Девица с видом чопорной недотроги проводила ее к столику у окна. Кондитерская «Маури» всегда казалась ей чем-то вроде роскошной курильни рафинированного сахара. Дамы определенного возраста и статуса приходили туда расслабиться и поинтриговать, подкрепляя силы мансанильей и сладостями, создававшими атмосферу греховного соблазна. В тот вечер ассамблея прихожан оправдала свое реноме, и Алисия, поддавшись искушению приобщиться к избранному обществу, попросила принести кофе с молоком и пирожное массини-де-ната, украшенное именной виньеткой. Дожидаясь лакомства, она принимала с равнодушной улыбкой взгляды, которыми одаривали ее расположившиеся за другими столиками матроны, увешанные драгоценностями и закованные в броню туалетов из модного магазина «Санта-Эулалия». По губам Алисия читала замечания sotto voсe[38] в свой адрес и сообразила, что ее персона вызвала бурю эмоций. «Если бы они могли содрать с меня кожу и сделать из нее маскарадный костюм, они без колебаний так и поступили бы», – подумала она.

Как только десерт поставили на стол, Алисия с жадностью съела половину и через несколько мгновений почувствовала, как сахар начал поступать в кровь. Она вынула из сумки флакон с пилюлями, подаренный Леандро при прощании на вокзале Аточа, и открыла его. Вытряхнув одну таблетку на ладонь, разглядывала ее, не решаясь отправить в рот. Очередной приступ боли положил конец сомнениям. Алисия запила таблетку большим глотком кофе и доела пирожное, в основном для того, чтобы пищей обволокло желудок. Она провела в кондитерской около получаса, наблюдая за людьми, проходившими мимо окон, и дожидаясь момента, когда лекарство подействует. Как только боль притупилась, утонув в волне сонливой истомы, разливавшейся по телу, Алисия встала и заплатила за десерт в кассе.

Около кондитерской она остановила такси и назвала свой адрес. Водитель оказался разговорчивым и обратился к ней с длинным монологом. Алисия лишь рассеяно кивала в ответ. По мере того как наркотический холод проникал в кровь, огни города распускались тонким флером, словно мазки акварели, расплывавшиеся на холсте. Шум машин доносился будто издалека.

– Вы хорошо себя чувствуете? – спросил таксист, останавливаясь у подъезда дома на улице Авиньон.

Алисия кивнула и, расплатившись, не стала дожидаться сдачи. Водитель, по-прежнему встревоженный состоянием пассажирки, подождал, пока она попадет ключом от подъезда в замочную скважину. Алисия не хотела столкнуться с Хесусой или каким-нибудь соседом, любителем возобновлять знакомства и вести долгие разговоры на лестничной площадке. Она торопливо зашагала по ступеням лестницы и после головокружительного подъема в темноте, показавшегося бесконечным, добралась до своей квартиры в мансарде, чудом ухитрилась найти ключ и наконец очутилась дома.

Едва переступив порог, Алисия вновь схватила флакон и вытащила две пилюли. Бросив сумку под ноги, она направилась в столовую. Бутылка белого вина, подарок Фернандито, по-прежнему стояла на столе. Алисия наполнила бокал до краев и, опираясь на стол, чтобы не упасть, проглотила таблетки. Выпив вино, она отсалютовала пустым бокалом Леандро с его наставлениями: «И тем более не употреблять с алкоголем».

Пошатываясь, Алисия побрела по коридору в спальню, роняя на пол снятую на ходу одежду. В темноте она рухнула на кровать. С огромным трудом ей удалось откинуть одеяло и накрыться им. Вдалеке зазвонили колокола собора, и Алисия в изнеможении закрыла глаза.

