Играющие открыто выражают раздражение и гнев по отношению к другим и публично делятся своими страхами и опасениями. Исходя из того, что человек может изменить свое поведение, если узнает о его негативной оценке со стороны окружающих, здесь практикуют «словесную головомойку». Сначала – критика, затем – групповые конструктивные предложения по поводу того, как можно безболезненно изменить поведение. Игра обеспечивает групповую солидарность и надежно регулирует жизнь коммуны, направляя ее членов на стезю более приемлемого поведения.

Сильное влияние группы не оставляет места застенчивости. Дети не испытывают ее ни в компании друг с другом, ни в обществе взрослых.

Взрослых, если они приходят в «Синанон» со своей застенчивостью, просят вести себя так, словно они нестеснительны. И попробовав, многие расстаются с застенчивостью, от которой прежде страдали.

Какие уроки можно извлечь из этого кросc-культурного анализа? Там, где преобладает застенчивость (в рассмотренных нами восточных культурах и, до известной степени, в нашей собственной культуре), детям внушается, что как их собственная значимость, так и любовь, которую они хотят получить от взрослых, зависят от их поведения. Они должны доказать, что достойны жить в мире, где успех рассматривается как нечто само собой разумеющееся, а неудача выставляет побежденного на посмешище. Дети в таких обществах не поощряются к открытому изъявлению мыслей и чувств, лишены возможности общаться со взрослыми и нормально играть со сверстниками. Они научаются жить в своем внутреннем мире наедине с собственными мыслями, жить в бездействии.

Общества, которые не заразили застенчивостью свое молодое поколение, имеют общие черты: и в Китае, и в Израиле, и в коммуне «Синанон» общие цели преобладают над индивидуалистическими устремлениями. Детей приучают чувствовать свою уникальность, быть гордостью своего поколения и надеждой на будущее. Родители любят детей безоговорочно, хотя и приучают их к дисциплине и ответственности. Люди учатся на ошибках, а не страдают от них. Общение протекает легко, так что можно развить и разговорные навыки, и умение делиться с другими. Ориентация на деятельность, а также недопущение игнорирования или изоляции кого-либо – вот противоядия от застенчивости.

Когда дома и за границей я рассказываю о том, как в этих культурах предотвращают застенчивость, то часто слышу в ответ: «Пусть лучше мой ребенок будет застенчивым, чем станет послушным обезличенным роботом!» Но кто в действительности является роботом? В конечном счете им оказывается застенчивый человек, подчиняющийся воле других и уступающий тирании. Именно застенчивый от радостей общественной жизни бежит в изоляцию и обезличенность.

Я не призываю к отказу от индивидуальности ради решения проблемы застенчивости. Но всем нам необходимо осознать, что застенчивость берет начало в некоторых общественных установках, обесцвечивающих человеческую жизнь. Чтобы изменить эти установки, не обязательно устанавливать такой же политический и экономический строй, какой сложился в странах, умеющих препятствовать появлению застенчивости у своих граждан. Чтобы создать общественные структуры, в которых люди существовали бы гармонично, не надо отказываться от индивидуальности, – наоборот, следует ее поощрять. Но только осуществив критический анализ наших общественных ценностей, возможно осуществить и социальные перемены, необходимые для преодоления застенчивости и предотвращения ее в будущих поколениях.

Я не сторонник безличного существования в группе: оно препятствует проявлению всего многообразия человеческих возможностей. Скорее, я танцую под песню Зорбы. Я прославляю любовь к жизни. Но я способен танцевать, любить и быть свободным только потому, что я – общественное существо и живу в обществе и ради общества, общества людей, наполняющих смыслом мое существование. Преодолевая застенчивость, мы открываем в себе скрытые силы, способность жить и любить. Стоит предпринять любые усилия, чтобы сделать это открытие в себе, в своих близких. Начать надо сейчас и здесь. Вы – тот самый человек, который победит свою застенчивость!

Приступая к разделу «Благодарности» и думая обо всех тех, кто действовал на пользу мне, а значит, надеюсь, и этой книге, я с изумлением понял, как много вокруг меня близких по духу людей, – и с удовольствием вспоминаю имя каждого члена нашей большой «семьи».

Роберт Норвуд был первым из застенчивых студентов, чьи трудности натолкнули меня на мысль о необходимости серьезного изучения проблемы застенчивости. Полу Пилконису я особо благодарен за то, что он организовал исследовательские группы, руководил изучением собранных нами обширных данных и привнес свою творческую энергию в проведение экспериментальных исследований застенчивости. Кристина Зоппел, отвечавшая за компьютерные программы и обработку тысяч опросников, проявила профессиональную компетентность и мудрость, на которые я всегда мог положиться.

Исследование застенчивости было бы невозможно, если бы не наблюдения, интервью, эксперименты, а также знания и проницательность многих ученых, таких как, в первую очередь, Нина Хатвани, Труди Соломон, Джефф Уоктел, Дебра Тонг, Мив Лондон, Терри Мейси, Мел Ли, Сьюзан Рейли, Кэрол Фрей, Тим Ботелло, Стивен Кон, Джуди Левенталь, Кристофер Куниген, Скотт Финк, Колин О’Бирн, Гопал Гупта, Алекс Армур, Майкл Бродерик, Джудет Греко, Джоэль Кейбакер, Анхель Майорга, Сесилия Пачеко, Каролайн Сандерс, Кристина Соуса-Сильва, Роберт Блейк, Джефф Прейтер, Сузи Малуф, Хилари Девис и Зера Пейнирсиоглу.

Работу по сбору данных для кросс-культурных исследований (включая перевод анкет и решение организационных вопросов) проделали добровольцы-коллеги: Франсеско Гаона Лопес (Мексика), Ларри Лео (Тайвань и наблюдения в Китайской Народной Республике), К. Л. Синдвани (Индия), Карл Минке и Ричард Брислин (Гавайи), Гельмут Ламм (Германия), Чарльз Гринбаум (Израиль), а также Гийо Хатано, Митиру Сугава и Хитоси Фудзизава (Япония). Я их всех благодарю и за благородство, и за эффективное содействие.

Выражаю признательность и посылаю воздушные поцелуи Эйале Пайнс, чей заразительный энтузиазм, направленный на осознание природы застенчивости, позволил нам иметь впечатляющие данные об израильтянах, от проживающих в кибуцах детей до военнослужащих.

Я благодарю учителей и всех других специалистов, поделившихся своими идеями и сведениями о застенчивости. Спасибо вам, Дороти Холоб, Джин Девис, Мими Силберт и Кристина Маслач. Я благодарю вас, сотрудники Школы Джордана Чак Мор, Элизабет Лиллард и Мери Кушник; вас, Рут Миллер и Дора Бунтин из начальной школы «Грин-Гейблз», и вас, Брукс Кардер, Элизабет Миссакян и Линда Берк из «Синанона». Я признателен всем, кто внес вклад в нашу работу, пусть я даже и не назвал их имена.

Чтобы Стэнфордская клиника застенчивости заработала, потребовалось много мужества, упорства, труда, деликатности и чувства юмора – и все это предоставила Мег Марнелл, за что я весьма ей благодарен.

Наша работа была связана с большими материальными затратами. Помощь пришла из Агентства по научным исследованиям в области флота, Центра изучения развития юношества «Бойз Таун» при Стэнфордском университете, а также из Государственного института психического здоровья. Эта поддержка, однако, ни в коем случае не повлияла на выводы, идеи, мнения или убеждения, представленные в данной книге.