– В общем, наши отношения складывались подозрительно хорошо. До тех пор, пока через несколько лет он внезапно не ошарашил меня неожиданным решением расстаться. Причины он толком не объяснил, моих уговоров тоже не слушал. Всё было решено ещё до того момента, когда он со мной заговорил. Мы стояли на Патриаршем мосту, и он, задумчиво глядя на храм Христа Спасителя, вдруг сказал, что не создан для семейной жизни. Что он на Земле не для этого, что у него другая судьба, и там нет места личным отношениям. Обнимая меня на прощанье, он просил только об одном: ни в коем случае не выходить больше в астрал. Снова вернуться в реальность и забыть всё, что я видела и испытывала ночами. Но разве это возможно забыть?!

Я её понимал. Я прекрасно осознавал, что это невозможно.

– Не дожидаясь моих возражений, он отстранился и быстрым шагом пошёл прочь. Я, несмотря на высокие каблуки, побежала за ним. Кричала ему вслед, просила остановиться. Потом споткнулась и упала, разбив колено. Он даже не обернулся. Просто перешёл на другую сторону набережной, сел на свой мотоцикл и уехал. А ко мне наклонилась незнакомая пожилая женщина и, помогая встать, дала короткое напутствие, которое я запомнила на всю жизнь: «Никогда не беги к тому, кто не бежит навстречу тебе. Только зря расшибёшь ноги».

С этого дня внутри меня перегорел какой-то скрытый моторчик. Я не испытывала ни малейшего желания не то чтобы бежать вперёд по жизни, а хотя бы просто идти. Свет в моей душе погас, и стало нестерпимо холодно. Я не могла жить дальше, не хотела. Мне даже казалось, что моя душа уже мертва, и только тело зачем-то всё ещё дышало – наверное, по привычке. Несколько месяцев я находилась в аду. Не хочу вдаваться в подробности, но могу сказать, что в итоге меня вытащили с того света именно родительские долженствования: «У тебя должна быть семья. Ты должна выйти замуж и родить детей. Это – единственная верная цель в жизни. Так жили мы, и так живут все остальные»… Благодаря маме с папой, я поднялась из своей могилы, в которую сама себя закопала, и, прихрамывая, пошла дальше.

Спустя год я вышла замуж. Земная любовь никогда не сможет заменить любовь духовную, но она хотя бы немного заполняет пустоту в душе. Вспоминая то, как развивались наши отношения, я понимаю, что мне не в чем упрекнуть своего супруга. Красивый, молодой, интеллектуальный, обеспеченный, внимательный – он делал всё, чтобы мне было комфортно рядом с ним. Боялась ли я однажды потерять его? Нет, я не просто боялась. Я приходила в страшную панику от одной мысли об этом! Я понимала, что второго такого же болезненного расставания не переживу. При этом мне всегда казалось, что я в подмётки не гожусь своему мужу. Я не верила, что этот практически идеальный человек мог искренне мной заинтересоваться. Вернее, я считала, что его интерес ко мне быстро иссякнет. Тогда-то я и решилась на этот ужасный шаг, о котором теперь буду жалеть всю свою оставшуюся жизнь. До сих пор не понимаю, что мной двигало – будто бы бес попутал. Через два месяца после нашего знакомства я сделала приворот.

– Ты приворожила его к себе?! – я не поверил своим ушам.

– Да, – Марина виновато опустила взгляд. – Никогда не думала, что докачусь до этого. Но чувства затмевают разум… Я очень боялась снова остаться одной. Вскоре я осознала свою ошибку, только было уже поздно.

– Почему поздно? Любую магию можно отменить.

– Нет, не любую. Это был особый ритуал, чёрный. Есть порча на смерть, а это приворот на смерть. Люди, связанные им, вынужденно остаются вместе до конца своих дней, и разлучить их может только гибель. Чаще умирает мужчина, но иногда «откат»16 идёт и на женщину. В нашем случае мы пострадали оба. О, если бы я знала наперёд, во что всё это выльется…

Её губы искривились и задрожали, и я почувствовал, что должен сказать что-то воодушевляющее.

