– Черт возьми, – усмехнулся Бэкингем, – думаю, стоит вмешаться.

Недолго раздумывая, он подошел к собравшимся зевакам, которые в этот момент собирались сорвать плащ с незнакомки. Ошеломленные гвардейцы, узнав герцога, мгновенно ретировались. Но один из повес все же смог прихватить с собой одеяние, скрывавшее лицо и фигуру дамы. Бэкингем, очутившись лицом к лицу с незнакомкой, удивленно вскрикнул. Это была королева!

– Я могу быть полезен Вашему Величеству? – поинтересовался герцог, чувствуя, как краска гнева заливает его лицо.

Видно было, что Генриетту эта встреча обрадовала еще меньше, и с наигранной улыбкой она произнесла:

– Да, милорд, проведите меня к моим покоям. Думаю, на сегодня мне хватит приключений.

– Я тоже так полагаю, – не сдержался Вилльерс.

Несколько минут, которые понадобились, чтобы добраться до покоев Ее Величества, герцог и королева провели в полной тишине.

– Вы можете быть полностью уверены в моем молчании, – на прощание произнес Бэкингем.

– О, я не сомневаюсь в вашей скромности, милорд, – с иронией ответила Генриетта.

О том, что произошло, Бэкингем рассказал Джону, которого очень обеспокоила реакция брата. Нечасто ему доводилось видеть герцога в таком волнении и ярости. Джордж узнал в спутнике королевы того самого мужчину, которого он видел с ней в Амьене и который проявил тогда чудеса осведомленности в тонкостях английской политики.

– Я выясню, кто такой этот таинственный незнакомец, – заявил Бэкингем.

Джон мысленно порадовался тому, что сделать это будет не так-то легко.

– Ты меня пугаешь, – медленно сказал он вслух.

– Почему?

– Большую ошибку ты бы не смог совершить, даже если бы… влюбился в Элениту.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Я просил тебя перестать грезить об Анне Австрийской не для того, чтобы ты сменил одну королеву на другую.

– Ты с ума сошел? – возмутился Джордж.

– Забудь, – многозначительно произнес Джон. – Просто забудь.

Перед апартаментами баронессы братья распрощались, и Бэкингем отправился к себе.

«Это ложь, – твердил он про себя, – я не мог влюбиться в Генриетту. И я не люблю ее, нет, я люблю Анну».

Герцог лег в постель, но сон почему-то совсем оставил его, и вместо сновидений Бэкингем долго всматривался в миниатюрный портрет Анны Австрийской, который носил на груди. Но мысли герцога блуждали далеко, и незаметно для себя герцог увидел вместо французской королевы королеву английскую. В ярости швырнул он миниатюру на пол, потом, спохватившись, бережно поднял. Несколько успокоившись, Бэкингем удивился, что не испытывает угрызения совести от дурного обращения с дорогим прежде образом.

– Неужели я и вправду люблю Генриетту? – усмехнулся герцог. – К счастью, нет. Каким же я был бы ослом, если бы действительно ее полюбил!

Несмотря на всю самонадеянность, Бэкингем даже не представлял, как будет разыскивать таинственного незнакомца. Можно было, конечно, расспросить о нем королеву, но что-то подсказывало герцогу, что ответа он не получит. Тем не менее судьбе было угодно преподнести Вилльерсу сюрприз, о котором он даже и не мечтал.

Несколько дней спустя Бэкингему понадобилось срочно повидаться с братом, который по долгу службы проверял посты во дворце. Джона он нашел в караульном помещении. Он беседовал с нарушителем, задержанным во дворце утренним патрулем. При виде этого человека сердце герцога радостно затрепетало – это был тот самый таинственный незнакомец.

– Кто вы? Что вы делали ночью в покоях баронессы Сент-Люс? – кричал разьяренный виконт, размахивая стиснутыми кулаками перед носом арестованного. – Отвечайте же или я за себя не ручаюсь!

Де Молина усмехнулся, заметив ухмыляющиеся рожи дежурных гвардейцев, привлеченных интересным зрелищем.

– Меня задержали в галерее, где, насколько мне известно, находятся не только апартаменты баронессы.

– Но и покои королевы, – прошептал Бэкингем.

Но виконта Пурбека слова арестованного почему-то не успокоили. Джон сходил с ума от ревности, так как, незадолго до ареста де Молина, он сам стучался в запертую дверь баронессы, но ему так никто и не отворил. И что же? Через четверть часа, после того как он сам, отчаявшись добиться свидания, ушел, патруль задерживает вот этого красавца, спокойно выходящего из покоев Элены.

Бэкингем сразу понял, что творится в сердце Джона, поэтому успокаивающе обнял его.

– Джон, – обратился он к брату, – я думаю, нам нужно пригласить сюда Элениту и узнать у нее, что делал этот господин в ее апартаментах и вообще был ли он там.

– Замечательно! Великолепно! – воскликнул виконт, плохо владея собой. – Вы! – он ткнул пальцем в одного из солдат – Приведите сюда баронессу.

Через десять минут пришла Элен.

– Что случилось, Джон? – удивилась она, заметив расстроенное лицо виконта, но тут же осеклась, заметив де Молина.

– Сударыня, – осипшим от волнения голосом заявил Джон. – Вы знаете этого человека? Его арестовали утром, когда он покинул ваши покои, так как вы, видимо, забыли сообщить ему пароль. Что он делал у вас? Чем вы там… занимались?

– Да уж, загадка, – услышал Бэкингем шепот дежурных гвардейцев, которые покатывались со смеху, наблюдая этот спектакль.

Их замечание услышал и Джон, сделавшийся пунцовым от ярости.

– Этот человек приходил ко мне, милорд, – тихо ответила Элен. – Я действительно забыла сообщить ему пароль. Прошу меня за это простить. Он может идти?

– Вы… Вы… – Джон не находил слов для ответа и оглянулся на брата в поисках помощи.

– Ну, что же, братец. Так как баронесса признала своего гостя, то нам ничего не остается, как его отпустить, – заявил Бэкингем. – Мы же не можем арестовывать всех молодых людей, навещающих фрейлин Ее Величества.

– Ах, так! – задыхаясь, воскликнул виконт. – Ну, хорошо же…

И, бросив уничтожающий взгляд на Элениту, он выбежал из комнаты.

– Отведите этого человека в арестантскую и охраняйте его, – приказал герцог дежурным гвардейцам. – Я сейчас решу, что с ним делать.

Те вывели Великого магистра в коридор. Баронесса, едва сдерживая слезы, направилась за ними.

– Элен, вы куда? – удивился герцог.

Девушка вернулась.

– Милая моя, это что, слезы? – улыбнулся Бэкингем. – И неужели из-за моего беспутного брата?

– Я… я… Джон… он теперь никогда… никогда… – задыхаясь, проговорила Эленита.

– Конечно, он никогда не будет так грубо разговаривать с вами, – рассмеялся герцог. – Девочка моя, неужели вы думаете, что я поверю в то, что вы изменили Джону с этим вот красавцем? Особенно после того, как я видел его обнимавшим нашу королеву? Не плачьте, милая, вы сделали все, чтобы выгородить Ее Величество, и она вряд ли может требовать большего самопожертвования.