– Значит, так, – тяжело дыша, начала я, – похоже, меня замели.

– Что? – не поняла Солька.

– Ты что натворила? – с беспокойством спросил Славка.

Вот ведь – заботливая душа.

– Ты извини, – сказала я, хватая Сольку за руку, – но нам надо поговорить наедине, у нас разговор интимный, только для девчонок.

Чтобы сберечь время, я потащила ее к лесу в сторону особняков.

– Что ты молчишь-то, говори! – нетерпеливо потребовала Солька уже через несколько шагов.

Если бы я знала.... что я вообще хотела ей сказать... как это все объяснить-то...

– Слушай меня, просто слушай. Максим с Воронцовым подозревают, что я неспроста проявляю интерес к охотничьему домику, они видят в этом связь с парнем, которого убили.

– А какая тут может быть связь?

– Прямая, они, правда, пока об этом не знают, но убитый оказался сыном напарника нашего Осикова.

– Какого еще напарника? – удивленно спросила Солька.

– Они вместе воровали эти брюлики, помнишь, он нам рассказывал? Напарник его умер, а сын остался и сам захотел найти свое наследство.

– Да ты что? А Осиков об этом знает?

– Он-то в курсе... милый Арсений Захарович знал обо всем с самого начала, вот и торопился, и нас для прикрытия прихватил...

– Вот ведь гад!

– Это уж точно. Делиться он с ним не хотел. Кстати, еще неизвестно, планирует ли Осиков выполнять наш с ним договор.

– А Максим с Воронцовым что?

– Пока они толком ничего не знают, но могут докопаться.

Я судорожно думала: «Наверное, Максим с Воронцовым сейчас в домике, они повторяют мой путь, они ищут... им труднее, они не знают, что искать... я надеюсь, что им труднее...»

– Так это Осиков его убил? – вернула меня на грешную землю Солька.

– Не знаю, в том-то и дело, что ничего не знаю!

– А нам-то что делать?

– Вот как раз по этому поводу я и прибежала. Что вам делать, я не знаю... потому что куда меня выведет эта кривая – непонятно, возможно, придется молчать как партизану, возможно, что-то я и расскажу... Проблема в том, что я не смогу с вами связаться, а Максим может и вам начать задавать вопросы.

Мы шли быстро, очень быстро. «Наверное, Максим сейчас заглядывает в шкафчики, в тумбочку, осматривает полки...»

– Ну, и мы ему что-нибудь расскажем, – утешила меня Солька.

– Но нужно, чтобы мы рассказывали одно и то же! Максима не обманешь, он за версту чувствует, где правда, а где выступление клоунов на арене цирка.

«Вдруг они уже нашли коробку...» В висках застучали молоточки, мне казалось, что каждый их шаг по домику, каждое их движение отдается в моей голове. Уходите оттуда, уходите, там ничего нет...

– Так как поступить-то? – взволнованно спросила Солька.

– Ты давай не нервничай, по большому счету, вас он все равно не тронет, ваша хата с краю.

– Как это с краю, мы все вместе! – гордо воскликнула учительница ботаники и прижала правую руку к сердцу, точно собиралась дать клятву. До чего же преданное создание!

– Слушай, что я говорю. Если он вас будет о чем-то спрашивать...

– То мы будем изображать дурочек, – продолжила мою фразу будущая мать, – не сомневайся, это у нас получится хорошо.

– Точно, вот это правильно, ты молодец! Ничего конкретного, размывайте все до абсурда. Предупреди Альжбетку, будьте наготове.

– Ты не волнуйся, мы справимся, в крайнем случае, меня вырвет.

– Что?

– Не бери в голову, – отмахнулась Солька, – говорю же – мы справимся.

– Ну все, я побежала, берегите друг друга.

Я сжала ее руку и бросилась вперед. Деревья замелькали и слились в сплошную зеленую ленту. Быстрее, еще быстрее. Поплыла сетка забора, затем пошел стройный ряд гладких досок, еще немного, вот она – калитка!

Влетев на территорию участка, я сразу же столкнулась с Максимом. Он стоял около старой березы и смотрел на меня.

– Где была, рассказывай, – улыбнулся он. Куртка застегнута, руки в карманах.

Я тоже застегнула свою курточку и сунула руки в карманы. Просто кадр из фильма получился. «Все. Я спокойна. Успела. Стреляйте в меня... я бессмертна... почти бессмертна».

– Гуляла, – беззаботно ответила я, – хорошая нынче погода.

– Такая же, как и вчера.

Пожав плечами, я попыталась пройти мимо. Его пальцы мгновенно сжались на моем локте.

– Где была? – опять спросил он.

– Позвольте, вы, кажется, уже спрашивали об этом.

– Меня не очень удовлетворил ответ.

– Прошлась по лесу, последнее время мрачные мысли не дают мне покоя, хотела развеяться. Когда я наедине с природой, то в душе царит абсолютная гармония, мне кажется, что все плохое осталось позади, а впереди только свет, запах осени и редкие, но очень теплые лучи солнца. Подобная терапия весьма благотворно сказывается на моей нервной системе.

– Кажется, я просил тебя не покидать территорию, – не обращая внимания на мой сарказм, сказал Максим.

– Я этого не помню, – сдвинула я брови на переносице, – а потом, я, конечно, уважаю ваши просьбы, но я не под арестом и вправе передвигать свое тело с места на место, не спрашивая на то разрешения.

«Нашли они что-нибудь в домике или не нашли, нашли или не нашли...

Что я вообще паникую? Да, я бы не хотела, чтобы Максим знал, где я была, но он этого и не узнает – я хорошо бегаю, как оказалось, а за все остальное пусть ругают, я свободна!»

Сообщая о пришедшей эсэмэске, мой мобильный телефон пару раз пиликнул. Ну почему, почему, когда надо, то связи нет, а когда рядом стоит следователь, то телефон пищит как ненормальный?

Я сделала вид, что никаких звуков никто не издавал.

– Тебе пришло сообщение, – сказал Максим.

«Да без тебя я это знаю!»

– Вам показалось, слуховые галлюцинации, так сказать.

«Имею ли я право не показывать, что там, если он попросит... как там по закону-то? Когда приеду в Москву, сразу же куплю себе Уголовный кодекс, и это будет моя настольная книга!»

Телефон повторил писк, и я сдалась.

«Это Егор украл колье и убил того мужика!!! Солька и Альжбетка».

– Поделишься информацией? – спросил Максим, наблюдая, как телефон исчезает в моем кармане.

«Разбежался! Сначала я должна узнать все сама... и только потом решу, что мне делать и кому что рассказывать».

– Максим, мне надо отлучиться по важным делам, – сказала я очень быстро, он не должен был успеть схватить меня за руку, – а вы стойте здесь и никуда не уходите.