10

Алисии приснился незнакомец, у которого не было лица. Возникший вдруг черный силуэт словно родился из густой жидкой тени, сочившейся с потолка комнаты. Ей показалось сначала, будто он рассматривал ее, застыв около кровати. Но потом поняла, что, присев на край постели, он стаскивает с нее простыни. Алисии стало холодно. Незнакомец неторопливо снял черные перчатки. Ледяные пальцы дотронулись до обнаженного живота Алисии и нащупали шрам, пересекавший левый бок. Руки незнакомца изучали изгибы и неровности затянувшейся раны, затем он прильнул к ее телу губами. От жаркого прикосновения языка, скользнувшего вдоль рубца, Алисию затошнило. И только услышав шаги, удалявшиеся по коридору, она осознала, что в квартиру действительно проник посторонний.

Алисия шарила в темноте, пока под руку не попался выключатель. Она зажгла ночник, свет ослепил ее, и она прикрыла глаза. В столовой раздались шаги, вскоре хлопнула входная дверь. Снова открыв глаза, Алисия увидела свое обнаженное тело, распростертое на постели. Простыни горкой лежали на полу. Она медленно встала, схватившись за голову. На нее накатила дурнота, и возникло ощущение, будто она вот-вот потеряет сознание.

– Хесуса! – тихо позвала Алисия.

Она подняла с пола простыню и завернулась в нее. Двигаясь вслепую и хватаясь за стены, Алисия сумела преодолеть коридор. Вещи, которые она разбросала по полу, исчезли. Столовую наполняли сизые сумерки, очертания мебели и стеллажей едва угадывались в туманном голубоватом свечении, исходившем от окна. Алисия нашла выключатель и зажгла люстру под потолком. Постепенно глаза привыкли к свету. И как только до нее дошел смысл того, что́ она увидела, страх мгновенно изгнал туман из головы, прояснив рассудок и зрение. Открывшаяся перед глазами картина, на которую раньше она смотрела как через расфокусированный объектив, теперь обрела четкость.

Вся ее одежда была собрана на столе. Алое пальто покоилось на одном из стульев. Платье лежало на столешнице, аккуратно свернутое опытной рукой. Чулки были бережно расправлены и выровнены швами на одну сторону. Нижнее белье обнаружилось чуть поодаль: его словно выставили на прилавке бельевого магазина. Алисия опять ощутила приступ тошноты. Она поспешила к стеллажам и схватила Библию. Открыв книгу, достала хранившийся в углублении револьвер. Пустой переплет выскользнул из рук и упал к ее ногам. Алисия не пошевельнулась, чтобы поднять его. Она взвела курок и крепко обхватила ладонями рукоять.

И в этот момент Алисия заметила свою сумку, висевшую на спинке стула. Она помнила, что кинула ее на пол, когда вошла в квартиру. Алисия подошла поближе. Сумка была застегнута, как и положено. Она торопливо открыла ее и похолодела. Снова отшвырнула сумку, проклиная себя на чем свет стоит. Книга Маташа исчезла.

Остаток ночи Алисия провела в темноте, свернувшись калачиком в уголке дивана, с револьвером в руках. Она не спускала глаз с двери, прислушиваясь к бесконечным скрипам, стонам и шорохам, которые издавал старый дом, подобно дрейфующему кораблю. Веки у нее отяжелели и глаза слипались, когда наконец занялся рассвет. Алисия поднялась и посмотрела на свое отражение в окне. На горизонте небо затягивала багровая пелена, подсвечивая тени, водившие хороводы среди крыш и башен города. Она выглянула в окно: огни «Гран-кафе» уже ложились бликами на мостовую. Барселона не захотела подарить ей даже одного дня передышки.

«С возвращением», – поздравила себя Алисия.

11

Варгас ждал ее в обеденном зале «Гран-кафе», репетируя примирительную улыбку, с которой встретил напарницу. Алисия увидела сыщика издали, как только вышла из дома. Его силуэт дважды отражался в окнах ресторана. Варгас расположился за тем же столиком, где сидела она сама вчера утром, перед ним стояли тарелки с остатками обильного завтрака и лежали газеты. Алисия перешла улицу, направляясь к ресторану, и, помедлив у двери, сделала глубокий вдох, прежде чем войти. При ее появлении Варгас поднялся и помахал ей рукой. Она ответила на приветствие и знаком попросила Микеля принести обычный завтрак. Официант кивнул.