У Митчелла и Зои пока еще не отладилась обкатанная схема, а их естественная химия была откровенно дрянненькой. Вначале была мысль, что они просто как масло и вода — два профи, которые плохо смешиваются. Позже возникло подозрение, что они скорее как книга диет и шоколадный торт или сапоги-бахилы и элегантный костюм. Две вещи, направленные друг другу в противовес, что помножает взаимные усилия на ноль.

На одном опросе женщина слезливо сообщала, как Гвен признавалась ей, что за ней кто-то следит. Митчелл держал женщину за руку, участливо подавшись вперед, а та самозабвенно рассказывала, каким бременем для нее до сих пор являются эти воспоминания…

И тут Зои сухо спросила, почему же опрашиваемая не упомянула об этом раньше. Чары рассеялись. Женщина, не найдя объяснения, наконец сказала, что за четкость своих воспоминаний не ручается; тут же оказалось, что ей пора отвозить сына на урок фортепиано. В момент напряженного обсуждения результатов опроса Зои сказала, что эта баба просто придумывала сказки, чтобы ощущать себя важной персоной. Митчелл подозревал, что так оно и было, но в следующий раз попросил Зои не соваться, когда не просят.

Несколько часов спустя они опрашивали человека, который вроде как помнил Джована. Человек тараторил без умолку, просто чтобы поболтать. Всякий раз, когда он останавливался, Зои повторяла его последнюю фразу, и он начинал все по новой. В конце концов, притомившись этими нескончаемыми занудными петляниями насчет столовской жрачки и дурно пахнущего учителя истории, Митчелл прямо спросил, что рассказчик помнит о Джоване. Тот, недолго думая, ответил, что толком ничего не помнит. Остальная часть беседы была просто словесным поносом. Зои ничего не сказала, но, садясь с ней в машину, Митчелл явственно улавливал флюиды осуждения.

У некоторых имелись в наличии ежегодники. Все эти люди смаковали исчезновение Гвен, выдвигая свои собственные версии, от ее побега с моряком до похищения тайной ячейкой русских шпионов. Когда им на фото показывали Джована, некоторые в недоумении пожимали плечами, а другие хмурились и сбивчиво говорили, что вроде как видели такого, но толком не припомнят. При этом с Гвен его никто не связывал.

— Давай попробуем слегка уменьшить масштаб, — предложил Митчелл.

Они сидели в «Ролз кафе», куда заскочили на перерыв. Лонни потягивал американо, а Бентли, безучастная к своему латте, возилась с коричной булочкой, медленно расщипывая ее пальцами. Митчелл пытался сосредоточиться на своих мыслях, но садистская экзекуция над булочкой отвлекала.

— Давай, конечно, — откликнулась Зои. — Можно зазумить. Ты что имеешь в виду?

— Давай придерживаться фактов. Что о происшедшем думаем мы? — спросил Митчелл, с трудом отрывая взгляд от ее липких пальцев.

— Мы думаем, что Джован убил Гвен, а прядь ее волос хранил в качестве сувенира у себя дома.

— А есть уверенность, что все обстояло именно так? — спросил Митчелл. — Что он не мог убить другую рыжую?

— Это по твоей части. — Зои поморщилась. — Я просто строю забавные психологические теории.

— Так. — Лонни назидательно поднял палец. — Мы точно не знаем, сколько лет этим волосам; нет и анализа ДНК, который подтверждал бы, что это волосы Гвен. Хотя это и кажется наиболее правдоподобной версией. Что у нас есть? Пропавшая рыжеволосая девушка. Серийный убийца, который ходил с ней в школу. А еще — прядь рыжих волос, найденных в его берлоге и по виду похожих на ее волосы. Лично я за версию о том, что Гвен убил Джован.

— Я тоже, — сказала Зои, наконец откусывая кусочек булки. — Хоофо, пыедпововым, фто Йоан…

— Ни одного слова не пойму, — упрекнул Митчелл. — Мама разве не учила тебя не разговаривать с набитым ртом про серийных убийц?

Бентли, жуя, подняла палец, как бы резервируя в разговоре следующую фразу. Митчелл в один глоток допил остатки американо. Последнее время он вообще налегал на кофе. И страдал от недосыпа.

Наконец Зои проглотила кусок, шумно хлебнула из кружки и сказала:

— Предположим, что Гвен действительно была убита Джованом.

— Допустим, — Митчелл кивнул. — Но насколько это интересно?

— Еще бы не интересно, — вскинулась Бентли. — Это убийство и превратило его в…

— Да, я понимаю. Но за исключением этого… Свидетелей у нас нет, улики исчезли, и даже узнав, что именно произошло, мы теперь вряд ли сможем этим воспользоваться.

— Перестань меня подначивать, — одернула Зои.

— Давай немного поговорим о втором убийстве.

— Второе… Ты имеешь в виду Изабеллу Гарсиа?

— Нет. Его жену. Он ведь и ее, наверное, прикончил?

— Не исключено.

— Как ты думаешь, между Гвен и своей женой он мог убить еще кого-нибудь?

— Даже не знаю. Может быть все, в том числе и это… — Зои задумалась. — Мы знаем, что после исчезновения его жены начали погибать все те девушки. Одна за другой. А он стал наращивать темп. Да, я думаю, все эти годы он дремал. И что он все-таки убил свою жену. Она стала его второй жертвой.

— Так нельзя, — нетерпеливо возразил Митчелл. — Нельзя выстраивать целую историю на чистой умозрительности, а потом говорить, что именно так все и было.

— Почему же?

— Это непрофессионально.

— Видимо, у тебя просто нет воображения, — сказала Зои, сердито сверкнув глазами. — Ну хорошо. Давай на минуту предположим, что жена была его второй жертвой.

— Давай, — согласился Митчелл. — Только отчего бы нам не расследовать это убийство?

— Но… — Зои помрачнела, — мы же договорились, что будем расследовать убийство Гвен. Ведь это то, что превратило его…

— Зои, я хочу тебе кое-что сказать… Только пожалуйста, не вскакивай и не хватай меня за грудки, ладно?

Она молча кивнула.

— Мне плевать на то, что и во что его превратило, понятно? Я просто хочу эту мразь поймать. На твою работу я наезжать не собираюсь. Ты потрясающая, у тебя отличное чутье, и ты, возможно, права во всем — но мы должны его остановить. А расследование убийства тридцатилетней давности этого не сделает.

— Хорошо, — помолчав, сказала Зои. — С чего думаешь начать?

— Мы ведем расследование не в том месте, — сказал Митчелл. — Нужно провести поиск в Бостоне, поговорить с людьми, которые знали его жену и его самого.

— Бернард и Ханна это уже сделали.

— Делали, но не завершили, — заметил Митчелл. — Их отозвали обратно.

Зои задумчиво слизывала с пальцев крошки. Лонни зачарованно смотрел на ее рот. Наконец Бентли откинулась назад и отерла губы, а затем пальцы салфеткой.

— Ладно, — сказала она. — Но в Бостон мы если и поедем, то не из-за того, что ты сейчас сказал. А потому, что с убийством жены в нем что-то точно тронулось. То первое убийство было просто случайностью. А вот второе породило навязчивую идею. Ту самую манию.