– Знаешь, я всё же не верю, что эти чары нельзя никак разрушить. Просто тут должен работать профессионал своего дела. Вот, например, Карлу, как мне кажется, любое колдовство по плечу. Ну ладно, – я поспешно увёл её от воспоминаний о несчастной любви, – в общем, ты присушила этого типа, а что было потом?

– Человек изменился буквально на глазах. Он стал раздражительным, даже вспыльчивым, практически возненавидел меня – словно чувствовал невидимые цепи, которыми был намертво ко мне привязан, и стремился их разорвать. Тогда-то я, наконец, поняла, что нельзя насильно вынудить человека тебя полюбить. Мы любим душой, а она, подобно крылатой птице, всегда стремится к свободе. Да, птицу легко поймать в клетку, но невозможно заставить её петь. В клетке она будет лишь чахнуть, что и произошло с нами: мы оба тяжело заболели, и каждый раз, когда мы хоть немного отдалялись друг от друга – физически, эмоционально или в мыслях – нам становилось совсем плохо, вплоть до больницы. Стоило мне лишь подумать о расставании, как его болезнь резко прогрессировала. Если же он остывал в своих чувствах, то у меня случались страшные приступы, вынуждающие его постоянно находиться рядом и уделять мне повышенное внимание. Таким образом невидимая сила снова сводила нас вместе, причём уже против моей воли. Прости за подробности: дошло до того, что мне приходилось спать с ним каждую ночь, но не потому, что я его хотела, а потому, что знала – если этого не сделать, то утром ему будет плохо. Физическая близость была единственной близостью, к которой я могла себя принудить, ведь контролировать свои эмоции и мысли у меня уже не получалось…

Марина поёжилась и потерянно добавила:

– Правда, это всё равно не помогло откупить его у смерти. Вот, в общем-то, и вся история. Только, пожалуйста, не нужно меня укорять…

– Я и не собирался. Все мы совершаем ошибки, тем более когда влюбляемся, ну и что с того?

– Ошибки?! Это убийство, Макс! Его загубленная жизнь – на моей совести!

– Бедняга. Жаль, что ему уже никак не помочь, – без доли печали в голосе ответил я. – А потому – забудь. И иди сюда.

Я крепче прижал её к себе и поцеловал.

– Разве тебя это не пугает? – отстранившись, она удивлённо на меня посмотрела.

– Ничуть. Меня это даже возбуждает. Какой, оказывается, опасный экземпляр только что угодил ко мне в руки!.. ам!.. – я аккуратно укусил девушку за нос, придерживая руками её лицо.

Марина робко заглянула мне в глаза, и я увидел, как моё отражение утонуло в её бездонных зрачках. Сейчас, когда мы разрушили баррикаду секретов и тайн, стеной возвышавшуюся между нами, нам, наконец-то, удалось по-настоящему погрузиться друг в друга. Это была встреча двух душ – таких, какими они на самом деле являются. Без лиц и личностей. Без ненужного маскарада. Проникновение, гораздо более интимное, чем секс.

Незаметно и легко мы оставили гостеприимный пляж и вместе взлетели в ночное небо. Мы поднялись так высоко, как никогда ранее не решались, и необъятный космос с готовностью принял нас в свои объятия, осветив наш путь блестящими осколками звёзд. В этот момент стёрлось всё: я забыл о лёгком и тяжёлом, о холодном и горячем, о хорошем и плохом, о прошлом и будущем, о вопросах и ответах… Наши астральные тела тоже исчезли, я больше не видел их очертаний. Наверное, мы оставили их где-то внизу, вместе с физическими оболочками и такими несовершенными, но, к счастью, незаметными из космоса человеческими характерами. Меня больше не было, и вместе с тем я испытывал поразительно острое ликование, недоступное людям, заточённым в ловушку сравнений и форм. Потеряв себя, я стал всей Вселенной и смог до последней капли проникнуться тем наслаждением, которое создавали, соединившись, наши энергии.