился к Нориту главный старейшина. Тот выглядел полностью уничтоженным.

Ну да, карлы — это же высшие существа. И сами не торопятся представляться, и именами жалких наружников не интересуются. От этого иногда выходят такие вот конфузы. Но надо заметить, прозвище любопытное и очень наводящее на разные мысли. Во всяком случае, выяснить его происхождение совершенно необходимо, а то вдруг она не только у карл души ест? Неудобно как-то получится.

— Вам не нужно ждать каких-то проблем, уважаемые, — всё с той же лёгкой улыбкой заявила Милана. — Я просто немного погощу у вас, подожду моих юных друзей. Как только они возвратятся в целости и сохранности, мы вас немедленно покинем.

— Мы тебя в гости не звали, — мрачно заявил старейшина.

— Но я пришла, — развела руками Милана.

— И принимать тебя мы не хотим.

— А придётся, — в голосе её лязгнул металл, и старейшины смирились.

— Не расстраивайтесь, почтенные, — утешающим тоном сказал я. — Мы пришли с миром и мирно же уйдём. Рассматривайте нас, как будущих партнёров, а партнёры, они всякие бывают. Мы ещё очень хорошие партнёры, уверяю вас. Точно не самые худшие.

Глава 20

Шли мы уже часа три, постепенно поднимаясь наверх и, судя по ощущениям, заметно приблизились к поверхности. Обжитые коридоры закончились, когда мы миновали ещё одну каменную заслонку, а сейчас мы шли большей частью по обычным пещерным ходам, местами совершенно неосвещённым. Когда мы впервые попали в тёмный проход, Норит добыл из глубин своей просторной куртки ручной фонарь, откинул в рабочее положение рукоятку и деловито зажужжал динамкой, производя неширокий луч тусклого света. Ленка на это презрительно хмыкнула и лёгким мановением руки бросила вдоль стены длинную световую полосу. Производить мановение было, разумеется, совершенно ни к чему, она просто рисовалась. Норит вполголоса пробурчал что-то нелицеприятное про колдунов, спрятал свой аппарат и больше его не доставал.

К этому времени он уже окончательно ожил. Когда мы вернулись в ту же самую комнату, Норит остался со старейшинами. А примерно через час он ввалился туда и опасливо поглядывая на Милану, потребовал, чтобы мы немедленно двинулись к Хозяйке. Был он весь какой-то взъерошенный — старейшины, похоже, припомнили ему все грехи. Отойдя подальше от старейшин и Миланы, он постепенно успокоился и вновь приобрёл былую вальяжность.

— Долго ещё идти, почтенный? — поинтересовался я.

— Если у брата с сестрой проход не подтопило, то, может, и за час доберёмся, — досконально обдумав вопрос, степенно ответил Норит. — А если в обход придётся идти, то часа два топать будем.

— Что за брат с сестрой? — тут же спросила любопытная Ленка.

— Сталагмиты это. Столбы такие, которые прямо из пола растут, — ответил Норит, с удовольствием просвещая бестолковых наружников.

— Мы бывали в пещерах, — напомнил я ему.

— А, ну да. В общем, они приметные, на людей немного похожи, вот и прозвали их так.

— И где там Хозяйка сидит?

— У неё неподалёку от брата с сестрой свой отнорок с выходом на поверхность. Её слуги постоянно наверх лазят, охотиться пытаются, рыбу ловят, ягоду собирают, ну, сейчас не собирают, нет её ещё, ягоды-то. На наши грибы, которые честные горняки едят, морды кривят, — с осуждением сказал он. — Вот вы у нас грибы ели?

Я тут же вспомнил выплюнутый Ленкой кусок гриба, который радушным хозяевам предстояло найти под креслом. Впрочем, учитывая вес мебели, вполне возможно, что найти этот кусок смогут только археологи. Кто знает — может быть, через десять тысяч лет учёные будут писать диссертации по Ленкиному прикусу, и гадать о её рационе по отпечатку зубов.

— Ели, ничего так, — дипломатично подтвердил я. — Пресноваты немного.

— Пресноваты, — с грустным вздохом согласился он и с возмущением продолжил: — Но всё равно же добрая еда. А у этих от наших грибов аж рожи перекашивает. Вот что они из себя вообразили?

— Безобразие, — поддакнул я. — Надо бы заняться их воспитанием.

Норит энергично кивнул и посмотрел на меня с симпатией. Вот странное дело — нам он рассказывал, что мы летим к доломитовым вратам, потому что от них идёт самый короткий путь к Хозяйке, а сейчас вдруг выясняется, что у её отнорка есть прямой выход на поверхность. Похоже, Милана была права — он и в самом деле воспользовался случаем бесплатно доставить свой груз. Ну ладно, с их старейшинами всё равно надо было встретиться, так что будем считать, что через доломитовые врата мы зашли не зря. Но на будущее надо запомнить, что за ним обязательно нужно приглядывать, да и вообще с карлами расслабляться не стоит. Наверняка эти их повадки вылезут наружу ещё не раз и не два.

— Раз уж мы вспомнили про ваши вкусные грибы, Норит — так что решили старейшины?

— Решили попробовать поторговать с вами, — отозвался тот. — То есть официально пока ещё ничего не решили, у них не принято вот так сразу решения принимать. Пару дней будут ругаться, потом подерутся, ещё через пару дней успокоятся и решат торговать. А Кальцит уже всё сам решил, он им прямо так и сказал, что вы, мол, тут развлекайтесь как хотите, а мои люди торговать с Арди будут.

— Ну ладно, — я немного удивился такому стилю принятия решений, но не мне указывать им, как управлять племенем. — Как решат окончательно, пусть дадут нам знать через Анну Ренскую, или сразу мне напрямую позвонят, я предупрежу секретаря.

— Допустим, позвонили, а дальше что? — непонимающе нахмурился Норит.

— А дальше я присылаю своих людей в Рифейск, вы туда же присылаете своих представителей, они обговаривают все детали, готовят договор, или, скорее, несколько связанных договоров. Затем эти договоры подписываю я и ваши старейшины, ну а потом мы их начинаем выполнять.

— Как-то сложно это, — с сомнением заметил Норит. — Мы тогда торговцу, не помню, как его зовут, просто дали наши камни. Он, правда, после этого исчез насовсем.

Я даже поперхнулся от такой незамутнённой простоты. Как можно совмещать презрение к наружникам с такой дикарской доверчивостью?