– Перестаньте! Вы делаете ему больно!

– Мадам, если бы вы могли попросить своего мужа успокоиться, то, возможно, очень бы помогли нам…

– Вы! Не трогайте его оборудование! Брисеида! Ты что здесь делаешь?

– Варенье кончилось…

– Не случайно ты оказался у того поставщика, когда я выбирал материал, не так ли, Мулен? Ты прекрасно знал, что я строю! Без твоей помощи я бы никогда не достиг таких результатов!

– Мама?

– Все в порядке, Брисеида, не плачь. Давай идем домой.

– Ты мог бы хотя бы объясниться со мной, если посмел похитить меня на глазах у моей дочери!

– Месье Ричетти, пожалуйста, успокойтесь, это для вашего же блага…

– Почему ты помог мне, если садишь меня на цепь? Чего ты хочешь, Мулен, а? Что ты…

Звук захлопывающейся двери, приглушенные крики и плач, затем тишина. Запись продолжалась долгое время, не фиксируя ничего, кроме тишины.

Брисеида вытерла слезу со щеки, прежде чем заговорить. Ее голос дрожал, когда она сообщила Бенджи:

– Я точно не помню, что тогда происходило, но не могу забыть крики отца и мой испуг. Это одно из самых сильных воспоминаний моего детства. И одно из моих последних воспоминаний, связанных с папой.

После случившегося она видела его всего один раз. Он пришел, чтобы уложить ее в постель и рассказать историю о замке и голубых эльфах, затерянных в Мире Снов…

– Наверное, с таким грузом трудно жить, мне жаль. Теперь нам остается только понять мысли Мулена.

– В ящике с его именем не было ничего о самом Мулене?

– Нет, было…

– Что?

– Нет, ничего. Давай вернемся к нашей двери к истине. После твоего ухода в прошлый раз, когда ты стояла перед гобеленами чувств, у меня возникла догадка. Или, может быть, я вспомнил что-то, чего не понимал раньше? В любом случае я вернулся, чтобы посмотреть на двери библиотеки. Есть та, через которую я тебя провел, но я знаю еще две. Я отправился изучать их внимательнее: у той, через которую мы прошли, на раме была цветная спираль. На той, которую я нашел первой, нарисован виноград, а на третьей – флейта. Не хватало только осязания и обоняния. Как только я это понял, найти их с помощью песенной карты было проще простого. Но шестое чувство, дверь к интуиции, как называет ее твой брат, все еще отсутствует. Может быть, мне больше повезет с дверью к сердцу. Но что-то подсказывает мне, что это будет не так просто.

– Дверь в сердце можно открыть только изнутри, – не задумываясь, сказала Брисеида.

– Что?

– Ничего, это японская пословица, которую я недавно услышала. Просто вспомнила о ней.

Бенджи широко раскрыл глаза, как будто она только что сказала ему, что нашла Великую тайну Цитадели.

– Конечно! – воскликнул он. – Дверь в сердце можно открыть только изнутри! Помнишь, я говорил тебе, что мы попали в Цитадель изнутри? В то время я не мог себе представить, что пройду сквозь картину, но в итоге моя интуиция оказалась права: мы переходим из физического мира в Цитадель, не пересекая ее стен. И то же самое касается библиотеки! Шестая дверь открывается не в коридор, а в реальность! Вот почему я не мог ее найти! Чтобы воспользоваться шестой дверью, чтобы получить доступ к Великой тайне, нужно прийти из физического мира! Вот почему твой отец настоял, чтобы ты вернулась в реальный мир! Твой отец – гений!

– Но это всего лишь пословица, – сказала Брисеида.

– И что? Пословицы, как и легенды, являются бесценным источником информации.

– Но существуют тысячи пословиц! Я уверена, что если хорошенько поискать, то можно объяснить ими что угодно и как угодно!

– За исключением того, что ты слышала именно эту, а не другую. Подумай сама: твое письмо передано тебе в твоем будущем. Поэтому гонец, твой отец или Жюль, должны знать настоящее, в котором ты сейчас живешь! Вспомни о закодированных сообщениях в письме: сейчас ничего не оставлено на волю случая!

Брисеида дала себе время подумать. На обратном пути из Китая, на Площади Времени, она сказала себе, что будет думать о возможности существования перехода в Цитадель, созданного Элитой. Однако, когда они прибыли в Каркасон, ничто не подтвердило эту гипотезу, поскольку они не нашли ни одной идентично повторяющейся картины, подобной той, что была в больнице Рише. Но теперь идея Бенджи снова сделала эту зацепку привлекательной. Способ напрямую войти в библиотеку и найти в ней Великую тайну Цитадели. Наконец-то понять, как открыть миру существование крепости, не ослабляя ее, отправив химер обратно в Мир Снов… Они сэкономили бы феноменальное количество времени. Возможно, у нее даже появится реальный шанс разоблачить Цитадель до конца своего девятимесячного путешествия. Благодаря этому переходу у Брисеиды может появиться реальный шанс попасть домой… Если этот переход существует, она должна найти его любой ценой.

Вот только где Элита 1450 года могла спрятать его?

Нужно было мыслить логически. Действия Элиты обычно отражались в легендах, которые они распространяли. Что узнала Брисеида из преобладающей в Каркасоне легенды?

Что камень вуивра может уничтожить Ольхового короля. Брисеида и ее друзья уже думали, что в этой истории представлена Цитадель, которая похищает души и отправляет химер в реальный мир. Однако камень, конечно, не был средством разрушения Цитадели, тогда было бы слишком просто…

Но если камень давал доступ к переходу в библиотеку, содержащую информацию о том, как победить Цитадель, он все же мог уничтожить ее…

Если отец говорил с ней об Ольховом короле и двери шестого чувства, то не случайно. Он просил ее найти вход в Цитадель, который был доступен в этой эпохе.

Волосы на руках зашевелились. Наконец-то появилась зацепка. За ужином в вечер их прибытия им вкратце рассказали о входе в замок Ольхового короля. Ей нужно было только копать в этом направлении, и благодаря Нилу Кубе у нее бы появилась возможность покончить с тиранией Цитадели, прежде чем они оставят Средневековье. От мысли, что она нашла путь, который веками искали все борцы сопротивления, у Брисеиды на глазах выступили слезы радости. Ее отец был настоящим гением.

Но тут же в сознание закралось сомнение. В Китае они думали, что смогут найти переход, предназначенный для Элиты, и ошиблись. Не была ли она заражена ненасытным стремлением Бенджи к правде?

В тот же вечер в монастыре, услышав о вратах темного мира, охраняемых Ольховым королем, Брисеида связала их с Устами адовыми, о которых ей рассказывал Теобальд: обиталищем Оно, существа, сотворенного из чистого страха, на черной горе. Не все рассказы Теобальда следовало воспринимать буквально. Но он был так воодушевлен… Не окажется ли Брисеида в опасности? Не попадет ли в одну из величайших ловушек Цитадели, погрузившись в меандры одной из ее легенд, в Уста адовы?