куцыми тележками, где кучкой, а где поодиночке ехала целая река велосипедистов! Казалось, здесь собрали велосипеды со всей Эфиопии. Пара тысяч всадников на железных конях и с автоматами за спиной изо всех сил налегали на педали, мчась вслед за грузовиками. И на фоне гор, песков и величественных верблюдов, шедших параллельно по караванному пути, это смотрелось весьма впечатляюще.

Марш-бросок получился насколько быстрым и неожиданным, что немногочисленные заслоны правительственных войск спешно бежали, сталкиваясь по пути с опаздывающим подкреплениям. Обескураженное подкрепление быстро прониклось упадническими настроениями и тоже, подавшись общей панике, бросилось в отступление.

Но всё же расстояние было внушительным. И недалеко от города правительственные войска смогли выставить большой заслон. Там-то и закипела битва. У повстанцев оказалось мало техники. Да и та, что имелась, в отличие от джибутийской армии, вооружённой французскими бронемашинами, была в основном транспортной, а не боевой…

Зато у афар неожиданно нашлись китайские ракетные установки! И противник обрушил ливень огня на позиции правительственных войск Джибути. И хоть огонь этот не был особо точен, свою лепту в ход событий он внёс. Начался хаос, и правительственные войска стали стремительно откатываться к столице.

Полковник Гепард, оперативно получая все сведения о текущей обстановке, тут же телеграфировал об этом в Париж. Естественно, вертолётоносец ему прислать не успели. Вместо этого из Парижа пришёл негласный приказ атаковать повстанцев ограниченными силами контингента и удержать столицу за Аптидоном. А уже потом, после погашения наступления провести переговоры о разграничениях власти между племенами исса и афара. Получив такое указание, полковник Жерар Гепард довёл его до сведения подчинённых.

Под прикрытием трёх вертолётов и двух артиллерийских батарей две усиленные тяжёлой техникой роты выдвинулись на защиту города. Заняв свои позиции вперемежку с правительственными войсками, французы замерли в ожидании противника. Однако ни к обеду, ни даже к вечеру он не появился. Отдельные отряды повстанцев, конечно, предпринимали жалкие попытки напасть на позиции, но их отгоняли встречным огнём.

* * *

Недавний полковник, а ныне генерал Могу Мафар совсем недавно получил это звание. И получил он его уже в Эфиопии от лидеров афарского движения за независимость. Сейчас ему поручили возглавить войска повстанцев и ударить ими по столице Джибути, захватив её.

Всю их восьмитысячную армию вооружили китайским оружием. Лишь у немногих имелись автоматы советского производства, всё остальное было исключительно китайским. Впрочем, оружия оказалось так много, что они легко обеспечили им всех его людей. Ещё повстанцев очень выручали китайские ракетные установки, которые уже прозвали карманной артиллерией.

Афары наступали, но при этом несли довольно ощутимые потери. Всё же скоротечное обучение повстанцев не шло ни в какое сравнение с многолетними тренировками правительственных войск. На стороне последних были и многочисленность, и быстрота действий, и прекрасная вооружённость.

Кроме того, Мафар не был полностью самостоятелен в своих действиях, ему «помогали». Буквально каждый его шаг контролировали так называемые кураторы: двое эфиопов и один осевший в Африке кубинец. Они же занимались планированием всех операций и координировали действия Мафара, сверяясь со какими-то, известными только им инструкциями.

На следующий день наступления разведка доложила, что на защиту режима Аптидона встали французы. Расклад сил ухудшался. Какое-то время наступление по другим направлениям продолжалось, но к обеду оно практически застопорилось.

Мафар хотел было с ходу бросить все силы в лобовой удар, но его пыл охладили все три советника, запретив столь необдуманно идти на риск. Иногда ему казалось, словно это не он командовал армией афар, а они. Да, среди его солдат находилась ещё почти тысяча эфиопских бойцов, и это изрядно облегчало положение дел, но всё же…

Остановившись перед позициями обороняющихся, Мафар занялся перегруппировкой сил для последующей атаки. Но советники почему-то запретили ему нападать. Хотя афарские миномётчики, к которым вскоре подключились и артиллерийские батареи, не прекращали своего огня, закидывая обороняющихся минами и посылая вдаль снаряды.

Им отвечали. Завязалась контрбатарейная борьба, в ходе которой афары проиграли и, потеряв два орудия из восьми, прекратили обстреливать позиции правительственных войск. Этим тут же воспользовались французы. Почувствовав нерешительность афаров, в бой пошли французские вертолёты, чтобы добить повстанцев и обратить их в бегство.

* * *

Три боевых вертолёта французских ВВС, треща винтами, быстро подлетали к месту сражения. Жак Шрак — командир одного из них — заходил на боевой курс, осматривая поле боя сквозь лётные очки. Вертолёт заложил вираж и выпустил две ракеты. Оба снаряда, оставляя за собой дымные следы, помчались на встречу с целью.

То же самое сделали и два других вертолёта, окутавшись пламенем и дымом стартовавших НУРСов. Через положенное время на земле выросли огромные грибы разрывов, поглотив и боевые подразделения, и технику афаров.

— Есть! — дружный радостный крик пилота и штурмана огласил кабину.

Пока пулемётчик шмалял с открытого борта по разбегающимся в разные стороны повстанцам, ударный вертолёт развернулся и пошёл на второй боевой заход.

И тут Жак заприметил внизу небольшое скопление вражеской техники, стоявшей в опасной близости друг от друга. Прекрасная мишень, как ни крути! Пилот направил вертолёт к столь лакомой цели, чтобы навести шороху и спалить все грузовики. По ним пока вёлся хаотичный стрелковый огонь, но и была огромная вероятность нарваться на зенитную установку. Хотя, судя по докладам разведки, у повстанцев её вроде бы не имелось. А значит, полный вперёд!

Все три вертолёта, выбрав себе цели, стали атаковать их по своему выбору и возможностям, умудряясь уворачиваться от беспорядочного пулемётного и автоматного огня. Правда, так увлеклись, что не заметили опасность. Пока негры разбегались, а небесные машины их преследовали, всё было хорошо. Однако, как вскоре выяснилось, не все на земле разбегались…

Позади грузовиков, почти в самом конце одной из позиций афаров тихо стояла никому не видимая ЗСУ «Шилка», экипаж которой полностью состоял из эфиопов. Афар к ней и близко не подпускали. Накрытая бесформенным брезентом цвета африканской саванны она пока больше походила на странный бугор, чем на мощную боевую машину, и терпеливо дожидалась своего часа.

Как только началась вертолётная атака, а тучи пыли и дыма ухудшили видимость, расчёт расчехлил зенитную установку, и теперь все четыре ствола Шилки хищно уставились в жаркое африканское небо. Позицию, на которой находилась грозная машина, нельзя было назвать удобной, и поэтому она поехала вперёд. Лязгнули гусеницы, взревел мотор, и зенитка тронулась.

Вертолёты как раз совершали очередной боевой разворот, чтобы выпустить следующий ракетный залп, когда внезапно для себя напоролись на Шилку. Поймав в прицел ведущий вертолёт, все четыре ствола содрогнулись и выдали длинную очередь, для надёжности сопроводив её ливнем фугасных снарядов. Явно не ожидая зенитной атаки, вертолёт ярко полыхнул бело-оранжевым пламенем и метеоритом рванул к земле. Двигаясь какое-то время по инерции, машина