...Ахмад еще раз внимательно осмотрел окрестности и стянул с глаз единственный имевшийся у них прибор ночного видения. Последние несколько минут по отступавшим врагам стрелял только он, остальные уже не могли различить в темноте силуэты на таком удалении. Вот когда нападавшие толпой приблизились почти вплотную к лагерю, стреляли все, тут не промахнешься! Дозорный, с прибором на глазах, заметил врагов, как только те выползли из леса, но Ахмад разумно приказал подождать, пока можно будет бить в упор. Расчет оправдался - большинство нападавших явно остались лежать на склоне.

- Выжившие бежали в лес! - сообщил он товарищам.

- Догоним? - предложил кто-то из них.

- Не стоит! В лесу у нас нет такого преимущества, да и ПНВ только один. Пусть бегут! Не думаю, что они решатся напасть на нас еще раз! А вот раненых надо добить. И, заодно, сосчитать трупы. Пошли! - Ахмад, опершись на одну руку, перемахнул через вал.

Шестеро бойцов минут десять бродили по склону, подсвечивая себе фонариками и время от времени совершая резкие движения второй рукой с зажатым в ней ножом. Затем они вновь собрались на вершине.

- Тридцать четыре! - суммировал Ахмад количество врагов, найденных (и добитых) товарищами.

- Неплохо поработали! - ощерился Руслан.

- Эй, Дони! - командир вырвал кляп изо рта сжавшегося на дне рва пленника, куда того уложили перед атакой врагов. - Жив? Это хорошо! Сколько, говоришь, у твоего Яриха людей оставалось?

- О-около пятидесяти! - запинаясь, произнес Донисаб.

- Значит, полтора-два десятка спаслось! Но некоторые наверняка ранены. Нет, не нападут больше!

- Ты видел, мы нашли три калаша! - обратил его внимание на валявшиеся на земле железки Руслан. - Интересно, сколько у этих обезьян еще осталось трофейных?

- Не думаю, что много. Да и эти им не сильно помогли, как видишь! Можно не беспокоиться!

Часть 14

Краевые земли, к северо-западу от Гибала.

Поселок, приткнувшийся у берега небольшой речушки, неспешно несущей свои прохладные воды посреди широкой долины, оказался совсем невелик, намного меньше, чем представлял себе Артем по рассказу покойного охотника. Десяток грубо срубленных домов, с пристроенными сараями и покрытыми старыми шкурами навесами для скота, беспорядочно разбросанных внутри изгороди из высоких, заостренных сверху жердей. Отдельно возвышалось небольшое прямоугольное строеньице с плоской крышей, выполненное из темного кирпича или камня. В крыше торчала кирпичная же труба, из которой валил черный дым. Вероятно, кузня.

Внутри поселка лениво сновало с десяток человек, резво носились дети. Еще некоторое количество тружеников виднелись на полях, окружавших селение. У берега реки мальчик выпасал стадо баранов. Артем присмотрелся еще раз, но вооруженных людей не заметил. Что же, пора явить себя аборигенам! Он выключил режим бинокля и стал спускаться по заросшему густым кустарником и редкими кривоватыми деревцами склону в направлении поселка, до которого оставалось идти еще около километра.

Его заметили за сотню шагов до поселкового забора. У раскрытых ворот мальчик в ободранной шкуре, подвязанной веревкой, пытался затащить в поселок козла. Скотина, жевавшая пук сочной травки, желания куда-то идти совершенно не выказывала. Мальчик тянул за рога, козел упирался всеми конечностями, не переставая жевать. В какой-то момент незадачливый пастух углядел пришельца. Пару секунд похлопал ресницами, затем отпустил довольно мекнувшего козла и юркнул в ворота, только босые пятки сверкнули. "Сейчас комиссию по контактам соберет!" - ухмыльнулся Артем, продолжая уверенно продвигаться.

За раскрытыми воротами, в которые он прошел спустя полминуты, первой его встретила густая смесь ароматов, с преобладанием запахов лежалого навоза и свежескошенной травы, сложенной в большой сноп возле изгороди. А вторыми - человек пять местных жителей, озабоченно спешащих навстречу в сопровождении давешнего мальчонки. Возглавлял делегацию по приему неожиданного посетителя совсем старый дед с коричневым, покрытым глубокими морщинами лицом, полускрытым капюшоном поношенного шерстяного плаща, семенивший впереди, опираясь на отполированный длительным использованием посох. За ним поспешали две женщины - дебелая, почти квадратная тетка в возрасте, грозно сжимавшая в могучих руках длинный сельскохозяйственный инструмент типа грабель и молодая курносая деваха с деревянными двузубыми вилами и милым взволнованным личиком, не лишенным привлекательности. Рыжеволосая девушка, одетая в простое платье свободного покроя, сшитое из прямоугольных лоскутков материи разных оттенков зеленого и подвязанное на талии узким кожаным пояском без застежки, тоже худобой не отличалась, хоть и далеко не в такой степени, как ее старшая подруга или родственница. Завершали процессию два бородатых мужика среднего возраста, похожие друг на друга, как близнецы, благодаря практически одинаковой одежде - широким холщовым штанам и наброшенным поверх просторным шерстяным рубахам. Мужчины, обутые, в отличие от босоногих женщин, в грязные невысокие сапоги, грубо сшитые из неровных полосок кожи, несли в руках топоры и вышагивали степенно, а их суровые недовольные лица как бы говорили: "И зачем нас оторвали от работы из-за какой-то ерунды?"

Процессия, не вызвавшая особых опасений у Артема ввиду ее пренебрежительно малой, по сравнению с ним, боеспособности, остановилась в пяти шагах от гостя, поджидавшего с заранее натянутой на морду улыбкой. Он не стал заслонять нижнюю половину лица бронешарфом, так как не ожидал немедленного нападения, и теперь усердно скалил зубы, демонстрируя отсутствие враждебных намерений.

- Мир вам! - первым поприветствовал он хозяев.

- И тебе! - ответил настороженно рассматривающий пришельца дед.

Нелепый вид этой